Дневники архимага. Книга 2 (СИ) - Белинцкая Марина

«Может, он догадывается о том, что я задумал? — сохраняя безмятежное выражение, думал не-волшебник. — Может, он боится, что я приведу архимага?»

Габриэль накрыл голову капюшоном, чтобы цвет волос не так выделялся. Жгучие глаза светились в тени, кончик носа был слегка розовым, тонкие пальцы переплетались в замок, руки с забинтованными запястьями покоились на коленях. Сэликен рассказывал, что после того, как ритуальное убийство свершиться, пространство вокруг перестроится, и будущий маг окажется возле Тёмного Алтаря. Он может оказаться в пустыне или посреди моря, в лесу или на пустоши. Где бы он ни был, нужно будет возложить на алтарь тело жертвы и поклясться пред Тьмой, что теперь новоизбранный маг — тот, кто сейчас вершит ритуал, будет служить Тьме вечно, и доказательство его верности — мёртвое тело любимого человека.

— После Тьма снизойдёт на вас, и начнётся заключительная, самая опасная часть испытания. Вы обретёте Силу, и сущности нижнего мира будут пытаться забрать вашу душу. Тут вам предстоит вспомнить все боевые заклятия, которые мы проходили. Твари должны увидеть, как вы сильны. Не возражайте, если кто-то из них захочет примкнуть к вам. Впоследствии они станут вашими слугами, — Сэликен кивнул на змею, сидящую у него на плечах.

— А может быть так, что никто не захочет примкнуть? — спросил кобровец, который сидел перед Габриэлем.

— Если сущности не захотят вам служить, значит, вы негодны как маги, — презрительно сказал Сэликен.

— Твою душу заберут в Топи, Басс, — шепотом произнёс приятель спрашивающего.

Габриэль почувствовал головокружение и ненадолго отвлёкся. Он проспал завтрак, и вчера ничего не ел. Он не мог заставить себя поесть, ему казалось, что он сыт мыслями и этим тошнотным красным мраком, но тело обмануть было сложнее, чем разум.

Когда головокружение стихло, Габриэль огляделся и понял, что остался в зале один. Факелы не горели, тяжёлые занавески скрывали сцену. Габриэль вышел в коридор и замер, ловя себя на том, что едва узнаёт это место. Синее небо за окном держало в своих бескрайних крыльях лёгкие перистые облака. Коридор изменился. Стены поменяли цвет с серого на персиково-золотистый. Лица неизвестных волшебников взирали картин в вычурных позолоченных рамах, откуда-то взялись высокие декоративные вазы, вдоль стен стояли персиковые скамьи. Всё выглядело каким-то помпезным и древним и в то же время смутно знакомым. Навстречу Габриэлю вышли незнакомые дети в странных одеждах. На вид им было не больше двенадцати. Девочка и два мальчика, один кудрявый, другой неприметный. Они остановились и поздоровались с Габриэлем:

— Здравствуйте, господин учитель!

Габриэль растерянно на них посмотрел, а дети пошли дальше.

«Где это я? Это происходит на самом деле?»

Он завернул за угол, и вместо привычного диванчика у окна увидел телескоп и уютный раскладной стульчик с мягким сидением.

— Господин учитель! — Габриэлю поклонилась незнакомая девушка в фартуке с рюшами и в грубых деревянных башмаках.

— Где я? — спросил Габриэль и не узнал своего голоса.

Разве ему принадлежит этот старческий сиплый голос? Габриэль увидел зеркало в коридоре и подошёл к нему. Этого зеркала тут тоже раньше никогда не было. Вместо своего отражения Габриэль увидел незнакомого старца с длинными белыми волосами и такой же длинной ухоженной бородой. Старец был одет в пышные одежды. Подобных им Габриэль никогда ни на ком не видел. В такие же одежды был одет и сам Габриэль.

«Кто этот старик?» — сердце забилось тревожно и громко.

Габриэль посмотрел на свои руки не через зеркало. Высохшие, тонкие, как веточки ивы… они затряслись, их сухую кожу окропили капли крови, потёкшей из носа. Габриэль ощутил головокружение и упал без сознания на пол.

***

Накануне ритуала Змееокий собрал магов в кабинете Лансьера. Здесь по-прежнему царил фиолетовый полумрак, единственными источниками света были свечи и факелы. Они гасли, когда Змееокий к ним приближался, и полупрозрачные руки духов зажигали их. Книжные стеллажи и стеллажи с колдовскими вещами отбрасывали длинные чёрные тени. Профессор Ланьсер неизменно взирал с картины и курил трубку, миссис Ленуа оглядывала вращающимися глазами комнату, Коул притворялся восковой фигурой.

— Сэл опаздывает, — закуривая тонкую сигарету, сказала миссис Ленуа. Её рыжие волосы торчали из-под фиолетовой повязки, глаза были ярко подчёркнуты зелёным карандашом.

— Он нашёл Габриэля без сознания в коридоре, — монотонно сообщил Коул. — По его словам, Габриэль ушёл посреди собрания, не прошёл и десяти метров и грохнулся в обморок.

— Начнём, — сказал Змееокий.

Он был только рад, что Сэликен не пришёл. Он чувствовал исходящую от Сэликена двуличную фальшь. Сэликен любил притворяться добрым, и эта приторность, несвойственная его тёмная сути, ужасно раздражала.

— Итак, — тихим голосом начал Рональд. — Габриэль, осознал свою слабость, когда увидел, что его силы не равны силам мага, когда не смог устоять на ногах перед новичком, который даже не применял к нему травмирующих заклятий. Затем он увидел дневник, в котором сам архимаг в итоге склонился перед тёмными силами. Таким образом, у меня получилось склонить Габриэля к тьме, и он решился пойти на ритуал.

— А ты не думал, что он решился на ритуал, потому что мы не оставили ему выбора, когда заперли башню? — спросила Ленуа, выпуская струйку сизого дыма.

— У него было достаточно времени, он был предупреждён. Я считаю, мальчик готов. К тому же, я знаю, что он видел кое-что неприятное во время астральных путешествий, в которые отправлял его Шалари, и сейчас он испытывает обиду к моему братцу.

— Хватит ли этой обиды, чтобы он смог убить? — Ленуа принялась игриво накручивать на пальчик рыжую прядь.

— Не стоит недооценивать его тьмы, — зрачки Змееокого сузились в две тонкие линии. — Обиженное дитя жаждет отмщения.

— Это он о себе, — шепотом поделилась Ленуа с Коулом и улыбнулась.

Рональд схватил её за шею призрачной ледяной рукой. Женщина захрипела.

— Ты плохо знаешь моего сына, — он отпустил её, и она закашлялась. Она покосилась на взирающего с портрета Лансьера. Тот не двигался, притворяясь картиной.

Конечно, кто бы стал сейчас спорил со Змееоким! Маги шли ему на уступки, дабы он привёл их к Лоно, и у каждого был план, как забрать волшебство Тэо себе. С этими улыбками на лицах маги были готовы перерезать друг другу глотки. Всё это время молодой Рональд был пешкой, а старые хитрые маги подыгрывали ему.

— Я измучил братца достаточно, быстрее, чем это предсказывали лекари, но он немыслимо терпелив. Ничего, ещё пара дней — и он будет молиться о смерти. При этом он прекрасно осознаёт, что смерть — благо, которого он не заслуживает. Габриэль сжалится над ним, и одновременно в нём взыграет обида.

— Ты позволил Габриэлю прочитать весь дневник? — сменил тему Коул.

Он, как и Сэликен, не был так уверен, что Богиня не избрала Габриэля на роль архимага. За Габриэлем следили, и даже несмотря на то, что змеи, посланные шпионить, возвращались ни с чем, это не означало, что Габриэль вне подозрений.

Те самые змеи, с которыми Габриэль в первые сутки пребывания в Башне наладил контакт и запретил им что-либо рассказывать магам.

Пока Коул и Сэликен не помнили лица своего наставника, маги пребывали в относительном спокойствии.

— Весь, кроме последней страницы, — Рональд развернул к потолку ладонь, и на ней материализовалась сложенная вчетверо страница.

«И всё-таки Тьма уравновесилась Светом. Мне на помощь пришёл я сам. Красивый и юный. Он посмотрел на меня моими глазами и сказал, что мой путь здесь окончен, так как кончился первый круг. Не могу поверить, что я и был тем, чьи дневники я когда-то читал.

Значит, я — архимаг.

Значит, будут ещё круги.

В одном из столетий я приведу в мир жрицу. Но сейчас мне пора на покой. Молодой я шепнул мне на ухо, какое желание загадать, когда Птица отдаст мне перо. Моя шумная Птица, ты ждёшь меня по ту сторону Времени! Я помню наш с тобой разговор и тебя, заточённого в раме разбитого зеркала.