Северная и восточная Тартария - Николаас Витсен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тот же самый мюгальский посол от двора Катухты, в том же 1686 г., в Селенгинской привез в подарок Великому послу Их Царских Величеств два куска китайского плюша, пять кусков синского дамаста различного цвета, две фарфоровые чашки с сахаром, две — с засахаренными ягодами, два фарфоровых блюда с синскими яблоками, горшок со сластями весом 10 фунтов, tukme (мера веса) синской пшеничной муки, 40 фунтов риса.
Он получил от него:
четыре или пять локтей сукна кармазинного;
черную лису, один персидский кафтан с цветами;
три четырехугольных хрустальных розы в серебряной оправе;
серебряный сосуд для питья;
одного бобра;
одну пару шелковых чулок;
40 песцов;
футляр с различными мелочами;
юфть;
одну рыжую лису.
Когда Кутухте ставили в вину, от имени Их Царских Величеств, что ему разрешали отвлечь мюгальских тайшей и других окружающих господ от всякого рода военных действий, даже Богдыхана — это синеский император, — и всякими путями вести их к миру, он на это велел ответить, что он всегда выполняет свой долг и желает, чтобы жили в мире и согласии, но что до сих пор мюгальские тайши не повиновались, из чего можно заключить, что этот духовный мюгальский князь является авторитетом не только для мюгальских орд, но и имеет влияние на синского императора. Ни один человек, будь он посол или нет, приезжая извне, не смеет появиться перед этим господином, чтобы поговорить с ним или вручить письмо, — он просит его благословения, что он делает, положив руки на голову и встав на колени. Тот, кто отказывается пасть к его ногам, тот должен через одного из своих высоких чиновников или знати произнести приветствие или передать письма; таким пять или шесть лет назад был некий Схансебег. Некоторые мюгалы признают синского императора, особенно те, которые живут вблизи Синской империи, или, по крайней мере, имеют некоторое уважение к Его Величеству; да, как выше было уже сказано, говорят, что они все, или почти все, признают синцев, что явствует из следующих слов, сказанных синским послом в 1686 г. послу Их Царских Величеств в Удинской:
«Синские послы говорили тогда, что мугалы, правда, повинуются Богдыхану, но что теперь, в связи с войной с калмаками, мюгальские властители все разделились и направились каждый по отдельности в различные постоянные места, так что, проезжая теперь по Мюгалии, приходится опасаться бродящих там орд, так как они не постоянны и не держат слова».
Кутухта (иначе Гегей, или Геген Кутухта) раньше находился в дружбе с Их Царскими Величествами, и их начальники на границах иногда ему посылали письма, подобные следующему:
«Титул Их Царских Величеств.
Фамилия пишущего.
Я желаю Вашему Благородию много благ.
Слыша от многих жителей у Селенгинской крепости и на пограничных местах Их Царских Светлых Величеств, моего милостивейшего господина, что по благосклонности В. Б. имеет обычай оказывать всякого рода дружбу благочестивым жителям, посылаю это мое письмо, содержащее признания в нашей дружбе Вашему Благородию, и так как мы с Божьей помощью договоримся о мире и покое, по приказу моих милостивейших господ Их Царских Светлых Величеств, тогда мы не будем медлить совещаться о... <...> ...и чтобы благосклонность Вашего Благородия была в полной уверенности в отношении нашего намерения, это мое письмо сопровождается немногими, но все же несколькими подношениями; приняв этот знак расположения, Вы мне подобной прочной благосклонностью Вашего Благородия окажете честь Вашим письмом и благоволите известить меня, поэтому я передаю Вашему Благородию и его поданным людям всегда быть хранимыми Всемогущим Богом, оставаясь верным другом благосклонности Вашего Благородия, оказанной нам во время нашего путешествия 16 ноября 1686 г.»[241]. /W 224/
Дары, посланные с этим письмом:
одна черно-бурая лиса;
три черные лисы;
три выдры и еще немного багрянокрасного сукна.
Синский император держит в большом почете этого Кутухту. Он в течение многих лет всегда оказывал помощь войскам Их Царских Величеств в даурской стране. Всегда был готов пропустить под надежным сопровождением вестников Их Царских Величеств в Синское государство и всюду предоставлять им проводников.
Письма, которые прибывают для Кутухты, прежде чем он их увидит, должны быть переданы какому-нибудь придворному и переведены. Тогда они, после того как смысл понят, возвращаются подателям, и их передают самому Кутухте.
Когда кого-нибудь привозят к Кутухте в ургу, или место пребывания послов, он обязан за 200 саженей от местонахождения Кутухты слезть с лошади и идти пешком.
9 ноября 1686 г. приехал русский посол в орду Кутухты и привез ему в дар 12 пар соболей, или шкур соболя, 2 пестрые лисицы, кафтан из сукна малинового цвета и 6 выдр, 2 спины лисицы, кусок ярко-желтого сукна, зеркало, стопу бумаги, юфть, бинокль и футляр с польскими ножами, за что получил кусок красного синского дамаста, 2 куска темно-синего дамаста, кусок синского сатина, кусок зеленого синского сатина, еще кусок пепельно-серого цвета.
Там есть обычай снабжать послов содержанием и рисом: так, вышеупомянутый посол, когда он приходил, на человека получал по полвола, 2 овцы и оленя.
Мугальские князья Ачирой Саин-хан и Батур-контайша, которые являются братьями, стараются держаться вблизи Кутухты.
При дворе привыкли подавать тому, кого угощают, сперва чашку чая и сладкое пирожное, притом самым знатным пища подается на фарфоровых блюдах, как угостили упомянутого посла в урге, или жилище послов.
Тот, кому оказывают большую честь, приходит сам на прием к нему, иначе же принимает только кто-нибудь из менее знатных господ. «Почему вы не кланяетесь нашему Кутухте, — сказал однажды мюгальский господин при дворе одному христианину, — когда мы с вами одной веры и все верим в единого Бога, который находится на небесах?».
Это выражение заслуживает внимания, ибо известно, что мюгалы являются последователями неистинной религии жрецов-лам и Тангута или Сины, так что они, при всех внешних признаках идолопоклонства, очевидно, имеют знание о Божественной сущности.
От имени Кутухты несколько лет назад были послы в Москве, которые, говорят, имели задание приветствовать кайзера Германии и Папу в Риме: первый, они слышали, славится как главная, высшая сила всех немецких народов, а второй — как первосвященник многих христиан.
Упомянутые послы, прибыв в Москву, прекратили
