Гайда! - Нина Николаевна Колядина

«Ладно, еще полчасика подожду, и, если сам не встанет, придется будить, – решила она. – Я-то сколько угодно могу терпеть – и не так до Адечки голодала, но ребеночка жалко. Он, хоть и крошечный совсем, но кушать, видно, уже просит…»

В окно сильно дуло. Маруся в несколько раз сложила связанный из мягкой овечьей шерсти шарфик, подсунула его под щеку и только после этого прислонилась головой к стенке вагона.

«Ну, потерпи немного, миленький, – положив ладонь на пока еще плоский живот, уговаривала она малыша, который, по всем подсчетам, должен появиться на свет не раньше середины июля. – Вот папочка наш проснется, и мы с тобой покушаем. У нас и хлебушек есть, и сало еще осталось…»

На хлеб и сало ее желудок снова отреагировал голодным спазмом.

«А потому что не о том думаешь, – укорила себя Маруся. – Разве, кроме еды, вспомнить нечего? Вот хоть Арзамас, Талочку, Олечку с Катюшкой…»

Она даже опомниться не успела, как после возвращения Аркадия с Тамбовщины оказалась в городе его детства. С самой весны ждала своего краскома в Воронеже, сомневалась, гадала – приедет он за ней или нет. К концу лета уж и надеяться перестала, а он вдруг раз – и объявился. Изменился за время их разлуки здорово: похудел, повзрослел, вытянулся еще больше. Лицо осунулось и выглядело постаревшим и усталым. Только в светло-голубых глазах его, как и прежде, играли задорные мальчишеские огоньки.

– Собирайся, завтра в Арзамас поедем, – после радостных объятий, Марусиных ахов и охов, распорядился Аркадий. – С семьей тебя познакомлю. Мать как раз из Туркестана вернулась.

– Прямо завтра? А почему так скоро? – удивилась Маруся. – Я и собраться не успею.

– Успеешь. Вещей много не бери, только самое необходимое. А скоро – потому что некогда мне прохлаждаться, домой заскочу и за новым назначением в Москву поеду. А там уж – как получится: куда направят, туда и двинемся. Не везде еще бандитские шайки разбиты, есть еще у Красной армии работа…

В Арзамасе их встретили тепло и радостно. Никто из Голиковых не удивился, что Аркадий приехал не один. Видно, он писал домой о своей будущей жене. Марусе, правда, показалось, что на лице Натальи Аркадьевны во время их знакомства мелькнуло что-то похожее на недовольство, но Аркадий ее успокоил:

– Мать у нас вообще человек строгий, всё и всех придирчивым взглядом рассматривает. Да и настроение у нее сейчас не очень – они ведь с Субботиным в Туркестане чахотку подхватили. Оба. Поэтому и вернулись. Теперь вот в Новороссийск поедут, к морю. Будут там работать и морским воздухом дышать. На этот раз младших девочек и тетю Дашу с собой забирают.

– А Таля как же? Одна в Арзамасе останется? – спросила Маруся.

– Так она после школы в Нижний собирается – в медицинский хочет поступать. Ехать с матерью ей смысла нет.

«Вообще-то, не в учебе тут дело, – вспомнив о старшей из Аркашиных сестер, подумала Маруся. – С матерью Талочка, скорее всего, не поехала потому, что ее нового мужа ненавидит. Да и саму Наталью Аркадьевну до сих пор простить не может за то, что Петру Исидоровичу изменила…»

Маруся тоже не одобряла поступок свекрови: как можно было променять мужа, отца собственных детей, на этого Шуру? Нет, конечно, Субботин – мужчина красивый, видный. И в партии своей уважаемый – простым монтером когда-то был, а теперь ответственные посты занимает. Но ведь и Петр Исидорович, судя по фотокарточкам, не хуже. Разве что постарше. А что касается должности, так она у него тоже немаленькая.

«Впрочем, какое мне до них дело? Пусть живут как хотят и сами между собой разбираются, – поставила точку в своих рассуждениях Маруся. – Главное, что у нас с Аркашенькой все хорошо».

Она закрыла глаза и под стук колес начала вспоминать самые волнующие моменты в череде событий, круто изменивших ее жизнь.

Самым важным из них было, конечно, то, что она стала женой Аркадия. Пусть даже невенчанной. Хотя теперь многие без этого обходятся, особенно партийные, и уж тем более – командиры Красной армии. Нет, конечно, было бы лучше, если бы они обвенчались, но новая власть коммунистам и краскомам даже в церковь ходить запрещает. В конце концов, не это главное. Главное, что и Аркашина семья, и его армейское начальство признало в ней его законную жену. А любить и уважать друг друга можно и без поповских напутствий. Так Адик сказал, и она с ним согласилась.

После их встречи в Воронеже перемены в Марусиной жизни происходили одна за другой. Погостив несколько дней в Арзамасе, Голиковы поехали в Москву, откуда вскоре – Маруся даже не успела как следует осмотреть столицу –отправились в Екатеринбург. В этом городе находился штаб Приуральского военного округа, где Аркадий должен был получить очередное назначение.

Екатеринбург Марусе очень понравился. Тем более, что они прибыли туда в начале сентября, когда чуть тронутые осенним золотом деревья отражались в темной глади Исети – реки, на берегах которой стоял город.

– Кажется, нам сюда, – сказал Аркадий, остановившись перед входом в красивое каменное здание, расположенное на пересечении центральных городских улиц. – В штабе говорят, что это одна из лучших в Екатеринбурге гостиниц. Сюда только командиров высшего звена поселяют.

– «Пале-Рояль», – прочитала Маруся название отеля и тут же перевела его на русский:

– Дворец короля.

У нее перехватило дыхание, когда они с Аркадием вошли в отведенный для них номер. Его внутреннее убранство и оснащение вполне соответствовали названию гостиницы: в просторной комнате были высокие потолки, большие арочные окна, резная деревянная мебель, мягкие, обитые дорогой тканью стулья и диваны; в номере имелись электрические светильники, ванна и умывальник с двумя кранами – для горячей и холодной воды.

Впечатление, правда, подпортили дырки на мебели, оставленные, по всей видимости, предыдущими постояльцами – любителями тушить окурки о валики диванов и столешницы, но ни эти дырки, ни перебои с водой, ни частое отключение электричества не испортили Марусиного настроения. Тем более, что к ордеру на проживание в этом прекрасном номере Аркадию, как командиру Красной армии, и ей, как жене краскома, прилагались талоны на бесплатное питание при ресторане гостиницы. Подольше бы пожить в таком дворце, но…

– Собирайся, едем в Стерлитамак, – на третий день после их размещения в «Пале-Рояли» сказал Аркадий. – 10-го сентября нужно быть в штабе частей особого назначения Башкирской республики.

В столице Башкирии они тоже не задержались: поехали в Белорецк – центр какого-то там Тамьян-Катайского кантона. Маруся раньше даже названия такого не слышала и, что такое кантон, понятия не имела. Догадывалась только, что это какая-то административная единица на местном наречии – вроде волости, а может, уезда. Потом, правда, ей и другие непривычные названия пришлось запоминать: Тукан, Тирлян, Узян,