В верховьях «русской Амазонки»: Хроники орнитологической экспедиции - Евгений Александрович Коблик

– Ослаб, замаха нужного, понимаешь, нет! И блесну выводишь медленнее, чем нужно, неравномерно. Рыба это чувствует! – горько сетовал он, жадно затягиваясь «Примой» и тут же ее бросая (ну совсем не идет на голодный желудок).

Николая ждали долго, до сумерек. И он не подвел – вернулся с добычей. На свежей гари удалось подстрелить самку рябчика. От выводка.

– Там поршки уже большие, почти с мамку, нормально летают, справятся и без нее, – с виноватыми интонациями, оправдываясь скорее перед собой, говорил добытчик, выкладывая окровавленную дичь.

– Эт-то радует! – резюмировал Юра.

Некрупная рябчиха на четверых – конечно, не пир горой, но в похлебке с бульонными кубиками и рисом она казалась нам абсолютным деликатесом и насытила на какое-то время. Все взбодрились, призрак голода ненадолго отступил. Конечно, это не был тот страшный многодневный голод, от которого едва не погиб отряд Арсеньева, разбивший лодки и потерявший все снаряжение, продовольствие и оружие на реке Буто к северо-востоку от Бикина. Но все же никто из нас подобного доселе не испытывал и не ожидал. Разговоры непроизвольно скатывались на еду, каждому было что вспомнить, кто-то обязательно начинал рассказывать про какие-нибудь яства, но осекался под осуждающими взглядами товарищей, едва сглатывающих слюну.

Впрочем, кулинарные темы – всегда одни из самых распространенных в любых экспедициях.

Кто крадет консервы?

К питанию в полях мы относились утилитарно и прагматически, закупая ограниченный набор проверенных, непортящихся и удобных в транспортировке продуктов. Не до разносолов! Да и экономическая ситуация в первые годы исследований не позволяла шиковать – члены экспедиции даже получали хлебные талоны в Верхнеперевальском сельсовете, иначе хлеба было не купить.

А вот Алексей оказался из нового поколения экспедиционеров – не чуждого бытового сибаритства, когда это оказывается возможным.

«Я понимаю, когда из леса неделями не вылазишь. А тут – стоим рядом с поселками, а то и в самом поселке живем, но по инерции все одно и то же: супы из пакетов, бульон из кубиков, каша или рожки с тушенкой. Ну, рыба иногда перепадает… Банально, скучно! Давайте как-то разнообразить меню. Свой организм надо любить, временами баловать, и тогда в трудную минуту он тебя не подведет!»

Хозяйственный Алексей быстро разведал нужные ларьки и магазинчики в Верхнем Перевале и окрестных населенных пунктах. В рационе стали регулярно появляться кетчуп и майонез, импортные паштет, сосиски и корнишоны, ранние овощи типа редиски, пакетные соки. Оказывается, эпоха повального дефицита закончилась, экономика стала выползать из кризиса не только в Москве, а мы как-то и прозевали!

«Скорее продукт, чем концентрат!» – хвастался Алексей очередными покупками.

Будучи на постое в Верхнем Перевале, мы с Алексеем разбивали палатку на том же дальнем краю участка рядом с дамбой, под маньчжурским орехом по соседству со старым домом семьи Бориса Константиновича. В первые сезоны в этом домике обитали я и Шура, но сейчас он стал окончательно непригоден для жилья – еще больше скособочился, крыша окончательно протекла, полы полностью сгнили и провалились. Кашеварили на костре рядом с палаткой, постепенно доламывая хибару на дрова. Костя продолжал квартировать на террасе хозяйского дома, а столоваться ходил к нам.

Готовил обычно Алексей – с энтузиазмом и фантазией. Я чаще бывал на подхвате. Вот, открыл ножом банку с нежным мясным паштетом. Пока поставил на перила высокого крыльца домика – оно все еще имело презентабельный вид, несмотря на почерневшие ступеньки, сохранившиеся через одну. Чуть погодя, в соответствии со стадией готовки на сложенном из кирпичей летнем очаге, Леша, не оборачиваясь, протянул руку. Я, в свою очередь, потянулся за банкой. Пальцы поймали пустоту – банки не было. Что за чертовщина! Свалилась? Поискал внизу со всех сторон – ничего! Пришлось открывать еще одну.

В последующие дни ситуация повторилась дважды. Консервные банки с сосисками и тушенкой бесследно исчезали с высокого, по грудь, крылечка, когда мы с Алексеем копошились совсем рядом – между домиком и очагом. Все происходило средь бела дня, практически на наших глазах, но мы не улавливали ничего подозрительного вокруг! Для кошки жестянки великоваты. Лисица вряд ли могла с места допрыгнуть до перил.

А главное, было непонятно, как зверь подбирался к крыльцу – вокруг только грядки да невысокие заросли лопуха. Следов лап он не оставлял. Грешили на харзу – ну кто еще мог молниеносно унести объект с такой высоты, оставаясь незамеченным! Может, с крыши прыгала? Одну из банок мы нашли за дамбой – она была сплющена и вылизана досуха, в жести виднелись дырки от клыков – расстояние между ними слишком широкое для кошки, куницы и лисы. Все-таки пес? Но как?!

Мы устроили засаду. Поставили на самое видное место крыльца соблазнительную полуоткрытую банку с паштетом и затаились за углом. Похититель рисовался нам демонической собакой Баскервилей, не меньше. Через четверть часа томительного ожидания по лопухам прошла слабая волна – кто-то тихо пробирался под ними. Наконец из-под крайних к дому лопухов выглянула бурая кудлатая голова дворняжки. Оглядываясь, шавка стала медленно выходить на открытое место, и мы прыснули со смеху – при внушительной морде и широкой спине таинственное чудовище обладало коротенькими ножками таксы. Дальше псина поползла к крыльцу, как змея, неплохо используя неровности местности. Застукали!

Дождаться, когда этот дворянин-таксоид совершит свой коронный вертикальный прыжок за добычей, у нас не хватило терпения. «Так вот кто крадет у нас консервы! Брысь, ворюга!» – громогласно вскричал Алексей, и нервное создание, взвизгнув от неожиданности, в мгновение ока растворилось в лопухах.

Проверить действенность разоблачения вора нам не довелось. На следующее утро мы собрали палатку, прибрали очаг и на несколько дней уехали вверх по Бикину. А когда вернулись, прямо поперек того места, где стояла наша палатка, лежал огромный тополь, сваленный ночной бурей. Хорошо, что нас в тот момент здесь не было!

Ну а тезис о том, что в экспедициях можно и по возможности нужно питаться вкусно и разнообразно, окончательно утвердился в наших мозгах на все последующие полевые сезоны.

Откровенно говоря, видок у вышедшего на Хвоянку отряда был не очень.

Выглядели мы как настоящие оборванцы, бичи. Истлевшая под действием воды, пота, грязи, крови, сажи, плесени, покрытая узором из дыр и налегающих друг на друга заплат материя энцефалиток расползалась при каждом натяжении. На коленках и внешней стороне энцефалитных штанов от постоянного вытирания рук образовались темные