Стихотворения - Галактион Табидзе

343. Смольный, 1917. Перевод И. Поступальского

…Однажды ночью мы сквозь снегШагали — грудь дышала вольно,И вдруг пред нами, как во сне, —Виденьем небывалым Смольный.

Бессмертный Смольный той поры —И грозный меч, и молот ярый;Сплотилась с ним в один порывШестая часть земного шара.

Бессонный Смольный, страж времен,В пылу уверенной работы,Могучей думой озарен,Казался символом заботы.

И, встретив пулеметный ствол,Зиявший дулом из расщелин,На окрик: «Кто вам нужен? Стой!» —Не дрогнув, я ответил: «Ленин!»

344. «Янтарный, красный и лиловый взлет!..» Перевод П. Петренко

Янтарный, красный и лиловый взлет!Ложится листопад на горные откосы.Так дни твои, о тридцать третий год,Вихрь на поля истории относит!

И я с тобой в одном сливаюсь ритме:Как ты, лечу и дней дыханье пью!Со звездами грядущих дней творил тыИ звездную поэзию мою.

Я — спутник дней твоих, и дней совсем недавних,Еще не потускневших, звонких лет.Ведь по сердцу мне был неукротимый нрав их.Таков и ты. Прими же мой привет!

Поэту твоему немало жить еще ведь!С потомками твоими будет онЖивописать пылающую повестьПод сенью победительных знамен.

Вот, задрожав, земля,                                что вечным сном объята,Открыла дверь и из глубин горыВернула миру светлые богатства,И миллионы рук берут ее дары.

Вы, гордецы, Эльбрус или Казбек,Противостали молча нашей силе;От нас вы кое-что, наверно, утаили,Как в латы, облачившись в лед и снег.

Как рыцари легенд, окаменев,Безмолвны вы; сокровища сокрытыОт хитрого геолога, но гневИ любопытство — свойства динамита!

А в небесах — искусственные молнии,И синева их отблеском полна.Пришли в пустыню люди неуемные,И бархатным ковром становится она.

… Янтарный, красный и лиловый взлет!Ложится листопад на горные откосы.Так дни твои, о тридцать третий год.Вихрь на поля истории относит.

345. «Что за вулкан извергается это?..» Перевод Н. Гребнева

Что за вулкан извергается это?Что за огонь среди мрака клубится?Что там за кровь? Это песня поэтаРвется из сердца и кровью сочится.

Что там за тучи полнеба закрыли,Солнце в свои заключили объятья?Это, поэт, твою песнь омрачилиРечи враждебные, крики проклятья!

Что там за вихрь, что за гром, что за пламя?Что это — даль озарилась пожаром?Нет, это песнь твоя бьется с врагамиИ на удар отвечает ударом!

Что за волненье и сполохи света?Вспыхнуло ль снова дневное светило?Да, это правда ликует поэта,Да, это песня твоя победила!

346. «Море неистовствует во мраке…» Перевод В. Леоновича

Море неистовствует во мраке —Бедное море, страшное море.Волны друг друга рвут как собаки —То-то свобода бешеной своре!

Сильный ликует — мается робкий,А без тебя — всё мне едино.В этой кромешной давке и трепкеЯ — безучастная середина.

И не жалей меня… Буйной природеДань моя нынче слишком печальна.Будто бы к смерти, а не к свободеМоре уносит вечного Чайльда.

Как я измучен злобой и дурью!Где-то глубоко воды безмолвны…Славил я волю, славил я бурю,Только не эту! Слышите, волны?

Если пирует злобная сила,Кончится дело низостью рабьей.…Ты б эту бурю преобразила —Я бы обнялся с бешеной хлябью!

347. Моя песня. Перевод Н. Тихонова

Иной хранит розу, красотка, твою,Иной золотую парчу иль скуфью,Над чьим-то портретом шепчет: «люблю», —Каждый имеет любовь свою.

Письмо, над которым лишь слезы льют,Кольцо ли, что пламени льет струю,Сережки ли в сладкой тени, как в раю, —Каждый имеет любовь свою.

Локон ли, клад ли, земли на краю,Правду ль, добытую им в бою,Вещь ли, прославившую семью, —Каждый имеет любовь свою.

Тебя обожая, отчизна, пою,Ни с чьей не схожую песнь отдаю,Сердце в огне, и огня не таю, —Каждый имеет любовь свою.

348. Музы в Петергофском саду. Перевод М. Синельникова

Муза вьется, как змейка на зное,Жмется, нежится в недрах ночей,Ибо знает она — всё земноеИспокон подотчетно лишь ей.

С ядом яд, словно с атомом атом,В полумраке сливает, грозя…Где же совесть твоя? — Да куда там,—Муза шепчет, — иначе нельзя!

Ищешь правды у красной халтуры,Хмеля — в красном, с водицей, вине?Муза, муза! Соваться в амурыЭтих спутников совестно мне!

Классик с ней ли завел перепискуИли наш современник — роман,Ищет выгод, пугается риска,От беды убегает в туман.

Рифмы копит! Да ключ к ним проглочен,Нипочем не отдаст ни одну,Но успей надавать ей пощечин —Все полсотни отсыплет в мошну.

Жребий после Мюссе невозможный —Томно грезить при блеклой луне,И лишь музе тревожной, дорожнойСантименты любезны вдвойне.

Плачут камни, прошедшие обжиг…Эта дама небрежной рукойТост поднимет за здравье усопшихИ живым посулит упокой.

349. «В ворота Грузии вошло…» Перевод О. Ивинской

В ворота Грузии вошлоПредвестье славного почина,Когда увидело селоРеволюцьонную дружину.

И жалость охватила нас:Вам, непреклонным, предстоялоВ походе пересечь Кавказ —Снега, ущелья, перевалы.

«Назад вернитесь, смельчаки! —Хотелось крикнуть им. — Не надо!..Обрывы, бездны, ледники,И ночь темна — кругом засада.

Здесь триста лет сидит дракон,Из пасти серный дым клубится…Нарушившим его законОт гнева чудища не скрыться!

Он кровожаден. В этом суть.Но, хоть не дремлет царь проклятый,Он знает сам: когда-нибудьЕму не избежать расплаты…»

И замолчала гор гряда.И хор ущелий был утишен,И скалы замерли, когдаСтал голос Ленина им слышен.

Идите дальше, смельчаки,Под пенье «Интернационала».Вам не опасны ледники,Вас не пугают перевалы.

350. Мое сердце сегодня — Черное море. Перевод Г. Маргвелашвили

Мое сердце сегодня — Черное море,Зарывшее голову в берег АджарскийГромы, обрушившиеся на меня,На мирные ваши суда да не грянут!А если останутся недруги глухи,Поймут хоть твои кипарисы и ели,Что я не каменное изваянье,А лишь человек и с неверьем и с веройИ что я и впредь готов испытатьНенастье и жажду, недуги и холод,Лишь только маячил бы предо мноюМерцающий луч вожделенной надежды…И наважденья любых ограждений,И леденящий ужас наветов,И оскорблений поток неумолчный —Всё вынесу, лишь бы и впредь видеть ясноЗвезду путеводную — смысл вдохновений —С вышки моей ненаглядной отчизны.И одиночества горькую участь,И груз недружелюбных вниманий —Лишь бы с высот ненаглядной отчизныВидеть тот зыбкий мерцающий луч.

351. Вы только взгляните. Перевод Г. Маргвелашвили