Высшая духовная школа. Проблемы и реформы. Вторая половина XIX в. - Наталья Юрьевна Сухова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Несмотря на попытки университетов самостоятельно замещать кафедры церковной истории и церковного права, преподаватели по-прежнему приглашались из духовных академий. Это давало, с одной стороны, возможность сохранять постановку этих предметов как богословских, с другой стороны, вводило ученых из духовных академий в круг университетских коллег. Профессиональное общение, участие богословов в обсуждении проблем университетской науки взаимно обогащало и открывало новые перспективы в развитии науки[953].
Значительное число исследований ученых духовных академий были отмечены в эти годы премиями Академии наук, хотя порой при их оценке возникали вопросы, вызванные разницей исследовательских традиций. Еще более важно, что некоторыми светскими учеными признавались те знания и опыт, которые отличали представителей богословских наук, позволяя им видеть богословский и церковный смысл тех или иных источников, фактов, событий, не столь очевидный для их светских коллег[954]. Наиболее успешно и плодотворно складывалось сотрудничество в области византологии, славяноведения, русской истории и словесности, церковной археологии, в определенных разделах юриспруденции и психологии. Мнение специалистов из духовных академий, приглашенных участвовать в совместных исследованиях и изданиях, иногда корректировали начальные планы их светских коллег. Примером может служить участие профессора СПбДА Н.К. Никольского в издании полного собрания русских писателей, предпринятого в 1898 г. Академией наук. Профессиональные знания представителя духовной науки, признанные его светскими коллегами, скорректировали изначальные планы издания и внесли вклад в развитие древне-русской словесности[955].
Никольский Николай Константинович, профессор СПбДА
Таким образом, интегрирование ученых духовных академий в научную среду продолжалось в условиях Устава 1884 г., и этот процесс постепенно приобретал систематичность. Можно было констатировать и первые достижения: преподаватели и выпускники духовных академий получили возможность участвовать в общенаучных проектах (ИППО, РАИК) и форумах (археологические и другие съезды и конференции), ученым миром была признана научная компетентность специалистов из духовных академий в соприкосновенных с богословием областях науки (история, византология, славистика, археология) и необходимость участия ученых-богословов в исторических, филологических и археологических исследованиях церковных памятников. Однако для полноценного развития богословской науки и для богословской разработки гуманитарных наук необходимы были самостоятельные проекты, экспедиции, институты. Но недостаточная сплоченность богословских научных сил, отсутствие единого научно-богословского центра и скудость финансирования богословских исследований не позволяли осуществить эти стремления.
Тем не менее в начале XX в. по инициативе профессора СПбДА А.П. Лопухина было начато осуществление грандиозного научного проекта – издание «Православной богословской энциклопедии». В 1905 г., после кончины А.П. Лопухина, редактором и инициативным центром издания стал Н.Н. Глубоковский, постаравшийся повысить научный уровень энциклопедии, привлечь в качестве авторов лучших специалистов из духовной и светской науки. Несмотря на организационные и финансовые сложности, отсутствие общего единого плана издания, принципов и требований к статьям издание энциклопедии не только показало уровень развития современного русского богословия, но и стало прообразом центра консолидации научно-богословских сил[956].
Лопухин Александр Павлович, профессор СПбДА
Продолжалась при новом Уставе научно-литературная деятельность академий[957]. По-прежнему активную роль в богословской и церковно-общественной жизни столицы играли журналы СПбДА – «Христианское чтение» и «Церковный вестник»[958]. В 1892 г. был, наконец, учрежден новый периодический орган МДА – «Богословский вестник», заменивший «Приложения к изданию Творений святых отцов в русском переводе». Значение периодического органа для плодотворной деятельности духовной академии не подвергалось сомнению. Но обсуждение структуры и содержания журнала, соотношения научной свободы авторов и строгости цензуры сопровождалось бурными дискуссиями. Эти дискуссии не только свидетельствовали о различии во взглядах членов корпорации на свой печатный орган, но проявили одну из важных проблем в деятельности журналов всех академий: участие преподавателей-специалистов в популяризации богословского знания и соотнесение этого процесса с фундаментальным развитием науки. Те же проблемы поднимались в этот период при обсуждении деятельности «Православного собеседника» и «Трудов Киевской духовной академии». Вторая проблема, стоявшая перед всеми журналами духовных академий и отчасти связанная с первой, – не-окупаемость издания. Число подписчиков оказывалось меньше расчетного, епархиальной материальной поддержки не было, и, претерпевая тяжелые финансовые затруднения, издания сохранялись силой патриотического долга корпорации[959].
Преподаватели и выпускники духовных академий старались совершенствовать свою научно-литературную деятельность, с учетом накопленного опыта и возникающих проблем. Катехизаторско-просветительское направление, хотя и было слабо выражено в периодических изданиях самих академий, реализовывалось в участии выпускников академий и некоторых преподавателей в популярных журналах, центральных и епархиальных. Выпускники и члены корпораций духовных академий в этот период издавали несколько миссионерских журналов[960]. Однако эта деятельность не отражала научно-богословского уровня академий и не восполняла недостаток межакадемических научных связей. Научное развитие академий требовало обсуждения спорных вопросов, не до конца проверенных гипотез. Печатные органы академий ставили перед собой именно эти задачи, и на их страницах, в публикуемых статьях, диссертациях, исследованиях отражались те серьезные проблемы и дискуссии, которые сопутствовали развитию богословия. И эта направленность изданий духовных академий часто вызывала недовольство церковной власти: на их страницах ставились вопросы, не получающие четкого богословского ответа, разгорались дискуссии, опасные в конкретной церковно-исторической обстановке. Приходилось применять меры прещения, снимать некоторые материалы, смягчать заостренность тех или иных вопросов. Невозможность откровенного обсуждения проблем вызывала недовольство, ученые сетовали на стесненное положение богословской науки, и основным объектом критики становился действующий Устав.
Таким образом, значение реформы 1884 г. в процессе развития высшего духовного образования неоднозначно. Увеличение количества общеобязательных предметов в курсе духовных академий и отмена богословской специализации привели к замедлению двух процессов, начавшихся в академиях к 1880-м гг. Первым процессом было создание системы подготовки специалистов, вторым – разработка элементов этой системы, то есть специальных курсов, специально-практических занятий, квалификационных экзаменов. Устав духовных академий 1884 г., создавая условия для научно-педагогической специализации членов корпораций, но препятствуя ее распространению на учебный процесс, вызвал диссонанс. Требовалась либо гармонизация этих двух составляющих, либо четкое объяснение их принципиального различия. Специализация преподавателей и настойчивое побуждение к научной деятельности дали свои результаты: преподавательское творчество