Имя ей Хель - Елена Анатольевна Кондрацкая

выбор без выбора. Но Мора не поймёт, Мора была свободной фейкой, она могла выбирать. А я… я правда в какой-то момент думала, что нашла в убийствах отдушину, утешала себя тем, что лишаю выбора других. Таких, как Мора. Свободных. Но это тоже была иллюзия – моя попытка закрыть глаза на ужас, который я испытывала от мысли, что снова придётся оборвать чью-то жизнь. Потом не осталось ни ужаса, ни иллюзий – только работа. Кровавая рутина, которая не вызывала во мне ничего, кроме усталости и вечного чувства голода. Так было гораздо легче – просто делать то, что говорят, и ни о чём не думать. Но теперь… Я ушла из Гильдии, встретила Свана, я стала слишком много переживать, слишком много думать. Я… хотела выбирать.

Я думала, что выбираю новую жизнь, но, кажется, просчиталась. Я выбрала свою гибель. И, возможно, единственное, что могло облегчить мои муки, – острый нож, что полоснёт по горлу быстро и достаточно глубоко, чтобы я не успела ничего почувствовать. Но я не могла сделать этого сама, поэтому потянулась во тьму, которая давно жила в моей груди, потянулась к единственному лучику света и тепла. Я коснулась золотой нити и едва ощутимо потянула, надеясь, что ничего не почувствую.

Но нежные пальцы Хоука коснулись меня в ответ.

«Всё хорошо. Мы едем к вам», – чтобы не показаться глупой, я попыталась передать по нити свои мысли, не уверенная, как это работает и работает ли вообще. Несколько мгновений было тихо, и я уже хотела отпустить нить. А потом моё сердце будто согрело чьё-то лёгкое дыхание, я не услышала, но почувствовала Хоука. И его прикосновение шептало: «Я тебя жду».

Глава 26

Туманы и звёзды

Путешествовать с Морой мне нравилось – она всю дорогу молчала. Наше общение сводилось к дежурным фразам о еде и ночлеге, да и тут говорила в основном я, потому что есть и спать мне нужно было гораздо чаще, чем ей. Естественные потребности человеческого тела её явно раздражали, но Мора ограничивалась только недружелюбными взглядами из-под вечно нахмуренных бровей.

Я невольно вспоминала, как проходили мои первые путешествия со Сваном, который уступал мне в выносливости и плохо держался в седле, поэтому то и дело приходилось останавливаться, чтобы позволить ему отдохнуть или справить нужду. Он не жаловался, старался всё делать быстро и подстраиваться под меня. Я тоже смотрела на него с плохо скрываемым раздражением и всё время молчала.

Интересно, как он там? Последняя наша встреча навевала на меня тоску, хотя до конца я и не понимала его упрёков. Кроме одного: я притащила Свана в замок, чтобы приглядывать, а сама даже не соизволила проведать его, когда вернулась. Что-то подсказывало мне, что не попадись Сван мне по дороге к конюшням, я бы и не подумала заглянуть к нему. Под рёбрами неприятно заскребло. С таким же успехом его можно было оставить у Дугала, особенно если учесть, что теперь Сван присматривал за садом Лираны, а ей я доверяла ещё меньше, чем её плуту-отцу.

Как только разберёмся с оленями и вернёмся в замок, первым же делом навещу Свана и удостоверюсь, что всё в порядке.

Когда мы подошли к знакомому горному хребту, Мора удовлетворённо кивнула.

– Завтра будем на месте. Отсюда начинаются земли Полумесяца, так что держи ухо востро.

– Как думаешь, они уже выбрали новую Мать? – Горная дорога, по которой мы ехали, вызывала неприятные воспоминания, и я решилась завести разговор, чтобы отвлечься.

Мора бросила на меня взгляд, откровенно говоривший о том, что болтать она не расположена, но всё же ответила:

– Вряд ли, и тем хуже.

– Потому что идёт борьба за власть, – я вспомнила слова Моры, сказанные у костра в храме Эдды.

Мора тяжело вздохнула и кивнула.

– Если Сыны прознают, что в их горах охотится Верховный Король, отрубленная голова Его Величества может стать отличным аргументом для того, кто захочет занять трон в обители.

– Но ведь никто не в курсе? – Я оглянулась по сторонам, выглядывая в камне шпионов-фейри, которые могли бы стать угрозой для Хоука. – Многие знают Хоука в лицо?

– Разве что кто-то выбрался из обители живым, – пожала плечами Мора.

Я кивнула и вернула взгляд на извилистую дорожку, которая стала настолько узкой, что лошади больше не могли идти рядом. Попыталась вспомнить, что случилось в обители, но тогда я была настолько одурманена фейской пылью, что в памяти отложились только горы трупов, запах крови и оторванная голова Матери Полумесяц. Если кто-то и сумел выбраться живым из лап Хоука, то ему должно было сказочно повезти. С другой стороны, я не знала, насколько глубоки были туннели обители, как далеко в горы уходили и кто в них прятался.

Горная тропа взбиралась всё выше – Мора уводила меня в сторону от того пути, по которому мы шли в прошлый раз, в обход обители на случай, если там уже успел кто-то обосноваться.

К ночи мы выбрались на вершину перевала и остановились неподалёку от небольшого водопада, что стремился вниз с крутого склона. Напоили лошадей, набрали воды и развели костёр, устроившись под прикрытием трёх тощих сосен. Внизу лежала широкая, поросшая лесом долина, за которой поднималась новая горная гряда. Интересно, насколько большим был этот мир? Насколько маленькую часть его мне довелось увидеть? И сколько ещё мест я успею посмотреть, прежде чем покину эти земли и вернусь в Алтарун?

Мора сидела у костра, нарезала вонючий козий сыр и раскладывала на хлеб, которые в последний момент прихватила из поместья Рогфурта. Я так торопилась убраться оттуда, что даже не подумала о еде. А вот Мора позаботилась о нашем путешествии и набила седельные сумки припасами. Я отметила, что вся еда была без примеси фейской пыли, и, хоть ничего не сказала вслух, была благодарна за то, что Мора подумала и об этом.

– Почему ты пошла в стражу? – спросила я, отламывая кусочек сыра и забрасывая в рот. Хлеб насадила на палку и сунула в костёр.

Мора приподняла левую бровь и ухмыльнулась. Только сейчас я заметила, что её глаза не карие, а очень тёмного фиолетового оттенка.

– Поболтать захотелось? – хмыкнула она и, с интересом посмотрев на меня, тоже сунула свой кусок хлеба в огонь.

Я пожала плечами, вытянула хлеб, потрогала ногтем румяную корочку и откусила, тут же задышав паром. Покатала кусочек по языку, чтобы немного остудить, и принялась усердно жевать. Мора проделала всё то же самое и удивлённо замычала – кажется,