Ветер плодородия. Владивосток - Николай Павлович Задорнов

Джеймс многое понял после того, как провел столько дней и ночей в тяньцзиньском дворце Ван Хай Лоу, там, где многие годы орудовали мошенники мандарины, потерявшие всякое уважение к национальным сокровищам, развращавшие своими примерами народ. Они унижали свое великое искусство и отвергали советы мудрых предков. Что же после этого было церемониться с Гуй Ляном и с самим богдыханом?

Невольно приходило в голову, что неудача зимней кампании в Кантоне — горький, но полезный опыт Город был взят, губернатор Е пленен, войска Китая разгромлены, стены взорваны, но с населением, покорным и вежливым, не было сил совладать, и англичанам-победителям грозила катастрофа. Власть в городе пришлось возвращать китайской администрации, несколько поступаясь достоинством, и слегка заискивать перед побежденными ради того, чтобы миллион производителей товаров не погиб от голода и болезней, чтобы торговое движение не прекратилось навсегда.

Урок на будущее. Означает, что, не взяв в руки Кантона, мы, подготовившись как следует, должны суметь взять со временем, иными средствами, в свои руки весь Китай, через торговлю, современное образование и таможни. Таможни Китая должны стать залогом выплаты нам огромной контрибуции. Чем больше будет торговля Китая с Европой, тем скорей Срединная империя расплатится с долгами войны. Если европейцы не найдут поводов втянуть ее в какие-нибудь новые денежные обязательства.

Помочь Китаю в уплате огромных контрибуций. Подчинять Китай, принося ему пользу, а не заводя в нем своей администрации!

Может быть, начать дорогостоящее развитие и возрождение страны с военной авантюры, с защиты династии наемниками из европейских стран, чтобы правительства остались чисты? Победой над мятежниками заслужить доверие пекинского правительства.

На пристани маршировали королевские гвардейцы. У кромки причала они продолжали марш на месте. Бухта так переполнена, на ее поверхности такое множество лодок и плашкоутов, что не видно воды между кораблями.

Энн смотрела с балкона дворца Боуринга, стоя рядом с Алексеем, на это торжество, и ее лицо было преисполнено гордостью победителя. Она чувствовала себя выше всего этого торжества, она была с мужем и сыном, она оказалась победительницей самого великого из победителей, принесшего радость народам и взявшего грехи себе на душу. Своей победой она не унижала, а очищала его. Настоящая победа бывает тогда, когда нет побежденных, — это она знала, это изречение китайских мыслителей, это мудрость народа, похожего на плодородную землю. От этих людей дул ветер плодородия, он принес ей мужа и совершил невозможное и небывалое.

— Элгину доставлены груды пакетов. Поздравления со всего мира. От государственных людей разных стран.

Пока он, выбрав искусный ход, был на Янцзы, его имя заблистало отсутствием. Оно обошло Европу, колонии, Америку, обратило на себя всеобщее внимание. То bе conspicuous by absence![25] Пакеты из Лондона. Приветствие и поздравление от Каннинга из Индии.

Пакеты с письмами из дома. Чудные послания! Джеймс будет еще читать. Сколько теперь радости у жены. Там уже все знают. Жена не беспокоится. Она удовлетворена, это чувствуется по тону писем. Как она мила! Она обрела утешение в его успехе, в письмах нет и следа былой горечи: она переменилась, спокойна и уверенна, и, несомненно, нельзя этим пренебрегать. Грех нарушать ее спокойствие и счастье, это будет подобно кощунству.

Поздравления от ученых обществ Великобритании. Новая колония становится известной. Американцы проявляют к ней особенный интерес. В посланиях от ученых Элгин замечает, что его поздравляют не с тем, что он совершил. Какие-то неясные восторги, хотя и очень сдержанные.

Премьер благодарит. Ждет прибытия в Лондон.

Очевидно, что Элгин принят будет королевой. Лондон ждет Элгина.

А королеву не посмеет обмануть ни один англичанин.

«Боже, спаси королеву…»

В парке епископа Джеймс почувствовал себя смертным и грешным. Здесь, в этих аллеях кипарисников, он пережил то, что никогда не повторится и не забудется, — лучшую пору в своей жизни, в смятении он очищался молитвой в церкви с мечтой об уходе в Австралию на всю жизнь.

Элгин направился ко дворцу епископа, он желал прежде всего увидеть Джонсона и говорить с ним.

В готическом портале дворца внезапно лицом к лицу Элгин встретил выходивших от епископа Сибирцевых.

Здороваясь. Энн поздравила его с благополучным прибытием.

— Я очень рада видеть вас. — с чуть преувеличенной учтивостью сказала Энн.

— Я также очень, очень рад.

— Мой муж, — представила она Алексея.

— Мы уже знакомы! — сказал Элгин, пожимая руку Сибирцеву. — Поздравляю вас! Поздравляю вас!

— Вот знакомьтесь — наш сын. — поднимая на руки маленького мальчика, сказала Энн.

— Здравствуй, маленький, — обратился сэр Джеймс к Джону-Алексею.

— Папа. — ответил ему мальчик, беря Алексея Николаевича за руку, и что-то добавил по-китайски.

«Они ходили усыновлять мальчика?»

Алексей, как молодой человек, вырвавшийся живым из пыла битвы, не думал о тех опасностях, которые только что минули, и что каждая из них могла стоить ему жизни. Он сам совал голову в пасть тигра и остался цел чудом. Теперь Энн с ним, он на свободе и в портале дворца говорит с послом и главнокомандующим, великим теперь человеком, в честь прибытия которого Гонконг содрогался от грохота салютов, чье имя печатные станки по всей Европе множат для газет.

Для Энн было новостью знакомство мужа с Элгином. Знакомство с Элгином льстило, конечно, скорей, чувствовалось облегчение, все воспринималось женским умом по-своему и укрепляло в ней жажду жизни и уверенность в ожидании счастья.

Элгин увидел блеск торжества и отсутствие вины в глазах Энн. Самолюбие не заговорило в нем. Или, может быть, пошевельнулось и мгновенно угасло, подавленное умом. Существовало ли то, во что мы все верим?

…С Джонсоном разговаривали о событиях в Тяньцзине и на Янцзы. Сэр Джеймс упомянул, как приятно было встретить ему дочь сэра Джона с мужем. Он счастлив за молодых. Если у Джонсона были какие-то подозрения, то ему подан намек, что в разговоре с молодыми Элгин не скрывал от Сибирцева отказа от своего увлечения.

Епископ сказал, что он немало помог этому браку.

Несколько помешкав, он признался, что ему пришлось взять на себя заботу. Им выдано свидетельство о заключении в 1855 году в Гонконге брака Энн Боуринг и Сибирцева, где жених пребывал в качестве пленного.

Элгин также помешкал. Он на чем-то сосредоточился, что-то придумывал, стараясь придать мыслям достоверную форму, либо что-то вспоминал. Он в совершенстве владел искусством дипломатической игры. Умение притвориться вспоминающим какое-то событие во всех подробностях лишь подтвердит подлинность того, что будет сейчас изречено и что вполне пригодно для светского разговора.

— Да. — спокойно подтвердил посол. — Я это знаю. Если я не ошибаюсь, их венчал пастор с корабля «Аделаида». Кажется, что