Косарев - Николай Владимирович Трущенко

фабзавуч чужеродным делом для завода и вдобавок слишком дорогим. Косарева, комсомольцев такой отпор авторитетных лиц и организаций не обескуражил, уныния не вызвал, но аргументы заставил подбирать в защиту ФЗУ обоснованнее, а трибуну для выступлений — солиднее.

«Помню, — рассказывал один из ветеранов комсомола, — как на пленуме МК партии в 1927 году секретарь МК комсомола А. Косарев говорил, что чуть ли не с каждым трестом шли скандалы и бои за сохранение фабзавуча».

Косарев последовательно и настойчиво добивался расширения сети школ ФЗУ. Об этом он страстно говорил на XVII Московской губернской партийной конференции:

— Помочь молодежи найти свое место в общей системе строительства, найти свое место в этой борьбе за социализм — такова основная центральная задача нашей партии в постановке работы среди молодежи. За это время у нас были большие споры с профсоюзами… Профсоюзы высказываются против фабзавучей, которые готовят квалифицированных рабочих, пытаются подменить фабзавуч индивидуально-бригадным ученичеством. Мы считаем, что современный рабочий и тем более будущий рабочий должен стоять на уровне современной техники. Для этого он должен быть культурно грамотным. Эту грамотность может обеспечить только фабзавуч.

Борьба комсомольцев завершилась официальным признанием их точки зрения.

28 ноября 1929 года печать страны опубликовала приказ по ВСНХ СССР, подписанный В. В. Куйбышевым и согласованный с секретарем ЦК ВЛКСМ Александром Косаревым о дополнительном наборе 57 тысяч подростков в школы ФЗУ для подготовки к массовым профессиям. Народному хозяйству в связи со строительством новых заводов в ближайшие годы требовалось не менее 500 тысяч квалифицированных рабочих. Это означало решительный сдвиг хозяйственных органов к организованной подготовке классово-сознательных, технически и культурно воспитанных кадров для социалистической индустрии. Приказ ударял по вредной бесхозяйственной ставке на «самотек», он ставил задачу пополнения наших заводов организованно обученной рабочей молодежью, развеивал настроения отсталой части хозяйственников, все еще предполагавших краткосрочно, по гастевской системе, одной тренировкой приспособить рабочих к современным сложным установкам.

Для того чтобы закрепить достигнутые позиции, найти новые формы утверждения фабзавуча, ЦК ВЛКСМ в октябре 1930 года созвал первую конференцию школ ФЗУ. Инициатором ее был А. Косарев.

И на IX съезде ВЛКСМ он вновь выступил с резкой критикой некоторых органов и организаций, пытавшихся подменить ФЗУ — основную форму подготовки квалифицированных рабочих кадров — системой краткосрочных курсов. Воистину Косарев демонстрировал завидное постоянство и настойчивость в доведении начатого комсомолом дела до конца! Это был пример того, как нужно полезную инициативу превращать в долговременную программу, а не действовать по принципу незадачливого петуха, который прокукарекал, а там хоть не рассветай… Только спустя годы историки и статистики подсчитают, что рожденная в столь подвижнической борьбе система подготовки молодого пополнения рабочего класса за десять лет — с 1928 по 1937 годы — дала народному хозяйству страны почти два миллиона производственников различных специальностей. Многие новаторы производства первых пятилеток получили в школах ФЗУ путевку в трудовую жизнь. Среди них был и конструктор космических кораблей С. П. Королев.

ГАРМОНИКУ — НА СЛУЖБУ КОМСОМОЛУ!

Может быть, в тот осенний вечер 1927 года, когда в МК комсомола зашла речь о гармонике, Косарев вспомнил Пензу, городищенскую конференцию девушек? Или Сашина любовь к песне под аккомпанемент доступного музыкального инструмента сыграла тогда решающую роль? Доподлинно никто не дал из его современников ответа на вопрос, почему Косарев сразу же встал в ряды активных и последовательных сторонников русской гармони.

Сидели у Косарева в сумерках, не зажигая свет. Уборщица тетя Даша впервые после лета затопила печку-голландку, облицованную глянцевыми белыми изразцами. Язычки пламени весело заплясали на сухих сосновых поленьях. От сильной тяги загудела печная труба, а в стылый кабинет полились теплые волны, наполняя его домашним уютом.

Косарев придвинул стул поближе к печи. Его примеру последовали и остальные участники разговора. Несколько минут завороженно и в молчании смотрели на огонь, прислушиваясь к треску поленьев.

— В деревне, — промолвил Саша тихо, как бы боясь нарушить редкую минуту покоя, — гармонь до сих пор остается почти единственным развлечением. Владеют ею в основном кулацкие сынки, примагничивают они гармошкой молодежь на свои «посиделки». Девчат потом портят. В городе — не лучше. Гармонь — в руках пьяных гуляк…

Собравшиеся насторожились: «Куда он клонит?» А Саша продолжал рассудительно:

— Так и живет по сей день гармонь со славой орудия выпивох и хулиганов. Гармошка — извечная спутница пьяного застолья. Даже Максим Горький об этом пишет. — Косарев снял с этажерки книгу. — Это — «Мать». — И начал читать вслух:

— «Павел сделал все, что надо молодому парню: купил гармонику, рубашку с накрахмаленной грудью, яркий галстух, галоши, трость и стал такой же, как все подростки его лет. Ходил на вечеринки, выучился танцевать кадриль и польку, по праздникам возвращался домой выпивши и всегда сильно страдал от водки. Наутро болела голова, мучила изжога, лицо было бледное, скучное». — Саша закрыл книгу и, возвращая ее на место, продолжал:

— Любила и любит молодежь гармонь. Только нам не спутница пьяного разгула нужна. Комсомольская задача: завоевать гармонь, сделать ее рычагом нашей культуры.

Такой поворот гармошкиной судьбы собравшиеся дружно приветствовали. Наметили даже план пропаганды этого музыкального инструмента, а вскоре «Комсомольская правда» начала кампанию «За гармонь!». И сразу же вокруг нее возникли противоречивые мнения. Чего греха таить: многие, и не без оснований, считали гармонь синонимом бескультурья в музыке и быту. Именно таких маловеров пытались переубедить сторонники движения под лозунгом: «Гармонь — на службу комсомолу!» Но ошеломлены они были, когда в рядах противников гармошки оказался Демьян Бедный — один из зачинателей поэзии социалистического реализма. Заявив, что гармоника «играла не для мужика Епишки», поэт ударил по лагерю ее сторонников своим главным стихотворным оружием:

У русской гармошки — немец родитель. И у нас она оказалась — не гармонь, А музыкальный вредитель.

Эх, и досталось же бедному Демьяну от комсомольцев за это выступление. «Разделали» они его в своей печати, как говорится, «под орех». Дотошные до всего, в поисках аргументов и истины, они докопались до Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона и нашли достойный ответ: гармонь вытеснила на Руси все другие народные инструменты! В том числе и гусли, за которые