Северные архивы. Роман. С фр. - Маргерит Юрсенар

Леопольда II *. Берта и Габриель показываются на

прогулках в воздушных белых туалетах с шарфа­

ми и развевающимися на ветру юбками, придер­

живая рукой большие соломенные шляпы. Сестры

любят одеваться одинаково, отличаясь только цве­

том пояса и камнем в пряжке, кольце или броши.

Именно в квартире на Российской улице Берта

умрет 22 октября 1 8 9 9 года, через четыре дня за

ней последует Габриель. Им было соответственно

тридцать восемь и тридцать три года.

За исключением двух-трех малозначащих за­

мечаний, о которых будет упомянуто в надлежа­

щем месте, Мишель никогда ничего не

рассказывал мне об этой тягостной неделе. В

«Воспоминаниях» моего сводного брата, опубли­

кованных после его смерти в «Тетрадях», кото­

рые его сыновья издавали в течение нескольких

месяцев и которые предназначались для семьи и

близких друзей, можно прочесть, что Берта и

Габриель скончались от последствий «легкой хи­

рургической операции». Неясно, знал ли Ми­

шель, а тем более одобрял ли то, что теперь

кажется поступком опрометчивым, или же он

364

вдруг столкнулся с непоправимым. Сезон давно

закрылся, возможно, они так задержались в Ос­

тенде из-за любви Мишеля к осенним штормам.

Так что смерть обеих сестер произошла, когда

над бурным морем свистели пронзительные вет­

ры. Разумеется, они «знали всех» на этом мод­

ном курорте, но, в сущности, друзей у них не

было. Только баронесса В., любившая задержи­

ваться на своей вилле в дюнах после закрытия

сезона, присутствовала при кончине сестер. Мне

хочется верить, что она, как умела, помогла рас­

терявшемуся Мишелю, позже она пыталась уст­

роить его жизнь, познакомив его с Фернандой

де К. де М., ставшей моей матерью.

Я представляю, как Мишель метался между

двумя комнатами, где агонизировали Берта и

Габриель, лишенные после стольких лет, прове­

денных вместе, д а ж е слабого утешения — воз­

можности ухаживать друг за другом. Жена

некоего доктора Хирша, виновника несчастья,

как будто исполняла обязанности медсестры,

может быть, для того чтобы скрыть следы ошиб­

ки или небрежности со стороны врача, может

быть, соблазнившись барышами, которые могли

бы принести бдения у изголовья умирающих.

Кажется, исчезли какие-то ценности, несомнен­

но, кольца или серьги, оставленные на туалет­

ных столиках.

«Твоя мать не получила того лечения, в кото­

ром нуждалась женщина в ее состоянии», —

много лет спустя я слышала, как Мишель гово­

рил это сыну, осудив тем самым доктора и гос-

365

пожу Хирш, но очевидно и то, что Мишель, ви­

димо, не обратился к другим врачам. П о з ж е он

порицал сына за то, что в эти скорбные дни тот

проводил время у игральных автоматов на пло­

тине и посещал тиры и аттракционы на ярмарке.

Подобные упреки означали, что отец совершен­

но не понимал, как может выражаться тоска у

четырнадцатилетнего мальчика. Мишель, без со­

мнения, достаточно мучился сам, чтобы не зани­

маться страданиями сына.

Что касается слуг, то их роль во время драмы

неясна. Возможно, они скрылись, прихватив сто­

ловое серебро или шелковые платья хозяек. Ка­

кое-то молчание и полнейший беспорядок

сопровождают смерть обеих сестер. Меблирован­

ная комната, которую Мишель снимал на год, на­

ходилась, вероятно, в одном из тех домов, где на

лето поселялись богатые иностранцы. В эти октябрь­

ские дни дом, должно быть, был почти пуст, но уп­

равляющий или владелец, безусловно, боялись

слухов о болезни и смерти, которые могли обес­

покоить последних клиентов. Даже в мертвый се­

зон на водах или морских курортах умирают за

кулисами.

Надеюсь, перед самым концом Габриель не уз­

нала, что сестра у ж е умерла. Теперь Мишелю

предстояло заняться только одной умирающей. В

последние часы молодая женщина попросила ре­

лигиозного утешения. Приходские кюре и вика­

рий, к которым отправился Мишель в поисках

священника, отказались двинуться с места. Было

известно, что Габриель разведена, и этого, безус-

366

ловно, достаточно, чтобы объяснить подобную су­

ровость в эпоху, когда непримиримость церковни­

ков была куда сильнее, чем в наши дни. Мишель

так и не смог простить двум священникам их вар­

варский отказ.

Он рассказал мне также (это третья и послед­

няя деталь, которую я от него узнала), что барон

де Л., приехавший сам, чтобы сопровождать тело

Габриель в Феес, казалось, больше всего был оза­

бочен неожиданными расходами: для человека,

вечно стесненного в деньгах, в этом не было ни­

чего удивительного. Берту похоронили в семей­

ном склепе в Байёле. По случайности до меня

дошли обе открытки «На молитвенную память» *,

отпечатанные фабрикантом с площади Сен-Сюль-

пис *. О смерти Берты, украшенная «Mater

Dolorosa» 1 Карло Дольчи, банальна: такую в тот

год в католическом писчебумажном магазине Лил­

ля мог купить любой вдовец, чтобы помянуть

усопшую. Там обычно восхваляют терпение, про­

явленное покойницей во время последней болез­

ни, и уверяют, что она будет любить близких и на

небесах. Открытка, относящаяся к Габриель, бо­

лее примечательна. На обороте «Христа» Гвидо

Рени мы читаем: «Бог провел ее через долгие стра­

дания и, очистив ее, нашел достойной себя». Эта

библейская цитата, содержащая в себе скрытое

порицание и высокомерную уверенность по отно­

шению к тому, что делает и чего не делает Бог,

1 Скорбящая Богоматерь ( лат. ) .

367

кажется, была выбрана не Мишелем, он нашел бы

ее оскорбительной для покойной, к тому же в ней

звучала излишняя уверенность в божественном

правосудии.

Ни на одном из листков нет обычного, даже

если оно бывало ложным, указания на то, что обе

женщины умерли, получив напутствие святой цер­

кви. От кого бы ни исходило подобное реше­

ние — от Мишеля или барона, их правдивость

заслуживает уважения.

В данном случае менее, чем когда-либо, я

склонна утруждать читателя гипотезами. Конец

второй или третьей жизни Мишеля (железный за­

навес опускается, и вот-вот начнется новое суще­

ствование) слишком близок к абсурду, слишком

необъясним, чтобы были оправданны какие бы то

ни было комментарии. Следовало бы знать (а мы

этого не знаем), каковы были подлинные отноше­

ния Мишеля с обеими женщинами, степень верно­

сти обоих супругов, какие чувства, вероятно

разнообразные и противоречивые, нахлынули на

оставшегося в живых в присутствии двух умира­

ющих. Можно предположить, что сестер связыва­

ла глубокая взаимная привязанность, иначе нельзя

объяснить их долгое проживание вместе, что,

кстати, не исключало ни соперничества, ни мимо­

летной ревности. Можно также отчасти угадать

тоску и страдания, которыми сопровождался их

конец, но уважение к человеческой личности не

позволяет нам предаваться игре воображения. Все

происходит так, словно на наших глазах две ама­

зонки исчезают в пропасти (в обоих случаях всад-

368

ница — душа, а тело — лошадь), налетев на неви­

димое нам препятствие. Что касается историй,

рассказанных в этой книге, начиная с раннего де­

тства Мишеля, главную и чаще всего единствен­

ную информацию я получала от него самого. Там

ж е , где он решал промолчать, я могу только заре­

гистрировать его молчание.

Но в тот момент, когда я пишу эти строки, ме­

ня вдруг потрясает мысль о том, что именно вне­

запная смерть Берты сделала возможной год

спустя женитьбу Мишеля на Фернанде и четыре

года спустя — мое появление на свет. Именно это

несчастье, как бы ужасно оно ни было, позволило

мне существовать. Так между мной и Бертой ус­

танавливается некая связь.

* * *

В другом месте я говорила, что смерть Берты

подействовала на Мишеля, но не опечалила глубо­

ко: тщательно исследовав вновь немногие извест­

ные мне факты, я пришла к выводу, что он все же

был потрясен. Во всяком случае, кажется, он вер­

нулся на Мон-Нуар с намерением прочно там

обосноваться, что для него было равносильно при­

знанию в п о р а ж е н и и . Он в ы б и р а е т местом

ж и т е л ь с т в а С е н - Ж а н с - К а п п е л ь , маленькую

деревушку, расположенную внизу, за парком. Он

будет там жить и в год моего рождения, и гораздо

позже, до продажи Мон-Нуар в 1912 году, когда

вскоре после смерти Ноэми расстанется с этими

местами, которые так и не сумел полюбить. (Я