Эмиль Верхарн Стихотворения, Зори; Морис Метерлинк Пьесы - Эмиль Верхарн

Идеи

Перевод Ю. Александрова

Над ужасами города, незримо,Но явно и непобедимоЦарят идеи.

Порою кажется, что там, над нами рея,Живут они средь неземных миров.Они плывут в сумятице ветров.Как зори алые, как полдни золотые,Горячим соком налитые.В глубинах неба вечностью дыша,Бессмертье обретает их душа.

Вот первая из них, чье имя — Сила,Вскипавшая в морях и в облаках,Пока себя еще не проявилаВ тяжелых торсах и тугих руках,Или в уме молниеносном, ясном,След оставляющем в веках.Сквозь мглу кровавую над золотом ужасным,Сквозь ярость плоти, страх и нищету,Сквозь муть безумия, мы узнаем в ней ту,Кто сдерживает нас иль гонит в пустоту.С тех пор как жадно пожираютИль жизнью оплодотворяютМиры друг друга — в атоме онаК захватам новым вся устремлена.Ее неукротимое дыханьеВ горниле города вздувает пыл восстанья.Она рождает славу и позор.Она, как молнии полночной взор,Внезапно зажигает преступленьеИ сеет гибель в диком исступленье.

Вот Правосудие и Состраданье,Божественные сестры-близнецы,Благие матери, чьи нежные сосцыСтруят лишь милосердия сиянье.Хотят их меж собой поссорить мудрецы,Друг друга осыпающие бранью;Христа при этом поминают без конца —Владыку гневного иль доброго отца, —В зависимости от истолкованья.Закон из божества стал идолом, которыйВладеет кодексов натасканною сворой,Вселяя только страх. Но должен расцвестиМир свежий, как цветок огромный,Чьи лепестки не преградят путиЖивой любви, которая найтиСумеет свой предел в ночной глуши бездомной.

О, будущего пламенные страны,Что так прекрасны, так мечте желанны,Которая всему наперекорСтремится в нескончаемый простор,Сквозь долгий мрак — туда, где поколеньяСольют в одно своих сердец горенья,И выжгут ненависть, и утвердят любовь!..Людская совесть вновь и вновьТак утончается, так вдохновляет разум,Что высшим исполняется экстазомИ чудеса великие творит.Грядущее — жар-птица, что парит,Пылающие перья к нам роняя,Надежду в нас волшебно сохраняя,Что справедливость землю озарит.

А там над Силой и над Правосудьем,Над истиной, над ложью, надо всем,Что дорого иль ненавистно людям, —Сияет Красота. Могущественна тем,Что миф двойной в себе объединила —Минерву кроткую с Горгоной роковой, —Она вошла во храм всемирный свой.Даны ей гении в жрецы. Как два светила,Горят ее глаза, даруя благодать.Грядут, блистая славою нетленной,Века, что призваны благословеннойКовчегами даров священных стать.Разрозненные молнии вселеннойОна хватает, чтобы их сплести —Чтоб мир переиначить и спасти.Египет розовый, Эллада золотаяВозвысились, ее богиней почитая;А прежний бог, развенчанный, бежал.Флоренция, Париж — кто только не дрожал,Став алтарем под этими стопами,Крылатыми и светлыми, как пламя!..

Сквозь дымку вечности она ведь и сейчас,Полудоступная, глазами манит насИ радостным, горячим, нежным телом.Скользя по пальцам, до поры несмелым,Огонь чарует и зовет.Но современность молотами бьет,И гул такой стоит во мгле ненастной,Что заглушается призыв напрасный.

Но все же — вот она, гармония сама,Владычица и сердца и ума!Сквозь все усилия, что скепсис называетСтоль бесполезными, она нам открывает,Как некий ключ, круги времен людских.Мы страстно веруем в расцвет и славу их,В эпоху новую, где грянет строй могучийНикем еще не слыханных созвучий.

Кто к ней стремится, тот над часом стал,Что черный маятник сегодня отстучал.Когда толпа, с мечтой своей в разлуке,Бессильно опускает руки —Призыв грядущего услышишь тыИз вещих уст проплывшей Красоты.

Над ужасами города, незримо,Но явно и непобедимоЦарят идеи.

Города и поле

К будущему

Перевод В. Брюсова

О странник вечности! О человек!Почувствовал ли ты, откудаТак неожиданно, в единый миг,Твоих великих сил возникло чудо?

От глубины морей до яркого убранстваСветил, блуждающих, но собранных в узор,Из ночи в ночь, в пространство из пространстваСтремится к высоте пытливый взор.

А здесь, внизу, весь темный сонм столетий,Почивший в устланных забвением гробах,Вновь вызван к бытию, встает, истлевший прах,Былыми красками сверкает в новом свете.

В неистовстве все знать, все взвесить, все измеритьПроходит человек по лесу естества,Сквозь тернии кустов, все дальше… Время верит,Что он найдет свои всемирные права!

Он в пыли, в атомах, в химических началахЛикующую жизнь стремится подсмотреть.Все, все захвачено в раскинутую сеть:Миры вскрываются в песчинках малых!

Герои, мудрецы, художники, пророки —Все стену тайн долбят, кто ломом, кто рукой;Одни сошлись в толпу, другие — одиноки,Но чувствует земля себя уже иной!

И это вы, о города,Как стражи, ставшие по странам, на полянах,Вместили в свой затвор достаточно труда,И света нового, и сил багряных,Чтоб опьянить безумием святымУмы, живущие тревогой неизменной,Разжечь их жар и дать упорство им:В рядах недвижных числ,В законах — воплотить весь смыслВселенной!

Но дух полей был мирным духом бога,Он не хотел борьбы, исканий, мятежа;Он пал. И вот шумит враждебная тревогаНа четырех концах родного рубежа.

Поля кончают жизнь под страшной колесницей,Которую на них дух века ополчил,И тянут щупальца столица за столицей,Чтоб высосать из них остаток прежних сил.

Фабричные гудки запели над простором,Церковные кресты марает черный дым,Диск солнца золотой, садясь за косогором,Уже не кажется причастием святым.

Воскреснут ли, поля, живые дали ваши,Заклятые от всех безумств и лживых снов:Сады, открытые для радостных трудов,Сияньем девственным наполненные чаши?

Вас обретем ли вновь, и с вами луч рассветный,И ветер, и дожди, и кроткие стада —Весь этот старый мир, знакомый и заветный,Который взяли в плен и скрыли города?

Иль вы останетесь земли последним раем,Уже покинутым навеки божеством,Где будет сладостно, лучом зари ласкаем,Мечтать в вечерний час мудрец пред тихим сном?

Кто знает! Жизнь кипит, исполнена сознанья,Что радость в буйстве сил, в их полноте. Так что ж!Права и долг людей — лишь беглые мечтанья,Что на пути надежд пленяют молодежь!

Призрачные деревни

{12}

Рыбаки

Перевод Ю. Александрова

Сплошными белыми пластамиТуман залег вокруг домов.Клубится он среди холмовИ над прибрежными кустами.

В тумане смрадная рекаНесет останки жертвы бедной.Луна утопленницей бледной,Всплывая, пенит облака.

На черных челноках ныряетСвет одиноких огоньковИ спины старых рыбаков,К воде пригнутых, озаряет.

За разом раз они в тоскеВытягивают сеть, и сноваЕе влекут в гнилой реке,Невольники ночного лова.

На темном дне вражда судьбыПодстерегает их, как рыбу,Которую, морщиня лбыИ молча восходя на дыбуСуставы рвущего труда,Они добудут иногда.

Колокола звонят в селенье.Надтреснутый, охриплый звонПротяжно тонет в отдаленье,Вещая людям утомленьеЗемли, зовущей зимний сон.

Дыханьем запада изрытаНочная стылая река.Лохмотьями едва прикрытоХудое тело рыбака.

Туман, туман… В его накрапеТемно и сыро, как в траншее,И на видавшей виды шляпеСгустившись, он течет по шее.

Поодаль дышат еле-елеПодслеповатые лачуги —Они совсем оцепенелиВ тревожном ожиданье вьюги.Безмолвен лес, пустынный, голый,Объятый думою тяжелой.Лишь осень выросла, окреплаВ наплыве каплющего пепла.

Но рыбаков угрюмый труд —Занятье тех, что лучшего не ждут.Закидывая сеть и веслами гребя,Товарищей не окликая,Здесь ловит каждый только для себя,Из желтой мути первым извлекаяДары неведомой вражды:Всю мелюзгу своей нужды,Все неудачи, все болезни,Гнездившиеся где-то в безднеЗловонной, медленной воды.

А вот его сосед,Озлобленный, не зная утешенья,Вытаскивает память прежних бед —Обломки кораблекрушеньяИ угрызенья совести своей…Но некогда ему возиться с ней.

Слепа, глуха к людским печалям,Река течет к незримым далям,В камнях и камышах ворчаИ на излуках клокоча.Туман сырой, туман холодный,Туман, как белый войлок плотный,Окутал низкие челны.Они, закинув якоря,Туман кровавя нимбом фонаря,В безумье тихое сейчас погружены.Владельцы их, ночному бденьюНад колыханием волныПредавшись, разъединеныТрудом, ведущим к разоренью.О, если бы они могли кричать и петь —Им легче было бы не отупеть!..Но нет — они, безмолвны и сутулы,Склонили лбы и каменные скулы,И взгляд вперили в красный огонек.Им, обездоленным, наверно, невдомек,Что над рекой, бездонной, как могила,Над лентой белой мглы, горят светила,Чей блеск людскую мысль манит,Как удивительный магнит.

Седая ночь миры в туманах прячетИ в тусклых душах монотонно плачет.В привычной муке рыбакиЗастыли посреди реки.

Они молчат. Они устали.Гудят невидимые дали —Плывет, плывет со всех сторонОсенний погребальный звон.

Мельник