Стихотворения - Галактион Табидзе

365. «Лазурное небо…» Перевод В. Потаповой

Лазурное небоИ ширь полевая.И облако тает,Вверху проплывая.

Вся в гроздьях тяжелыхЛоза винограда.Какое обилье,Веселье, отрада!

Ковром золотистымУкрашены склоны.Свисают с ветвейАпельсины, лимоны.

На листьях зеленыхРосы ожерелье.Какое обилье,Отрада, веселье!

Какое богатствоОткрыто для взора!Малыш, ты в молчаньеЗастыл у забора.

Всё, всё здесь чужое:И гроздь винограда,И великолепье,И блеск, и отрада!

366. Реймс. Перевод Г. Маргвелашвили

Чуть рассвело,И снега завесаСпустилась, пронзаяМильонами игл.Хмурились улицы.Кончилась месса.Старого РеймсаКолокол бил.

         Глухо рыдал он         О том, что не время         Мирной улыбке.         Новое бремя,         Медленной тенью         Подкравшись — час пробил,—         Грузно ложится         На плечи         Европе.

367. «Веди же, Миндиа, вперед…» Перевод В. Леоновича

«Веди же, Миндиа, вперед —Не дрогнут львиные колена!» —Так пели вы, но постепенноЗапели вы наоборот.

Возвысился простой народ,Поскольку справедливо чудо;Вы скатываетесь покудаСо всех божественных высот.

А эстетическая частьИ вовсе уж грустна в итоге:Покинуть царские чертоги,Чтобы в лакейскую попасть.

И, пресмыкаясь от души,Сбивая львиные колени,Уж вы дождетесь откровенийОт лизоблюда и ханжи!

Любоначалие — как страсть —Томит и гонит вас жестоко…Прочь отойди. Стань одиноко.Ты сам себе указ и власть.

368. Озеро в горах. Перевод В. Леоновича

Голубые травы и цветыРодились и выросли высоко,Кладезь синевы и черноты —Озеро — мерцающее окоКаменистой серой высоты.Опрокинутые мачты пихт,Яркий луг и сумрачный кустарник,Россыпь мхов рубиново-янтарных,Малахитовых и всех иных,Россыпь откровений ювелирных —Озера оправа и оклад…

Явь и холод областей надмирных,Память молодости, вещий хлад…

Просыпающиеся тюльпаны,Плачущий — хрустальный — теплый снегИ с ружьем сутулый человек,Уходящий гиблыми тропами…

Что́ моя охота? Сны и сны.Птичий взор, рассеянный и точный.Рыцарственный профиль крутизны,Блеск дневной и ветер полуночный!Эта всячина и пестрота,Этих волн раскаты — плоскогорье!Это черно-голубое море —Опрокинутое —Высота!

369. Везувий. Перевод О. Ивинской

Земная вздыбленная кора —Вот что значит эта гора.Рисовал ее — сатана.Видишь, вот где стоит она.Громоздится скала к скале.Камень к камню плотно прибит.И вокруг на голой землеСловно каждый камень вопит.

Сердца в теле у камня нет,Бессердечен он, как и та,Что известна на целый свет,Незабвенная суета.Только вдруг из горных глубин,Тайны девственной не храня,Как от взрыва тысячи мин,Заклокочет поток огня!..

У поэта — судьба горы.Это слишком известно мне.И молчанье его до порыДушу давит, как груз камней…Но огонь пройдет сквозь гранит, —Так и чувство, сродни огню,Небо черное осенитВспышкой света, пронзившей тьму.

370. Мечтания у Аджарисцкали. Перевод О. Ивинской

И слыхом о силе такой не слыхалиНи демон из бездны, ни бог свысока,С какою безумная АджарисцкалиЛетела, как молния сквозь облака.Ночами не буря мерещилась в шуме —Как будто безумствовал сам сатана:Самумы колхидского ила с Батуми,Крутя, поднимала речная волна.И лес, оглушенный отчаянной силой,Казалось, с трудом разбирался вблизи —С долины ли ветер река приносилаИль горький душок камышовых низин,Полет ястребиный предельно ускорив,Равно приближались к воротам рекиИ бешеный вихрь с оголенной СамгориИ с теплой Лазики моей ветерки.То пряталась вдруг, то рвалась и скакалаГолодной тигрицей шальная река.Мелькая в поселках, сквозь чащи и скалы,Как белая молния сквозь облака.Мосты, и дома, и пастушьи становьяРовняла она, на бегу вороша.Бедой проходила походкой слоновьей,Преграды в пути бессердечно круша.Но буйную реку окликнул суровоПронзительно-долгий фабричный гудок.Знать, время настало, и время готовоПо новому руслу направить поток.Охвачены волны внезапным испугом,Они в нерешимости сбились гурьбой,Как будто о том и толкуют друг с другом,С какой они новой столкнулись судьбой.Река обладает повадкой тигриной —Прижаться к земле, приготовясь к прыжку,Но меч рассекает на две половиныВзбешенные волны ее на скаку;Ее ослепляет невиданным блескомТот меч, что зажат в исполинской руке,И волны несутся с испуганным плескомПо раненой, в кровь изъязвленной реке…Но только целехонька Аджарисцкали,Не думайте, что ее кровь залила:Цветистая радуга гидроцентралиМостом над притихшей водой пролегла.И новое время для речки настало,Как будто судьба наша стала иной:На сборы лекарственных роз и фиалокНа берег цветущий выходим весной.Мы дань отдадим укрощенью строптивой,Смотря, как воды усмиренный просторС собой облака понесет горделивоИ белые выси сверкающих гор…

371. Увлекся отдыхом. Перевод М. Синельникова

Дворец, очевидец столетий, увлекся отдыхом ты,А сердце мое склонилось под водокрутьем печали…Небо Версаля укрылось облаком суеты,Облаком суеты укрылось небо Версаля.

Сколько же раз, о Версаль, небо твое сотрясалиОгненные колесницы, вестницы темноты!Облаком суеты укрылось небо Версаля,Небо Версаля укрылось облаком суеты.

372. «С пьяным под ливнем шагает со мною…» Перевод Я. Гольцмана

С пьяным под ливнем шагает со мноюГоре, которому нету исхода.Сплыл и февраль. По пятам за зимоюТронулся март — холода, непогода.

Дождь бесконечный льется и льется,Поздним прохожим знобко и хлипко…Кто в эту пору нам улыбнется!Да и зачем мне чья-то улыбка?

Ну, безысходность! Рухнуть покорно?Скройся, убийца, попусту мучишь:Нет, наши души не заполучишь!…Хоть умереть бы дали спокойно…

373. Рейн. Перевод М. Синельникова

Полуночной тревогойИ кошмарами ночиЯ не сломлен, —И, жгучий как лед,Пробуждения холодОсвежает мне очи,И могучее утро встает.Всем известно на свете:Мы давно уж не дети,Где-то плещутся волны морей,И туманные водыСквозь бегущие годыГонит к СеверуТраурный Рейн.

374. «Безвестный месх, я стихи слагал…» Перевод П. Антокольского