Реквием по Марии - Вера Львовна Малева

— Но где же сама Муся?

— В самом деле, где она? Бегите поищите!

— Наверно, в консерватории. Где ж еще?

— Если б была в консерватории, не приехали бы сюда.

— Боже упаси доставить неприятности отцу Березовскому!

— И все же следовало бы поискать в консерватории, — настаивала женщина в ярком халате.

— В консерватории ее нет, — спокойно проговорил дьякон. Как видно, он привык находиться в подобном окружении. — А отыскать нужно, и как можно скорее.

— А я знаю, где она, а я знаю! — закричала девчонка лет двенадцати, высунувшись из-за забора и уставившись на офицера. Мордашка у нее была вполне симпатичная. И снова заговорила, глядя прямо в глаза Сакелариди и обращаясь только к нему, поскольку он, как видно, был здесь главным: — Пошла с Тали и Ривой в долину Чар!

Шербан, теперь уже полностью освоившийся, благосклонно улыбнулся.

— Симпатичное имя. И где же живет эта барышня… как вы сказали… барышня Чар?

Девчонка от всей души рассмеялась. Улыбнулись и прочие участники спектакля. И тут Шербан вдруг увидел, что все это вполне симпатичные люди, может немножко неухоженные, довольно странно одетые, но каждый на свой манер. Дьякон, как видно, полностью разобравшийся в ситуации, снова залез в машину.

— Поехали, господин офицер. Долина Чар в противоположном конце города. Отличное, между прочим, место. Поэтому его и называют Долина…

Он не знал, как перевести слово «чары». Но было вполне достаточно и того, что сказал. За все время поездки он впервые произнес одновременно так много слов.

— А я знаю их любимое место, знаю, куда пошли, — похвалилась девчушка из-за забора. — Если возьмете в машину, тогда покажу.

— Берем! Иди сюда! — приказал сублокотенент, вспомнив внезапно, что у них крайне мало времени.

Девочка не стала ждать второго приглашения.

— Лялька! — озабоченно воскликнула тетушка Зенобия. — А ребенок?

— Ничего, тетушка Зенобия, — вмешалась мадам Терзи. — За ним присмотрю я. Вот и Мэриоара поможет. Разве не видишь, что они торопятся?

Машина между тем была уже далеко, более уверенно продвигаясь вверх к центру. Пролетела Павловскую, объехала Соборный сад и, вырвавшись на Александровскую, направилась в сторону вокзала. Ляля пребывала в состоянии крайнего возбуждения, не могла усидеть на месте, посматривала то в одну, то в другую сторону — надеялась, что ее увидит кто-нибудь из соучеников.

Не доезжая церкви Чуфля, дьякон махнул рукой в сторону узенькой улочки. Машина свернула налево и снова оказалась в лабиринте наподобие того, из которого недавно вырвалась, но теперь это уже не так сильно поразило Сакелариди. Только промелькнуло в голове: до чего же странно выбрать для отдыха подобный квартал, в то время как в городе столько прекрасных парков. Вскоре, однако, нагромождение домов оборвалось — теперь машина поднималась на пригорок. Справа сверкало мраморными крестами кладбище, налево простиралась живописная долина, утопающая в пышной зелени привольно раскинувшихся садов. Они въехали в тенистую шелковичную аллею. Воздух здесь был сладким и ароматным, различные кустарники образовали живые изгороди. Сквозь листву там и здесь проглядывали фасады богатых имений и особняков, крытых красной черепицей.

«Да, в самом деле очаровательное место, слово офицера, — подумал с восхищением Шербан. — Скажи ты, сколько неожиданностей скрывает в себе этот город. А мы всегда думали, что все его возможности ограничены Общественным садом и бульваром с его миленькими гимназистками. Но главное их гнездо, как видно, здесь».

— Как вы сказали называется этот райский уголок? — спросил он.

— Долина Чар! — в один голос ответили дьякон и Ляля.

В это мгновение перед ними раскрылось огромное бело-розовое поле. Оно казалось морем, в котором отражалось небо, покрытое легкими, озаренными золотистыми лучами солнца облаками.

— А это что еще такое? — пробормотал сублокотенент, сразу же, впрочем, понявший, откуда идут эти сладкие, опьяняющие ароматы, слегка кружившие голову даже ему, крепкому и молодому.

— Это розовые плантации господина Костина. А вон там и фабрика.

Но не успел Шербан Сакелариди посмотреть в сторону, куда указывал дьякон, как закричала Ляля:

— А вот и они! Видите, идут сюда!

Три девушки поразительной красоты, как показалось Шербану, возможно, и под влиянием этого колдовского пейзажа, шли по аллее, которая окаймляла огромное розовое поле. Три девушки в легких летних платьях, которые, находясь рядом, одна блондинка, с золотистыми кудрями, рассыпавшимися по спине, вторая с волосами цвета дорогого эбенового дерева, окаймляющими чистый овал лица, третья с непокорной копной рыжеватого оттенка, которая так и искрилась на солнце, и с зелеными, прозрачными и лучистыми глазами, казались живым воплощением трех мифических граций.

— Му-у-у-у-ська-а! — разорвала своим воплем это колдовское наваждение Ляля. — Иди скорей, Муська! За тобой прислали от Михаила Андреевича! Тебе нужно быть в соборе!

Мария с изумлением посмотрела на сверкающий автомобиль, на бравого в форме с иголочки офицера, на Ляльку рядом с ним и, оставаясь в полном недоумении, уже потом, в самую последнюю минуту, заметила Игоря Николаевича, ассистента Березовского.

— Господи, Игорь Николаевич! — озабоченно воскликнула она, и искорки, только что сверкавшие в ее глазах, сразу же погасли. Глаза стали темными-темными и слегка нахмуренными. — Что произошло? Почему здесь эта машина?

— Садись, Муся, садись поскорее, — стал торопить ее Игорь Николаевич. — Нельзя терять времени. Нас ждет Михаил Андреевич.

— Хорошо, но скажите сначала, что случилось? — снова спросила Мария, делая знак подругам следовать за ней. Несколько секунд девушки нерешительно топтались, переступали с ноги на ногу: садиться или не садиться в эту великолепную машину, появившуюся словно из сказки или, точнее, из последнего кинофильма, что, по сути, означало одно и то же. Однако искушение было слишком велико, тем более что села в машину и Мария, этот же чернолицый дьякон служил самой верной гарантией, что ничего плохого с ними не случится.

И вот они уже в роскошном вместительном автомобиле. До этого им никогда не приходилось ездить в машине. Не было случая даже у Тали, хотя иногда перед их домом машины останавливались, — клиенты присылали за отчимом автомобиль, если срочно нуждались в его