Высшая духовная школа. Проблемы и реформы. Вторая половина XIX в. - Наталья Юрьевна Сухова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Аквилонов Евгений Петрович, протоиерей, преподаватель СПбДА
Из этих двух ситуаций высшим церковным руководством был сделан вывод о несоответствии «умственного и нравственного настроения» выпускников цели высшего духовного образования и необходимости поставить учебный процесс в академиях под непосредственный надзор Святейшего Синода. Последовало два определения Святейшего Синода: о диссертациях на богословские ученые степени и о представлении в Синод программ по преподаваемым в академиях наукам[964].
Вторым событием, обратившим внимание высшего руководства на учебный процесс в духовных академиях, был конфликт, связанный с ревизией МДА осенью 1895 г. Ревизия была вызвана экономическими и воспитательными ошибками, допущенными в академии при ректоре архимандрите Антонии (Храповицком), а также рядом критических статей в адрес МДА[965]. Сам факт ревизии, проводимой не архиереем, а членом-ревизором Учебного комитета П.И. Нечаевым, оскорбил корпорацию, усугубила ситуацию «непочтительность» ревизора и методы получения информации. Ревизор обнаружил значительные нарушения в жизни Академии, особенно по воспитательной (непосещение лекций и праздничных богослужений в храме академии и пр.) и экономической частям. Однако возмущение членов Синода и обер-прокурора вызвала реакция корпорации: Совет МДА представил через митрополита Сергия (Ляпидевского) в Святейший Синод особое заявление 13 профессоров академии, с возражениями против замечаний ревизора Нечаева. К объяснениям профессоров прислушались мало, но сам факт свидетельствовал о новой эпохе в жизни академий: попытке корпорации заявить духовной власти свое особое мнение. К.П. Победоносцев расценил это заявление как свидетельство «совершенной деморализации академии и корпорации, подающей студентам пример противозаконной демократии». В итоговом указе Святейшего Синода к учебным вопросам относились два положения: студентам объявить, что посещение лекций строго обязательно, профессорам внушить, чтобы заботились о достоинствах своих лекций и поддерживали в слушателях внимание[966].
Антоний (Храповицкий), архимандрит, ректор МДА
Наконец третья составляющая преобразовательного процесса была обусловлена нестроениями, охватившими российские университеты и институты, а также семинарии и отчасти академии[967]. 29 января 1896 г., по предложению обер-прокурора К.П. Победоносцева, при Святейшем Синоде была образована Комиссия под председательством митрополита Киевского Иоанникия (Руднева), для выработки мер по улучшению учебно-воспитательного дела в духовно-учебных заведениях. Хотя непосредственной причиной послужили «печальные явления» в семинариях, то есть, бунты, было решено обсуждать и учебные проблемы. Вопрос о преобразовании учебного процесса в академиях также был передан в эту комиссию, а Советам духовных академий было предложено выработать свои предложения об улучшении учебно-воспитательного процесса. Комиссии, созданные в академиях для выработки предложений, представили проекты, которые, после обсуждения в Советах, были переданы в Комиссию митрополита Иоанникия. Десятилетняя работа по подготовке реформы 1896–1906 гг., так и не завершившаяся никаким результатом, представляет собой загадочную историю, демонстрирующую несогласованность усилий членов Комиссии, епархиальных архиереев, Учебного комитета[968].
Иоанникий (Руднев), митрополит Киевский и Галицкий
Начатый пересмотр учебных программ духовных академий был также практически безрезультатен. Собранные программы были переданы Учебному комитету для составления сравнительных сводов по каждому предмету. Составленные своды были разосланы в декабре 1896 г. ректорам академий – для замечаний преподавателей-специалистов. Преподаватели-специалисты отнеслись к предложению с разной степенью усердия, но все же отзывы были собраны в апреле – мае 1897 г.[969]
После рассмотрения Учебным комитетом замечаний программы были утверждены, и Советам духовных академий было предписано строго следить за точным исполнением этих программ в течение учебного года; отмечая в отчетах причины любых отступлений. Но представленные программы были лишь желаемым идеалом, который год из года не выполнялся. Требование их досконального исполнения ставило преподавателей перед выбором: либо продолжать традицию «идеальных» отчетов, либо пойти наперекор традициям и заявить о формализме, присутствующем в синодском указе. Таким образом, приходилось либо расплачиваться за широту образования его поверхностностью, лишая преподавание научности, либо опираться на творческую самостоятельность профессоров и студентов, надеясь на новые идеи первых[970].
Как показывают исследованные проекты корпораций и некоторых профессоров, академии пытались в русле планируемого преобразования разрешить учебные проблемы двух уровней: 1) исправить отдельные недостатки учебного процесса в рамках действующего Устава; 2) провести принципиальное преобразование некоторых сторон учебной и научной деятельности академий[971]. Однако далее составления проектов дело не двинулось: Святейший Синод не предполагал проводить значительные перемены, и идеи остались нереализованными.
Во всех проектах трезво оценивалось настоящее состояние богословской науки: ослабление богословско-научной деятельности студентов и выпускников, слабость кандидатских сочинений, малочисленность магистерских диссертаций; практическое отсутствие докторских диссертаций выпускников, не относящихся к корпорациям духовных академий[972]. Главные проблемы назывались всеми – многопредметность, равноценность всех наук в образовании каждого студента, отсутствие специальной настроенности и дальнейших условий для научной работы. Но как бороться с этими бедами, как строить специальное обучение – мнения расходились. При этом члены корпораций обращали внимание и на проблемы, указанные в синодальных указах, но смотрели на них с иной точки зрения. Наиболее показательны проекты Совета СПбДА, личный проект профессора СПбДА Н.Н. Глубоковского и проект ректора КазДА архимандрита Антония (Храповицкого).
Проект Совета СПбДА, отражая в целом намерение Синода провести лишь частные изменения, переносил акцент на практические проблемы учебного процесса. Главные проблемы учебного процесса комиссия видела: 1) в неоправданно преувеличенном значении семестровых сочинений; 2) в отсутствии полноценного научного влияния академии на своих студентов и выпускников. Традиционное внимание к студенческим сочинениям лишало студентов возможности регулярно заниматься преподаваемыми предметами в течение года: формы творческой работы должны быть более гибкими. Отсутствие научного руководства особенно болезненно в условиях происходящего ухода студентов из-под влияния преподавателей. Каждый из членов комиссии выдвигал предложения, основанные на личном опыте обучения и преподавания, но в основу результативной докладной записки легли предложения В.В. Болотова.
В.В. Болотов был согласен с направленностью Устава 1884 г. на нормализацию процесса обучения, без которого невозможна ни плодотворная научная деятельность, ни адекватное применение ее результатов к реальным церковным проблемам. Но он предлагал довести эти идеи до более совершенного вида, учитывая достижения Устава 1869 г.: 1) семестровые сочинения давать лишь на первых двух курсах, предоставив остальное время регулярным занятиям студентов[973]; 2) ввести полугодовые проверки успехов, засчитывая их результаты в качестве экзаменационных; 3) кандидатскую диссертацию перенести на 3-й курс – лишь тогда из его оценки автор сможет сделать выводы; 4) на 4-м курсе, сверх обычных положенных лекций, назначить студентам особые занятия
