Дневники архимага. Книга 2 (СИ) - Белинцкая Марина

Рассвирепевший мертвец не дал ей договорить.

— Богиня! Я разыщу его, — прорычал он и растворился в воздухе. Вот только кого он собрался искать, юнца или Габриэля, осталось неясно.

— Спасибо, Юта, а теперь, пожалуйста, вернись в очередь, — мягко, но строго произнёс Сэликен.

***

Габриэль прятался за шторой возле двери к винтовому лестничному проходу, который вёл в комнату портала. Оттуда доносились взволнованные голоса кобровцев.

«С Богиней, — подумал Габриэль, — Огненный незнакомец, не подведи».

Точно подтверждение его мыслям, на стенах сами собой вспыхнули факелы и тут же погасли: это был знак. Габриэль решительно открыл дверь и бесшумно побежал по лестнице.

Он бежал, и за ним неслось пламя, кусало за его пятки и подгоняло дымом, что клубился как в пасти дракона. Кто-то из кобровцев закричал, огонь набросился на него, крик сделался громче. Вопли боли и ужаса наполнили узкий лестничный ход. Маги и кобровцы боролись с огнём, пытаясь спасти свои жизни. Едва потухнув, огонь вспыхивал с большей яростью, его опасные лепестки раскрывались бутонами на голых стенах. Габриэль бежал по лестнице, и огонь перед ним расступался. Огонь достиг комнаты портала раньше, и уже дразнил Сэликена, цеплялся к его одеждам, ослаблял пояс, что удерживал змей за хвосты. Сэликен тушил пламя, а оно возвращалось. Кем бы ни был этот зеркальный незнакомец, его сила была велика. Сэликен не мог справиться с пламенем. Его волосы осыпались пеплом, и все змеи разбежались с его подола, попрятались, пряча хвосты от огня. Сбивая пламя, Сэликен наступил на коробку с ножами и перевернул её, повалился на них, и ранясь, катался по полу, не в силах совладать с одолевшей его стихией.

Габриэль вбежал в комнату портала. Больше всего он боялся встретить Рональда на пути, но кажется огненному помощнику удалось отвлечь и его. Когда Габриэль забегал в портал, Сэликен попытался его схватить, но не-волшебник полоснул мага ножом, который приберёг Чак, и пламя восстало стеной между ними, защитив Габриэля от возможного заклинания. Габриэль проскочил через портал и повалился в снег.

***

Снег был белым. Белым! Не красным!

За спиной почти идеально прямой полосой простирался кобровый лес. И небо, голубое-голубое, холодное, светлое, простиралось над миром.

«Портал перенесёт тебя за территорию Кобры, ты будешь свободным, но связанным с Закулисьем» — вспомнил Габриэль слова огненного друга.

С кончика ножа в снег капнула кровь.

Кровь Сэликена.

«Надеюсь, он там издох» — подумал Габриэль и вытер лезвие о снег.

Он уже начал замерзать, ведь он стоял на морозе в одном лёгком платье. Он приготовился исполнить своё волшебство и поднял руки для заклинания, но его сердце болезненно сжалась.

Свобода. Он наконец-то был на свободе! Пусть связанный с Междумирием, но это было не важно. Над головой простиралось холодное синее небо, и снег был не красным, и воздух казался чище. Если идти прямо, можно было дойти до станции, а уже оттуда доехать до Далагонда, а от Далагонда до Долины можно было рукой подать!

«Мне хотя бы разок увидеть тебя, прежде чем отправиться в опасное путешествие, — подумал об отце Габриэль. — Мне бы убедиться, что ты жив, и мне есть, кого спасать. Мне бы сказать несколько слов, чтобы ты не беспокоился обо мне. Я так долго тебя не видел!»

Фея соблазна села на его плечо как снежинка.

«Даже если он умер, я смогу вернуться во время, когда он жив. А что если это так не работает? Что если смерть забирает к себе безвозвратно, и если я вернусь в прошлое, вселенная просто сотрёт существование моего отца из памяти всех? Что если моя задумка спасти Августа неоправданна? Я вернусь в день и час нашего разговора об именах и окажусь напротив пустой кровати? Мне нужно увидеть отца, прежде чем я отправлюсь на поиски архимага. Мне нужно знать, что путь мой не будет напрасным!»

Габриэль уже собрался воспроизвести формулу телепортации, но одёрнул себя. Огненный юноша предупредил, что если он потратит волшебство, его силы может не хватить для столь далёкого скачка во времени. Как выяснилось на состязании с Шалари, волшебство всё-таки имеет определённый лимит. Габриэль решил, что доберётся до дома сам, и побежал к обманчиво тёплым огням станции.

Глава 16. Ритуал (часть третья). Конец второй книги

— Раймон! Ра-ай! Ра-а-аймо-о-н!

Тина не могла до него докричаться. Она стояла на пороге комнаты и, скрестив руки, наблюдала за ним. На Раймона были надеты наушники, в руках он держал странного вида устройство. Оно напоминало пылесос, перемотанный липкой лентой. Из него торчали провода, кусок плитки для приготовления тостов, насадка от сушилки для волос и коблы, перегоняющие по прозрачным трубкам бурлящую жидкость. К его наконечнику прикреплялась пластина с отверстием. Этим агрегатом Раймон водил над всем, до чего мог дотянуться. Помимо агрегата он закрепил на плечах конструкцию из проволок, на концах которых крепились зеркала, направленные в разные стороны.

— Ра-ай! — он не слышал.

Она подошла и ткнула его в плечо.

— А?

Он снял наушники и обернулся.

— Что ты делаешь? — Тина хмурилась, оглядывая его с ног до головы.

— Ищу призраков, — совершенно серьёзно ответил он.

Тина подозрительно оглядела железки, которыми Раймон обвешал себя с головы на ног. Наверное, она думала, что алхимик сошёл с ума.

Прошла неделя, с тех пор как Раймон почувствовал себя лучше. За это время он кашлял всего один раз, да и то это случилось от запаха краски, от которого и здоровый человек раскашляется, чего уж говорить об астматике. Тяжёлая продолжительная болезнь и внезапное выздоровление повлияли на Раймона. Днём он проводил всё время с семьей и ложился спать вместе с Тиной, но как только она засыпала, он тайком уходил в лабораторию, где собирал устройство, что сейчас было у него в руках.

— А серьезно? — она думала, он пошутил.

— Рональда.

Тина открыла рот и закрыла. Всё-таки, с самого начала это не было шуткой.

Прошла всего неделя, а Раймона было не узнать. Он поправился, бледность ушла с лица, да и в целом он выглядел здоровым, только худее, чем раньше. Тина боялась, что он скоро снова переедет жить в лабораторию. За тем, чтобы он не нагружал себя работой, было велено следить старику Мартину, но тот плохо справлялся со своей обязанностью — за ним самим был нужен присмотр.

— Может быть, он нашёл себе новую жертву?

— Не знаю. Ева ещё не проснулась?

— Просыпалась. Поела, и теперь снова спит. Но жар спал.

— Хорошо.

Раймон снова надел наушники, Тина хотела сказать что-то ещё, но махнула рукой и вышла из комнаты.

***

Спустя восемь долгих часов Габриэль был уже возле дома. Он никогда в жизни не замерзал так, как сегодня. Если поначалу он злился на холод и на магов, которые вздумали проводить ритуал в самый холодный месяц Белосонницы, то к середине пути он думал только о том, как бы не умереть. Благо, в вагоне поезда и в транспортной капсуле, где он провёл большую часть пути, было тепло.

Он оборвал с платья манжеты и выбросил воротник, чтобы никто не распознал форму Кобры. Обнимая себя, он пытался согреться и прикрыть вышитую на груди её золотую эмблему. Белый Шум поджидал его на каждом углу. У Габриэля так часто шла носом кровь, что после десятого раза он сбился со счёту. Он боялся, что потеряет сознание посреди улицы или попадётся смотрителям. Чак вёл его извилистыми тропами, где воздействие Шума было не так заметно, и Габриэлю приходилось идти дворами и петлять по разбитым улочкам неблагополучных районов. Он грелся в специально оборудованных беседках и снова продолжал путь. Этого тепла хватало, чтобы перебежать от одной беседки до другой, но он не мог задерживаться в беседках надолго: Белый Шум вызывал тошноту и головокружение.

Впереди уже показался холм, окружённый садом, и знакомая аллея с кланяющимися фонарями. Считая их, Габриэль побежал.

Первый, второй… на третьем фонаре сработала сигнализация. На четвёртом из дома выбежала стража. На пятом Габриэль упал в снег, оглушённый «шумелкой». Он с трудом приподнялся и увидел, как к нему бежит стража. Знакомые лица…