Эмиль Верхарн Стихотворения, Зори; Морис Метерлинк Пьесы - Эмиль Верхарн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Порт
Перевод Г. Шенгели
Все к городу стремятся океаны!
Огромный порт его — зловещий лес крестов:Скрещенье рей и мачт на фоне облаков.
Его огромный порт сквозь дым и мглу маячит,Где солнца красный глаз струями сажи плачет.
Его огромный порт весь полон кораблей,Дымящих в темноте незримо для людей.
Его огромный порт весь мускулист от рук,Затерянных в сети причалов и канатов.
Его огромный порт гудит весь от раскатовЦепей и молотов, стальной кующих звук.
Все к городу стремятся океаны!
И легких волн беспечный бег,Зеленых гребней пенный снег —На кораблях приносят мир огромный,Чтоб град всосал его своею пастью темной.Восток, и тропики, и белый льдистый норд,Безумьем схвачены, плывут в широкий порт;Все числа алчные, чьи сердцу снятся суммы,Все изобретенья, все яростные думы,Что мощный человек поит, растит в себе, —Все тянутся к нему, к его огню, к борьбе.Он сотрясается от пыла споров страстных;Над ним сияние плывет богатств всевластных;И моряки его эмблему, кадуцей,На красной коже рук наивно вытравляют,Когда закаты мраком одеваютПростор океанических зыбей.
Все к городу стремятся океаны!
О, Вавилон, возникший наконец!Народы смешаны в единый стук сердец;Наречья слиты воедино;И город, как рука, раскрывшая персты,Весь мир сжимает, подчинив хребты,Смирив пучины.
О, эти доки, полные до крыш!Леса, и горы, и пустыни,Там, как в сетях, плененные отнынеВ зиянье ниш!
О, эти глыбы вечности: металлыИ мраморы — сиянья и венцы;О, сумрачные мертвецы,Немые жертвы этой бури алой!
Все к городу стремятся океаны!
Всегда свободные моря,Что держат душу в равновесье полном,Моря, где жив закон, что толпам дан и волнам,Где вечно токи вод чертят простор, горя;Моря и волны их сплошные,Что разрушают стены скалИ, в блеске пенных покрывал,Вновь растворяются в родной стихии;Моря, в которых каждый валТо веет нежностью, то злобы полон дикой,Моря, тревожащие красотой великойИх лика.
Все к городу стремятся океаны!
И порт раскинулся в мучительных огнях,Что с кранов в высоте роняют рдяный прах.
И порт щетинится зубцами башен спящих,В чьих недрах — вечное теченье вод хрипящих.
И порт отяжелел от глыб, где взор горгонСплетеньем черных змей, как нимбом, окружен.
И порт — как сказочный, в нем смутно сквозь туманыПод бушпритом судов богинь белеют станы.
И порт — торжественен: он укротитель бурьМеж молов мраморных, прорезавших лазурь.
Зрелища
Перевод Ю. Александрова
В глубинах зала, где лучей потокЛаскает крылья серого тумана,По вечерам является Восток —И вы во власти этого обмана.
Сверкает сцена, словно медный щит,Поддельных солнц алмазный блеск неистов…А воздух разбиваемый трещитПод молотками рьяных цимбалистов.Шумит, вопит сидящая толпа.Раздернут занавес. Тела танцорок,Сплетаясь в розовый кустарник па,Маячат в мареве кисейных сборок.Распались ветви гибкого куста,И каждая прельстительная деваИсходит негой в танце живота,Изнемогает в беснованье чрева.И этот зал, где в центре потолкаКруглится люстра, где нависли ложи, —Напоминает сам издалекаТугой живот с буграми мышц и кожи.
Взлетают ляжки резво и легко,Трепещут груды обнаженной плоти…Оборки, рюши, кружева, трико, —Все это — сбруя, нужная в работе:В запряжке похоти, где лошадейИзображает взнузданная параСвинцово-бледных скачущих грудей,Взбесившихся от гиканья и жара,Лоснящихся в белилах и в поту…А руки, в корчах, просят подаяньяИ кажут вам объятий пустотуИ всю тщетуЖеланья.
Одна из дев, глаза полузакрывИ одержимо, позабывши роздых,Бесстыдной страсти выразив порыв, Переполняет ею самый воздух;Другая отведенною ногойВниманье притянула, как магнитом,И паутиной оплела тугойСидящих в зале, похотью залитом…
О блеск проклятья в платье золотом,Ожог на красоте самой природы!В искусстве искалеченном, пустомВозникли эти яркие уроды.
О наслаждение, — здесь твой позор!Отбросов гроздья на тебе повисли,Дурманишь ты, мечте наперекор.Ты — алкоголь для взора и для мысли!..
А некогда, блистая красотой,С руками свежими, с челом открытымТы шествовало к радости простойС достоинством, доселе не забытым.Тебе кивали кроны, шелестя,А ты в потоке лепета и звона,Наивное, как светлое дитя,Не зная ни преграды, ни закона,Сквозь плоть вбирало в душу их дары,Как поцелуи радости нетленнойСамой природы и самой вселенной,В одной любви сливающей миры.
О наслаждение, любовь былаТвоим богатством, но беспечность мотаТебя до краха быстро довела,И вот — несостоятельность банкрота.Ты разлагаешься, — идет распадНа множество сверкающих песчинок;И каждой завораживает взгляд,С душой вступая в смертный поединок.Разбухшее, вползаешь ты в нееТысячеоким леденящим взглядом,И адское дыхание твоеОслепший разум душит серным смрадом.
И новое родится существо, —Мужчина, женщина, старик, подростокКак бы сплелись, образовав его,И каждый жгут в нем ядовит и жесток.
О, преступленье, о, бесчестье толп,Весь город захлестнувших мертвой зыбью,Где каждый фонарем венчанный столбНаправит к цели душу полурыбью!..
А сцена блещет, как павлиний хвост,Как веер страсти, вздыбленный жестоко…И радуга фантазии свой мостВдруг перекинула к садам Востока.Там, вдалеке — узорный минарет…И тянется сюда из отдаленья,Голубоватым пламенем прогрет,Квартал, где блещут белые строенья,И, очевидно, вы в одном из них…Откуда-то, из незаметной дверки —А зал рокочущий на миг притих —Цепочкой выплывают баядерки…Темп ускоряется, они летят…И вновь плывут… А в роли подмастерьевК ним подбегает стайка арапчатВ тюрбанчиках с султанами из перьев…А идиотский шутовской припевУже готовит вас к апофеозу,Где каждая из распаленных девВдруг примет ужасающую позу,И новых тел бушующий потокВнезапно хлынет на подмостки сбоку…И, победивший приступом, порокПрограммы всей раскроет подоплеку:Одежда лопнет, словно шелуха,И в урагане гнусных содроганийВозникнет облик свального греха,Отображенье случки обезьяньей.
А музыка… О, музыка — онаВсей оргии содействует покорно!..Послушна спазме каждая струнаВизгливой скрипки. Сиплая валторнаБлудливой псицей взвыла в нужный мигНа мыслимом пределе исступленья,И звук фагота гадину настиг,Изображая хрип совокупленья…
Но полночь бьет. И пламя гаснет вдруг.И мгла клубится над людским угаром…И, растекаясь в улицы вокруг,Толпа ползет по черным тротуарам.Кусками мяса рдеют фонари,Кровавой плотью зачиная сутки…А там, под ними, в соке их зариПродрогшие застыли проститутки.
Скользящие в ночи
