Восхождение - Пётр Азарэль

кресел. На кухне, расположенной в конце гостиной, старый высокий холодильник, замызганная газовая плита, деревянный стол с двумя табуретами возле него и шкафчики над раковиной и на полу.

– Я смотрю, ты не очень рада, Рива. – Сергей Борисович подошёл к ней и легонько коснулся её плеча.

– Ты, может быть, думала, что снимешь здесь квартиру, как нашу на Шулявке? – язвительно поддел жену Илья Зиновьевич.

– Я ожидала что-то другое, попараднее, что ли, – вздохнула она, – просто нужно привыкнуть.

– Дорогая, ты не в совке, где мебель покупали один раз на всю жизнь. Не бери в голову, просто это было у хозяина. Если захочешь что-нибудь приобрести по бросовым ценам, в газетах множество объявлений о продаже подержанной мебели в хорошем состоянии. Проблема в том, куда деть эту мебель, её нужно где-то хранить. Холодильник можно купить новый, министерство абсорбции возвращает часть стоимости, – сказала Роза Соломоновна.

– Сестричка моя милая, не обращай на меня внимания. Всё в порядке.

Она обняла Розу и улыбнулась.

– А какую кровать мы вам на складе достали! Не хуже вашей киевской. Я надеюсь, вам это ещё небезразлично, – игриво усмехнулась Роза и повела всех за собой в спальню.

Оттуда послышались одобрительные возгласы и поскрипывание матраса, на который лёг смеющийся Илья Зиновьевич, чтобы испытать его замечательные свойства.

– Всё теперь зависит от вас. Роскошной жизни не ждите, но когда будете работать и зарабатывать, квартиру найдёте себе получше. Эту квартиру мы сняли потому, что рядом магазины и автобусная остановка поблизости, – заметил рассудительный Сергей Борисович. – Район небогатый, дома здесь попроще и квартиры подешевле. Сейчас из-за массовой алии3 цены на съёмное жильё поднялись. На нас хорошие деньги делают. Хозяин – египетский еврей, человек симпатичный, хотя и прижимистый.

– Я читал в брошюре, что здесь есть и государственное жильё.

– Верно, Илья, только не пишут, где. Это для пропаганды, чтобы завлечь евреев в Израиль. Да, такое тоже имеется, но в небольших количествах, в основном на периферии, в городах развития, где практически нет работы, – объяснил Сергей Борисович. – А я думаю, что если возвращаться в землю обетованную, то жить в Иерусалиме со всеми преимуществами большого города.

– Ты прав, Сергей, что привёз нас сюда, в столицу, – заметил Илья.

– А вот комната Яши ещё не оборудована. Ну, он пару дней поспит на диване в гостиной. За это время что-нибудь найдём, – спохватилась Роза.

Яков сидел в кресле у окна, прислушиваясь к разговорам. Закончился марафон, начатый с порога их киевского дома, и сейчас он пытался уловить и осознать смутное ощущение, рождавшееся в его душе. Он понимал, что впечатлений от первой встречи со страной ещё недостаточно, чтобы сложилось адекватное представление о ней. Яков вспомнил просьбу дяди и перевёл взгляд на Гришу, молча развалившегося в кресле в углу и безучастно и равнодушно посматривавшего то на родителей, дядю и тётю, то на кузена, то на тихую улицу за окном. Красивый молодой мужчина с чёрными блестящими волосами, породистым носом и серыми глазами, он поправился и окреп с тех пор, как уехал два года назад. Они не были друзьями, но отношения между ними сложились приятельские, и, встречаясь по праздникам и на днях рождения, они непринуждённо обменивались несколькими репликами и анекдотами, после чего разговор переключался на политику или профессиональную деятельность, где находили немало общих тем.

«Дружба между родственниками бывает нечасто, – рассуждал про себя Яков. – Дело, наверное, в том, что такие отношения в представлении большинства людей предопределены, как нормальные, обеспечивающие единство рода и необходимую связь между ними. Поэтому не нужны никакие особые действия, чтобы завоевать симпатию и расположение родственников, когда они существуют априори, как бы по определению. Дружба же всегда требует усилий, физических, интеллектуальных и душевных, её нужно ещё заслужить и поддерживать постоянным общением и взаимным интересом, так как предназначена она для людей не близких по крови».

– У нас сегодня много дел, – прервал его размышления дядя Серёжа. – Мы с Гришей взяли отпуска. По дороге завезём Розу к детишкам, а сами пройдёмся по мисрадам4 и откроем счета в банке.

– Розочка, что-то я телевизора не вижу? – спохватилась Ребекка Соломоновна.

– Да, мы забыли сказать. Есть две возможности: купить подержанный или новый. По-моему, лучше новый, так как государство на электротовары выделяет олимам5 приличную сумму. Это касается и холодильника, и стиральной машины, и кухонной плиты, – сказала Роза Соломоновна.

– Я помню, мы что-то читали об этом. Хорошо, поехали, – деловито заключил Илья Зиновьевич и направился к выходу. За ним потянулись все остальные, и вскоре гулкий подъезд заполнился их оживлённым многоголосьем.

Прошло несколько дней, заполненных суетой, хождением по магазинам и другим делам и наполнением шкафов и подсобок множеством нужных и ненужных привезённых с собой вещей. В один из вечеров приехал хозяин квартиры. Общительный парень с юмором, он радушно улыбался, жал руки и пытался объяснить, как хорошо, что они приехали. Единственным общим языком оказался английский, и говорил с ним в основном Яков. Нагарий, так звали египтянина, посетовал на дороговизну жизни, и цену снизить не согласился, но если потребуется его помощь… Попрощавшись, он ушёл, и Яков услышал шум отъезжающего от дома пикапа.

8

Миновала первая суматошная неделя. Они открыли счета в банке, побывали в местном отделении министерства абсорбции, записались в ульпан6 и купили и установили телевизор. Нашлась простая мебелишка для комнаты Якова, и он окончательно перебрался туда.

Утром в пятницу позвонил Гриша и предложил ему прогуляться по городу.

На пешеходной улице Бен Йегуда они сели за столиком в одном из многочисленных ресторанчиков. Яков с интересом рассматривал обтекающий их с двух сторон людской поток.

– Ну, как тебе наш народ? – с изрядной долей иронии спросил Гриша.

– Люди, как люди, есть много любопытных типов. Есть смуглые и белые, в кипах и без них, молодые и не очень.

К столику подошла симпатичная девушка и, мягко улыбнувшись, положила на стол увесистое меню.

– Можно без формальностей? – спросил её Гриша, и, чтобы развеять её недоумение, произнёс:

– Нам, пожалуйста, греческий салат – одну порцию, две порции пасты с грибами и по бокалу «Карлсберг».

– Согласен? – обратился он к брату.

– Беседер гамур7, – одобрил Яков, воспользовавшись недавно выученной фразой.

– Две тысячи лет назад римские легионы вторглись в Иудею, разрушили храм и Иерусалим, истребили миллионы евреев, а оставшихся в живых рассеяли по всему миру, – начал разговор Гриша. – В конце 19-го и начале 20-го века евреи стали возвращаться сюда, как предсказал пророк, и возродили своё государство. Первыми в страну устремились ашкенази, но с 50-х годов – сефарды и прочие из Африки и Ближнего Востока. О них мы слыхать не слыхивали, когда двинули сюда.

– И что тебя не устраивает?

– Для меня еврейство всегда означало европейский народ, частицей