Степень вины - Ричард Паттерсон

— Кто-то убит?

— Да. — Голос дрожал. — Думаю, он мертв.

— Где вы?

— Отель «Флуд». — После долгого молчания странным, извиняющимся тоном Мария сказала: — Я не могу вспомнить номер комнаты.

— Кто это?

— Минуточку, — воскликнула Мария. — Он зарегистрирован на имя Марка Ренсома. Номер люкс.

Последние слова она произнесла с облегчением, как будто была рада, что хоть в этом-то память не изменила ей.

— Кто это?

— Приезжайте, — выкрикнула она пронзительным голосом и повесила трубку.

Когда Пэйджит снова взглянул на Марию, та повернулась к эксперту, в глазах стояли слезы. Шелтон была бледна.

Зал молчал. Кто-то ерзал в своем кресле, кто-то смотрел в сторону. Пэйджит вспомнил то жуткое чувство, которое испытал однажды, слушая запись, сделанную в кабине самолета за несколько мгновений до катастрофы.

Он тихо спросил Элизабет Шелтон:

— Женщина, которую вы помните, говорила так?

Она подняла на него глаза, явно затрудняясь ответить. В самом деле: у Марии такой дрожащий голос, что ответь она «да», ее сочтут жестокой.

— Нет, — вымолвила наконец Шелтон. — Она говорила немного по-другому.

— А как?

— Когда я встретилась с ней, она была несколько заторможена, но вполне контролировала свои слова и поступки. Голос на кассете звучит более отстраненно, как мне кажется. Она больше ошеломлена.

— Женщина на кассете ближе к событиям, которые она не может вспомнить достаточно ясно, чтобы угодить обвинению.

— Протестую, — выкрикнула Шарп. — Я не слышу здесь вопроса.

— Здесь его и нет, — возразила Кэролайн Мастерс. — Пожалуйста, вопрос, мистер Пэйджит. Имеющий отношение к делу.

— Непременно. — Он повернулся к свидетелю: — Итак, вы не отрицаете, что, основываясь на тоне голоса мисс Карелли, при разговоре с вами нельзя сделать вывод, что травма не повлияла на ее поведение в тот вечер — и когда она была одна у трупа мистера Ренсома, и когда отвечала на вопросы инспектора Монка?

— Я не стану возражать. — Элизабет Шелтон холодно и спокойно посмотрела на Марию. — Как мисс Шарп уже отметила, я не специалист в психиатрии.

— Вернемся тогда к чисто физическим признакам, которые, как вы утверждаете, противоречат рассказу мисс Карелли.

— Да.

— Одно из этих противоречий в том, что у мистера Ренсома, в отличие от мисс Карелли, вы не нашли частиц кожи под ногтями.

— Да.

Пэйджит принял нарочито удивленный вид:

— У него были длинные ногти?

Шелтон помедлила:

— Нет. Вовсе нет.

— Но зато у мисс Карелли они длинные.

— Да. Действительно, у нее даже один ноготь сломался.

Пэйджит сделал паузу:

— А разве не легче найти частички кожи у человека с длинными ногтями?

— Конечно, легче. Но обычно приходится иметь дело с ногтями нормальной длины, я имею в виду — у мужчин.

— А ногти мистера Ренсома были «нормальной длины»?

Шелтон задумалась:

— Они были несколько короче. Такое впечатление, что он их недавно подстригал.

— Это могло повлиять на тест?

— Могло, мистер Пэйджит. Но если продолжить эту мысль, невольно возникает вопрос, как же он умудрился исцарапать мисс Карелли.

По залу прошел гул. Одним выпадом Шелтон остановила напор Пэйджита — перевес снова был на стороне обвинения. Растерявшись, Пэйджит тем не менее постарался напустить на себя скучающий вид, как будто именно этот довод он и рассчитывал услышать.

— Значит, верно, что тест срабатывает не всегда.

— Да. Верно.

— И, следовательно, Марк Ренсом мог исцарапать Марию Карелли и не собрать достаточно кожи под ногтями.

— Да, это возможно. — Она помолчала, привлекая внимание к тому, что собиралась сказать, и закончила: — Но в большинстве случаев тест срабатывает. Во всяком случае, если царапины такие глубокие, как у мисс Карелли.

Пэйджит понял, что Шелтон начинает брать верх над ним: профессиональная гордость не может позволить ей проиграть, а опыт подсказывает, что слишком многое в истории Марии не соответствует действительности. Он поспешил сменить тему.

— Больше всего меня беспокоит толкование улики, связанной с колготками мисс Карелли. Я хотел бы, задав несколько вопросов, попытаться под иным углом взглянуть на все это.

Мисс Шелтон слегка пожала плечами:

— Хорошо.

— Вы показали, что нашли нейлоновое волокно такого же состава, как и колготки мисс Карелли, под ее ногтями, но не мистера Ренсома, это так?

— Да.

— И этот факт стал одной из причин, в силу которых вы согласились с выводом обвинения о том, что мисс Карелли сфабриковала улики.

— Да, одной из причин.

Пэйджит наморщил лоб:

— Не знаю, как к этому подступиться, доктор Шелтон, но натягивание колготок требует определенных усилий, не так ли?

Шелтон посмотрела на него долгим, оценивающим взглядом, и что-то едва уловимо изменилось в ее глазах.

— Возможно, — произнесла она.

— И в результате этих усилий колготки вполне могут порваться?

Взглянув на судью Мастерс, Пэйджит подумал, как трудно понять, что выражает ее лицо — то ли простое любопытство, то ли профессиональный интерес, потом решил, что профессиональный интерес преобладает.

— Да, — с серьезностью, подобающей эксперту, подтвердила Элизабет Шелтон, слегка прищурившись, — они довольно часто рвутся. — Она помолчала. — По крайней мере, по моему опыту.

— Значит, при нормальном натягивании колготок, каковое мисс Карелли проделала в то утро, они могли порваться.

— Да, конечно.

— И, значит, вполне возможно, что при нормальном натягивании колготок под ногти мисс Карелли попало нейлоновое волокно.

Шелтон поколебалась:

— Я этого не исключаю.

Обернувшись, Пэйджит кивнул Терри — вопросы были ее. Потом взглянул на журналистов, заполнивших ряды кресел между телекамерами и позади скамьи подсудимых. Примерно половина, как он уже знал, были женщины, в большинстве своем в юбках или платьях.

— Доктор Шелтон, давайте посмотрим на представителей прессы.

— Протестую. — Шарп встала. — Я не знаю, чем собирается развлечь нас мистер Пэйджит, но мы и без того уже ушли слишком далеко от обстоятельств убийства Марка Ренсома.

— Вы на самом деле не догадываетесь о намерениях защиты, мисс Шарп? — Судья окинула взглядом прессу. — А я догадываюсь, и меня интересует ответ. Хотя бы потому, что я вижу здесь проявление неравенства.

Шарп вспыхнула:

— Не нахожу здесь ничего забавного, Ваша Честь.

— Я тоже. И, если я верно понимаю мистера Пэйджита, это даже слишком серьезно.

— Благодарю вас, Ваша Честь. — Пэйджит снова обернулся к Шелтон. — Очень примерно оценив состав прессы, я считаю, что пятьдесят процентов присутствующих в зале журналистов женщины. Вы согласны?

— Я не считала. Вижу, что много.

— А у какого процента этих женщин-репортеров, — мягко сказал он, — оказалось бы нейлоновое волокно под ногтями, если бы вы подвергли их тому же тесту, что и мисс Карелли?

Пэйджит смотрел на лица, обращенные к Элизабет Шелтон. Речь шла об одном человеке, но он чувствовал, что в душах многих журналистов шевелится страх — инстинктивный страх перед несправедливым обвинением.

— Понятия не имею! — отмахнулась эксперт.

— Ну хотя бы примерно!

— По всей вероятности, у нескольких процентов.

— Никто из них, как вы понимаете, не убил никого по дороге в суд.

Элизабет Шелтон оглядела журналистов, как бы желая убедиться в правдивости этих слов, сказала без улыбки:

— Полагаю, что нет.

— Благодарю вас. Исключив журналистов из числа подозреваемых, я хотел бы вернуться к мисс Карелли. Вы уже согласились со мной, что нейлоновое волокно могло попасть ей под ногти при натягивании колготок. Это вполне возможно, но не исключено и то, что мисс Карелли схватилась за колготки, когда Марк Ренсом пытался стянуть их.

Довольно долго свидетельница просто смотрела на него.

— Да, — проговорила она наконец. — Это возможно.

— И все эти возможности и вероятности лишают основы гипотезу мисс Шарп о том, что мисс Карелли сфабриковала улики.

— Они порождают сомнения в одном элементе гипотезы, — уточнила мисс Шелтон. — Но, кроме отсутствия кожи под ногтями мистера Ренсома, нельзя забывать и об отсутствии семени и о том, что царапины на его ягодицах появились, вне всякого сомнения, после смерти.

Пэйджит кивнул:

— Давайте начнем с семени. Это стопроцентный тест?

— Нет такого теста. Но в подавляющем большинстве случаев эрекция вызывает выделение семени еще до семяизвержения.

— Но не всегда.

— Нет.

— И даже в том случае, если выделения могли быть, ваш тест не дает стопроцентной гарантии?