Наследники Шамаша. Рассвет над пеплом - Alexandra Catherine

Сердце Ишмерай дрогнуло, и биение его прервалось. В глубине души она знала, что он прав — его отношения с Вильхельминой не должны были волновать её нисколько. Но она не могла забыть, как флиртовала Вильхельмина с другими молодыми людьми, пока Александр был на войне, как самонадеянно отзывалась она о нём. Неужто этот красивый грубиян, сильный, умный гордец мог отдать своё сердце такой недостойной девушке? Он заслуживал большего.

Ишмерай хотелось высказать ему все свои мысли прямо сейчас, но гордость дернула её за руку и заставила её сердце биться снова, но медленнее, спокойнее, холоднее и злее. Она не ревновала, она беспокоилась за него. Так ей, по крайней мере, казалось.

Она лишь глухо и спокойно ответила:

— Да, ты прав. Это не моё дело.

Ишмерай отвернулась от него и медленно прошлась, чувствуя, как Александр буравит её спину ледяным недоумевающим взором.

— Что Хладвиг говорит о фавнах?

— Фавны уходят из леса, и люди не могут проследить их путь, будто они не оставляют следов, — после короткого молчания ответил Александр. — В Аргосе еще много фавнов, но в половину не так много, как было раньше. Разведчики полагают, что в горах у них тоннели и пещеры, по которым они пробираются в горы. Они пытаются отыскать эти тайные проходы, но удача пока отвернулась от них. Вчера я узнал, что разведчики видели, как недавно в Аргос пришло большое войско людей, хорошо вооружённых и сильных. Они увели из Аргоса очень многих, выводили целые толпы, и фавны охотно доверяли им.

— Забрали фавнов? — выдохнула Ишмерай. — Быть может, это…

— Войска Архея, в этом нет сомнений, — кивнул Александр. — Быть может, даже герцог Атии.

— Если Архей в состоянии прислать такое большое войско в такие далёкие земли — либо в нем нет войны, либо он справляется с нею без труда! — выдохнула Ишмерай.

— Надеюсь, твои домыслы верны. Может, они оставили кого-то, чтобы найти тебя?

— Полтора года прошло, — прошептала девушка, опустив глаза. — Они уже никого не будут искать.

— Думаешь, смирились? — осведомился Александр, тихо и мягко.

— Думаю, у них и без меня полно забот, — Ишмерай прижала к грубой коре дуба щеку, чтобы Александр не видел её лица в свете луны.

— Ты ещё можешь вернуться.

— Я не могу. Я ещё надеюсь найти Атаргату, царицу Авалара. Иногда она говорит со мной. А если ты ещё раз скажешь мне, чтобы я уехала, так и сделаю. Ты видимо поступил бы точно также.

Отчеканив это, Ишмерай развернулась и направилась к дому.

— Стой, безумная, — воскликнул Александр, и в голосе его послышался смех.

Как она ненавидела этот смех!

— Не думаю, что ты найдёшь дорогу без меня.

— Мне поможет Адлар Бернхард, — парировала та, обняв себя руками, пытаясь защититься от промозглого холода, однако вскоре она поняла, что то была дрожь от чего-то иного.

Александр встал у неё на пути, заглянул в её глаза и тихо, твердо проговорил:

— Я верну тебя домой, в Атию, как обещал Марцеллу.

— Тогда перестань говорить мне, что я должна уехать и оставить тебя, — рыкнула та, но гнев и обида начали отпускать её напряженную душу под натиском этого взора и проникновенного голоса. — Ты застрял здесь из-за меня. И это я должна вернуть тебя домой!

— Хотел бы я поглядеть на то, как ты будешь это делать! — тихо засмеялся Александр, и девушка пихнула его кулаком в бок.

Он поймал её руку и легонько оттолкнул её, фыркнув:

— Убирайся отсюда, барышня, и иди спать. Время позднее. Бернхард приедет к Вайнхольдам один, а я приду к тебе завтра вечером.

Ишмерай кивнула и направилась к дому. И улыбнулась, широко и радостно. Но так, чтобы он не видел.

Утро началось с того, что соседка Вайнхольдов навестила свою подругу Марту и перевернула её настроение вверх дном, громко поведав новость, любопытную до чрезвычайности.

— Да что же случилось?! — нетерпеливо воскликнула Марта, привлекая внимание своего мужа, дочери и Альжбеты своим возгласом. — Говори, наконец!

— Элиас Садеган провёл эту ночь у Вильхельмины Райнблумэ! — последовал ответ. — Он вошел к ней в дом поздно ночью, и свеча горела только в её спальне, а вышел рано утром. Они любовники!

Альжбета отвернулась, делая вид, что любуется золотистыми бликами лучей на окне, однако к горлу подступила сильная тошнота.

— Так об этом все знают давно, — пробормотал господин Вайнхольд, не отрывая глаз от книги.

— Верно, — ответила Марта, пытаясь прийти в себя, однако голос её задрожал, а лицо мертвенно побледнело. — Если у него не хватило духу попросить у неё руки, он бросит вдовушку, когда наиграется.

— Едва ли существует мужчина, который пожелает уйти от Вильхельмины Райнблумэ добровольно, — пробормотал господин Вайнхольд. — Она — чудесная женщина, красивая, умная, интересная…

— Богатая… — едко вставила Марта Вайнхольд. — С чего бы ему уходить от такой богачки?

Какие бы неприятные чувства Ишмерай не испытывала к Александру в эти минуты, она не могла слышать, как плохо и ядовито отзывалась о нём Марта Вайнхольд.

— Полагаю, деньги здесь не при чем, — тихо прошелестела Альжбета, едва сдерживая свой гнев. — Он любит госпожу Райнблумэ.

— Любит? — Марта пыталась скрыть своё разочарование, гнев, обиду, но терпела поражение за поражением, и Ишмерай не знала, кого жалеть больше — Ханса Вайнхольда или его жену, у которой не хватало ума скрыть свою болезненную страсть к другому мужчине. — Если бы он любил её, он бы попросил её руки.

Ишмерай промолчала. Она не знала, почему так сильно злилась. Она уже давно решила не лезть в отношения Александра и Вильхельмины, не интересоваться ими, но поступок Александра казался Ишмерай предательством. Она не хотела видеть его, не хотела думать о нем, но понимала, что когда он придет к ней, она не сможет сказать ему грубого слова, да и не будет иметь на это никакого права. Кто она такая, чтобы злиться на него за то, что он принял покорность женщины, которая нравится ему?

Утром Ишмерай нашла записку о том, что Александр срочно покидал Аннаб на несколько дней