Кому же верить? Правда и ложь о захоронении Царской Семьи - Андрей Кириллович Голицын

тому, что сказано в заключении Генпрокуратуры. Они представлены были ещё в апреле прошлого года, но ответа я никакого не получил (так же как и Святейший Патриарх. – А.Г.). Я считаю, что формулировка, данная Генеральной прокуратурой, преждевременна. Исторические исследования нужно продолжить и их расширить и углубить (Приложение 16).

Председатель Комиссии выразил своё согласие, что специалисты должны работать, и предоставил слово митрополиту Ювеналию.

– До сих пор в стороне остаётся вопрос, – сказал владыка, – который время от времени поднимается, как у нас, так и за границей, особенно в среде русской эмиграции, это вопрос о ритуальном характере убийства Николая II и членов Его Семьи. Недавно к Его Святейшеству было обращение из Генеральной прокуратуры с просьбой оказать помощь в подборе материалов, касающихся этой темы. Я буду докладывать на Архиерейском Соборе о том, что, проводя работу Комиссии по канонизации Святых, я обратился в Духовную академию за разъяснениями по этому вопросу. Но наших церковных сил, я мужественно хочу заявить, тут не хватит, если не помогут учёные, а вопрос очень серьёзный.

Вопрос не только серьёзный, но и чрезвычайно неприятный. На Комиссии он никогда не обсуждался, и никто, кроме представителя Православной Церкви, оную тему не затрагивал. Яров ничего вразумительного в ответ владыке сказать не сумел, вроде бы дело не его, а чуть ли не персонально владыки Ювеналия, вот, мол, и ищите тех самых учёных, и плавно перешёл к проблеме предстоящего царского погребения. Докладывал Пихоя. Он сказал, что по вопросу о времени захоронения никакой дискуссии не было, вопрос решённый – это Прощёное воскресенье, которое приходится на 23 марта будущего года. Также решено, что местом захоронения явится усыпальница российских императоров в Петропавловском соборе Санкт-Петербурга. Далее Пихоя сказал:

– Следующий вопрос связан с процедурой траурной церемонии. Будет ли церемония государственная или муниципальная. Мнение нашей Комиссии однозначно – это государственная церемония, и предполагается, что эта церемония должна распадаться на три части: первая часть церемонии должна пройти в Екатеринбурге, вторая – в Москве, и третья часть должна быть в Санкт-Петербурге. Этот вопрос мы обсуждали и пришли к выводу, что есть три города, причастные к данному событию. Устраивать просто коловращение по городам и весям Российского государства было бы не очень правильно.

Последним аккордом по теме торжественного погребения Царских останков стало выступление приглашённого на заседание Комиссии Н.С. Михалкова. Речь его отличалась от всех до него высказывавшихся своей особой многозначительностью. Странно, что ни разу в своём выступлении не вспомнил он о Государе, ни одним словом не обмолвился о том, что, прежде чем писать «похоронный» сценарий, нужно убедиться, что кости действительно Царские, подлинные, не фальшивые, что действительно готовится к совершению акция высокой нравственной категории, а не лживая мистификация, покрывающая какую-то страшную тайну, причём отлично зная настороженное отношение Святейшего Патриарха ко всему, что связано с останками. А Никита Сергеевич – человек православный и монархист к тому же.

В своём письме на имя Ярова он писал: «Моё обращение к Вам, как к Председателю Государственной Комиссии, специально созданной для проведения этого печального, но вместе с тем высокого действа». То есть как бы Комиссия была создана не для исследования и выяснения действительной принадлежности останков (что, скорее всего, и было), а для погребальных торжеств.

– Я, слушая то, о чём здесь говорится, – сказал Михалков, – торопею от той ответственности, которая лежит на Комиссии, понимаю, сколь это глубоко, серьёзно, ответственно и опасно. Установление идентичности – это всё дело учёных, и мне кажется, что то, о чём я буду говорить, касается только того, что может и должно быть после того, как будет принято решение о перезахоронении. Первое, что мне кажется самым важным. Ради чего это делается? Если это делается ради того, чтобы совершить некую гражданскую акцию, то это одно дело. Но я глубоко убеждён в том, что страна Россия мистическая и это явление, как таковое, должно стать актом окончания гражданской войны, актом всенародного покаяния. Если эта акция не будет поднята на уровень всенародного покаяния и осознания реальности совершённого – это будет очередное шоу и Комиссия только лишь поставит галочку. Я считаю, что это должно стать принадлежностью всех и каждого, по крайней мере на протяжении движения от Екатеринбурга к Санкт-Петербургу. Поэтому я бы предлагал, занимаясь этим вопросом, самоорганизацией, самоэстетикой этого вопроса, передать эти останки из рук в руки через страну. Я никогда не предлагал свою кандидатуру, это не входит в мою конкретную профессию, но, с другой стороны, я очень боюсь, что когда станет это событие реальностью, то такое количество безбожников и фарисеев, жуликов, просто бандитов к этому будут пытаться прикоснуться, что в результате справиться мы с этим не сможем никогда, мы эту возможность в XX веке – объединить Россию – упустим.

К сожалению, Михалков более увлекся «Россией мистической». А ведь при его широкой известности, при его возможностях активно влиять на общественное мнение и в какой-то степени на власть, если бы он озаботился не декоративной стороной «этой Великой Акции», а обретением истины, то, может быть, и весь процесс, связанный с работой Правительственной комиссии, пошёл бы иным путём, более ответственным перед мнением общественных и религиозных кругов и более требовательным к представителям процессуально-криминалистического анализа.

А призыв к всенародному покаянию, к окончанию гражданской войны, то есть к примирению «красных» и «белых» (Юровского с Цесаревичем Алексеем, которого тот хладнокровно и медленно достреливал), – это навязчивая идея тех, кто не хочет «ворошить прошлое».

Никакой реакции выступление Михалкова среди членов Правительственной комиссии не вызвало. В протоколе заседания Комиссии было записано: «Принять к сведению обращение Н.С. Михалкова». На том всё и кончилось. А в отношении сообщения, сделанного Соловьёвым, было принято следующее решение: «Несмотря на совокупность доказательств, представленных Генеральной прокуратурой Российской Федерации в подтверждение вывода о принадлежности обнаруженных останков семье и окружения российского императора Николая II, имеющиеся материалы ещё не позволяют со всей ответственностью сделать окончательный вывод о принадлежности останков». Стало понятно, что обсуждать похоронную программу ещё рановато. Мнение Церкви свою положительную роль сыграло.

30 сентября 1995 года, под председательством Ярова, прошло очередное заседание Комиссии, на котором присутствовали приглашённые члены Зарубежной экспертной комиссии: П.Н. Колтыпин-Валловский, князь Щербатов и профессор Е.Л. Магеровский, а также, как представительница семьи Романовых, мадам Куликовская. Первая часть заседания была посвящена медицинским исследованиям. Иванов Павел Леонидович, заведующий отделом Республиканского центра судебно-медицинской экспертизы, доложил, что проведённая им в США сравнительная генетическая экспертиза «костных тканей предполагаемых останков Николая Александровича Романова и образцов костных тканей останков Георгия Александровича Романова установила полное совпадение генетических характеристик, подтверждающее с абсолютной достоверностью, что исследуемые останки принадлежат