Ветер плодородия. Владивосток - Николай Павлович Задорнов

Чьим же шпионом считают его? Видимо, не русским. Это на руку лорду. Зачем это сказано?

На Янцзы рядами стояли эскадры правительственных джонок с пушками, среди которых пришлось увидеть небольшой пароход, видимо, с кем-то из нанятых европейских машинистов. Но если нанят механик-англичанин и помогает империалистам сражаться против инсургентов, то почему нельзя предложить правительству нанять за хорошие деньги целую армию добровольцев из Европы и Америки? У этих берегов Китая шляется много авантюристов, которым не удается разбогатеть, несмотря на всю решимость. Почему бы не дать им верный заработок, право воевать за деньги — право грабить не оговаривая — и дальнобойное огнестрельное оружие? Но пока еще рано, пусть Пекин к будущему году ратифицирует подписанные с нами договора.

Картинное зрелище — джонки и пароход на поверхности реки-моря, которая в тихую погоду при игре сильного солнца кажется частью сферической поверхности: выражает округлость воды и земной тверди.

Ответные доводы Элгина правительственным генералам: я подписал договор, предоставляющий нам право плавания по рекам Китая. И я иду. Ответы генералов: не идите на Янцзы, мы не можем вам гарантировать безопасности. Поэтому нельзя дозволить до тех пор, пока не подавим восстания.

Любезное прощание. Генералы сходят с флагманского корабля в свои джонки. Предупреждение сделано. Прощай, Китай, подвластный царствующей в Пекине династии. Начнется Китай, подчиненный мятежному Нанкину.

Тяжело дышали паровые машины, подымая эскадру навстречу воде и островам. Никаких признаков морских битв. На берегах поля и сады, деревни, местечки и города. Всюду виден труд земледельцев, к чему сэр Джеймс привык еще во время войны под Кантоном на островах дельты реки Жемчужной в минувшие годы.

За кого же мы? Посмотрим, что у Хуна, каков он. Пока, сам того не желая, Хун помог нам. Пришлось повидать, какие укрепления, батареи и многочисленные войска у генералов Сына Неба, составляющие многосложный заслон дальнейшему движению мятежников. Эти военные силы Китая скованы были гражданской войной с тайпинами.

Право, не следует ли нам отблагодарить Пекин и послать в помощь ему добровольцев? Может быть, это выгодней, чем разрушать сложившуюся тысячелетиями торговую систему Китая ради победы революции, глядя безучастно на грозящую империи катастрофу. Эта грандиозная авантюра помощи Пекину предусматривается не только Элгином. Она уже начата. Все готовилось само собой. Британцы прочили во главу армии наемников нашего крымского героя инженера-капитана Гордона. Американцы действовали смелей, с нашего согласия им это удобней, пусть берут авантюру века в свои руки. Но все же Хун — создатель новой христианской религии и объявляет себя нашим братом. Хотя сторонники реформ, борцы за справедливость для нас опасней традиционной слабой власти.

— Тайпины! — сказал лоцман-китаец, долго присматривавшийся к каким-то лодкам.

— Мятежники! — раздался крик матроса с мачты.

Все наверх. Бинокли и трубы наведены. Посол Элгин и рядом с ним дипломатический секретарь Лоуренс Олифант, офицеры и чиновники свиты, моряки. Все ищут. Под парусом и веслами шла джонка под флагом революции, вся в надписях: «Умрем за свободу», «Землю — народу», «Трудящиеся — хозяева мира», «Мы братья с европейцами».

Да, это тайпины. С красными флагами. Без кос. Все с длинными черными волосами, схваченными красными кусками материи. Они обязались не стричься до полной победы. Босые, они обязались до торжества свободы не носить обуви. Это гордые, убежденные люди, они создают справедливое государство. Не опасно ли иметь таких союзников? Они принесут в свой народ нравственность, готовы умереть за свободу. И не позволят нам взять Китай в наши руки. Невольно заслуживают уважения. На их джонке новая пушка, самой современной отливки, и деревянная пушка в обручах, как бочка. Такова их философия, смесь старого и нового. Старая пушка пригодна для сокрушительного, но единственного выстрела. И сами они, и их быстрый корабль, обклеенный революционными лозунгами, — живая пропаганда решимости и честности народа, который готов на самопожертвование, на установление торговли с европейцами и, как уже известно, на закупку у них пушек и оружия, даже самого дрянного и устаревшего. Тайпины в поисках поддержки. Они еще не обрели тех истин, найти которые стремится все человечество. На джонке Флаг Мира. Они знают значение белого флага.

Элгин приказал кильватерной колонне кораблей, сокращая скорость, продолжать движение вверх, несмотря на предупреждение морского патруля и на знаки комиссара джонки, что надо остановиться.

Смит на паровой шлюпке отправился на встречу с тайпином. Канонерка отстала от эскадры, охраняя его с некоторого расстояния. Река, как иногда представляется, шире моря; ведь на море нет берегов и деревень, и если нет флотилии рыбаков, качающихся на волне, то простор его кажется не так велик, как на Янцзы со множеством приманок для глаза.

Джонка комиссара, звание которого прочел Смит еще в бинокль — оно было написано на значке на вершине мачты, — щетинилась копьями и ружьями. Ястребиные глаза Смита различали в руках у морской стражи много старой дряни. Гордым, жертвующим собой революционерам европейские торговцы продавали всевозможную дрянь и хлам; ради выгоды, но за ширмой благородной идеи спасения можно обирать догола, драть с них, терпеливых, голодных, но очень сильных, не искушенных в хитростях, несведущих в изделиях арсеналов Европы.

Все это Смит знал и раньше. Тайпины бывали и в Гонконге, появлялись там поодиночке, иногда они не скрывали свои цели и убеждения, желали обучаться военному искусству, некоторые поступали служить в британские подсобные войска «отца и наставника» капитана Морисона.

Но настоящих, вооруженных до зубов революционеров, с длинными волосами и раскрашенными лицами. Смит встречал впервые.

Его объяснение: посол королевы Англии идет с флотом в столицу тайпинского государства для установления знакомства с Тайпин Ваном. Его спросили, о ком речь, к кому намерены продвигаться. Смит ответил, что эскадра движется к столице Китая, где посол мог бы встретиться с богопочитаемым Хуном. При этом капитан назвал известные ему титулы главаря мятежников.

Отвечено: Тот, к Кому намерен продвигаться посол Англии, не может быть собеседником. Невозможно знакомство с богом; комиссар намекнул, что это кощунство. К богу можно стремиться лишь для поклонения.

Смит объяснил комиссару, что во время пребывания лорда Элгина в Тяньцзине к нему явилась делегация из Нанкина, посланная по велению божественного Хун Сюэ Цюаня. С предложением провести переговоры в Нанкине.

Комиссар посмотрел на англичанина с презрением.

«Экий догматизм! Экая бюрократия!» — разочарованно подумал Элгин, когда Смит, прибывший к нему на слегка подгребавший винтами флагман, обо всем доложил. Здесь никто и ничего не знает о поисках Хуном союза с европейцами. Всюду запрет и секреты.

Капитан Смит не