Дыхание в унисон - Элина Авраамовна Быстрицкая
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты молодец, дочка! Иди трудись. Когда наступают трудные времена, каждый должен делать все, что может.
Потом этот принцип стал главным в ее жизни. Да и в моей тоже. Лина ходила по палатам, подавала раненым попить, читала им газеты, письма, иногда и писала письма под их диктовку. Стихи читала, песни пела, когда просили. Но это был очень короткий период: рук не хватало, и вскоре моя сестричка, как большая, стала работать санитаркой, потом, после краткосрочных курсов, пошла в лабораторию, брала кровь у раненых, делала уколы, солдатики просили — пусть та красивая девочка уколет, у нее ручка легкая. А еще ей доводилось вместе со всеми участвовать в приемке раненых — это стоны, крики, развороченные тела, кровь. Наравне со взрослыми поднимала и таскала тяжелые носилки с привезенными ранеными. Потом, спустя годы, обнаружилось, что из-за регулярного поднятия тяжестей у нее не может быть детей. Это одна из причин того, что главным делом ее жизни навсегда стал театр, главным домом — сцена. Но это все потом, а тогда после рабочего дня она бежала сдавать кровь: «Каждый должен делать все, что может».
С первого дня войны этот принцип возвела в основное правило жизни и наша мама. Если не рассказать о ней, не все понятно будет и в жизни Лины. Наша по-настоящему героическая мама носила библейское имя Эсфирь, она была редкостно красива, Лина очень похожа на маму. Мама в свое время окончила одну из киевских частных гимназий, получила очень хорошее классическое образование, сначала успела немного поработать в школе, потом стала, можно сказать, профессиональной женой, мамой, хранительницей очага, а когда началась война, у нее как-то мгновенно изменился характер, изменилось отношение к жизни, к людям, к обстоятельствам. Она тоже всей душой восприняла девиз «Все для победы». Ей не пришлось для этого лезть через забор, она просто пошла на госпитальную кухню поваром, потому что умела и любила вкусно кормить. И вкладывала душу в приготовление еды, чтобы раненые защитники Отечества получали все, что доступно в условиях войны. При этом мама ни на миг не забывала о нас, понимала, что детей растят без выходных, отпусков и перерывов на войну, каждый день, каждый миг на собственном примере обучая искусству жить. Это мама научила нас любое начатое дело доводить до успешного завершения. Это она научила нас верить в себя и не опускать руки. Это мама вырастила нас так, чтобы мы всегда были необходимы друг другу. Мы по-настоящему оценили этот подарок судьбы, уже став взрослыми, и постоянно твердили: «Спасибо маме и папе, что мы есть друг у друга!». Повторяли эти слова, как молитву, до самого конца. Мы обе — дочери ветеранов войны, а Лина и сама ветеран. И, конечно, это сказалось на наших характерах, пристрастиях, судьбах.
Четыре года, полные страхов и надежд, нужды и лишений, ни для кого не прошли бесследно. Те, кто жил в то время, кто пережил ту войну, как мы ее пережили, а многие еще страшнее, навсегда впитали опыт максимального напряжения сил, опыт коллективизма и взаимовыручки. И знают цену дружбы, цену плеча, которое рядом. Эти люди умеют оценить личность по ее делам, по мотивам этих дел, по самоотдаче. Они знают себе цену. Мы с сестрой, кстати, в разные периоды жизни возвращались к фундаментальному разногласию:
— Смотри, родная, — говорила мне сестра, — вот мы с тобой точно знаем, что соседка Марья Ивановна (это могла быть, конечно, соседка, а мог быть и сосед Иван Петрович или, например, если хотите, хоть сам Михаил Царев, они какое-то время жили на одном этаже на площади Восстания, которая теперь Кудринская. Суть не в личности) — человек нездоровый, склонный к скандальным выходкам, а как вежливо пропускает вперед возле лифта! Неважно, что она при этом думает, важно, что делает! Поступок — вот зерно личности!
А я всегда спорила:
— Нет, не в поступке зерно, в мотиве! Это как зубы лечить, например. Кому нравится, чтоб ему в рот лезли, пилили там, искры из глаз. Но мы ведь знаем — это нас так лечат, а бывает, что и спасают. Мотив — вот основа личности. Один откроет над тобой зонтик, чтоб все видели, какой он заботливый, а другой толкнет тебя изо всех сил, чтоб спасти от наезда лихача. Кто хороший, кто плохой? Диалектика добра и зла.
Понимание сути этой диалектики — может быть, это и есть подлинный источник того чувства достоинства и самоуважения, которые всегда отличали мою сестру, были стержнем ее характера. А еще война научила не бояться никакой работы. Научила даже совсем маленьких детей, дошколят, какой в то время была я, потому что детство у нас закончилось 22 июня 1941 года, и мы сразу стали взрослыми и ответственными людьми.
«Красная площадь»
Большинство людей услышали то ликующее слово из черной тарелки на стене или со столба на улице. Нам с сестрой повезло больше всех, нам сказала мама. Она вышла из дому совсем ранним утром, мы еще спали, очень скоро вернулась, с порога бросилась к окну, резким толчком распахнула обе створки, обернулась к нам:
— Девочки, хватит спать, главное в жизни не проспите, подъем!
Не знаю, какими словами передать ликование в ее голосе, наша мама была очень сдержанным человеком, но тут нельзя было не почувствовать — что-то важное произошло. В одной руке у мамы были нарциссы, белые с солнечным венчиком, это первые цветы, которые застряли в моей памяти, в другой — пустая консервная банка, вместо вазы для цветов. Мама обустроила букет и только после этого снова обернулась к нам
— Вставайте, девочки, стыдно валяться, сегодня великий день, ПОБЕДА, слышите, ПО-БЕ-ДА, войны больше нет! — мама так и произнесла это слово, все прописными буквами. — Собираемся, праздник великий,
