Кому же верить? Правда и ложь о захоронении Царской Семьи - Андрей Кириллович Голицын

останки принадлежат Царской Семье и лицам из их окружения, было известно ещё до учреждения Правительственной комиссии. Сразу же после вскрытия могильника в Поросёнковом Логу газета «Вечерний Свердловск» опубликовала статью под названием «Обнаружены останки Царской Семьи», в которой, в частности, писалось: «При раскопке обнаружено девять человеческих скелетов, с большой достоверностью относимых к членам царской семьи». Да и Правительственная комиссия в своём наименовании, во второй её части, определённо декларировала «перезахоронение», причём перезахоронение останков Николая II и Его Семьи, то есть в момент учреждения Комиссии конечный результат её работы был определён. Уже на первом заседании Комиссии, 26 октября 1993 года было заявлено о том, что основная часть экспертизы завершена, а на заседании 8 февраля 1994 года было представлено Заключение о завершении работы Бюро Главной судебно-медицинской экспертизы. Член Комиссии и главный судебно-медицинский эксперт В.О. Плаксин сказал:

– Экспертиза закончена. Можно, конечно, исследования проводить до бесконечности, но мы считаем, что на этом этапе те результаты, которые существуют, позволяют в категорической форме сказать, что идентификация останков завершена и что дальнейшее проведение исследований следует прекратить.

Тогда же, после дискуссий вокруг документальной базы доказательств, было принято решение просить Генеральную прокуратуру подготовить проект Заключения, к которому пришло следствие с тем, чтобы члены Комиссии могли внести в него свои замечания и поправки.

Ожидаемый доклад по Заключению Генеральной прокуратуры, однако, Комиссии представлен не был. И это не по вине прокурора-криминалиста Соловьёва и не по его нерадению. За несколько дней до назначенного заседания в план работы Комиссии были внесены изменения. Вместо Заключения Генеральной прокуратуры, докладчиком по которому предполагался заместитель Генерального прокурора Э.Г. Денисов, в повестку дня первым пунктом было поставлено «Сообщение о результатах изучения проведённой судебно-медицинской экспертизы и уголовного дела по факту убийства царской семьи», которое должен был сделать старший научный сотрудник Института всеобщей истории Российской академии наук, представитель Русской Православной Церкви Сергей Алексеевич Беляев. Таковой перемене предшествовало обращение Святейшего Патриарха к председателю Правительственной комиссии Ю.Ф. Ярову. Патриарх высказал пожелание, чтобы на Комиссии Беляев сделал сообщение, касающееся предполагаемых останков Царской Семьи, по оценке Патриарха содержащее мысли, заслуживающие внимания. «Направляя Вам предоставленный мне доклад (Приложение 13), – писал

Ю.Ф. Ярову Святейший Патриарх, – просил бы Вас на очередном заседании Комиссии дать возможность Сергею Алексеевичу лично представить свои соображения, изложенные в прилагаемой им записке по археологии и исторической части, в которых он является специалистом. Осторожное отношение Церкви к данной проблеме определяется тем обстоятельством, что, как Вам известно, Русская Зарубежная Церковь давно уже канонизировала членов убиенной Царской семьи. Вопрос об их канонизации изучается и в нашей Церкви. Церковь же не может допустить, чтобы в случае канонизации ею Царской семьи почитание осуществлялось вместо святых мощей (т. е. абсолютно достоверных останков) – лжемощам. Игнорирование позиции Русской Православной Церкви может поставить под вопрос дальнейшее участие представителя Церкви в работе Комиссии» (Приложение 14).

Деликатный намёк своё дело сделал, и в ответ на обращение Патриарха Яров написал: «Заключение С. А. Беляева направлено для тщательного изучения в Генеральную прокуратуру Российской Федерации и Бюро судебно-медицинской экспертизы Минздрава России. Представленные Вами материалы будут самым серьёзным образом рассмотрены на заседании Комиссии 22 апреля 1994 года, на которое мы предполагаем пригласить С.А. Беляева».

Свой доклад С.А. Беляев начал «во здравие». Он отметил, что судебно-медицинская экспертиза провела большой объём работ, получив интересные материалы, которые, как, например, определение пола лиц, можно считать решёнными и не вызывающими возражений. Однако целый ряд важных вопросов, по мнению Беляева, «необходимых для правильной идентификации», требуют проведения дальнейших исследований.

– Как известно, – сказал Беляев, – и убийство, и особенно дальнейшая судьба тел убитых держались в строжайшей тайне. Поэтому идентификация обнаруженных под Екатеринбургом в июле 1991 года девяти человеческих скелетов не должна сводиться только к экспертизе. Для убедительности выводов следствия необходимо доказать, во-первых, что именно убитые члены Императорской Семьи были положены в это место, во-вторых, что в июле 1991 года было вынуто из земли то, что было положено в 1918 году.

Обратив особое внимание членов Комиссии на тот богатый материал, который сохранило следствие Соколова, Беляев сказал:

– В материалах современного уголовного дела имеются ксерокопии некоторых документов, но практически полностью игнорирован и снят тот вывод, к которому пришёл Соколов на основании изучения материала дела; вывод о том, что останки Царской Семьи были сожжены. Здесь нужно быть особенно внимательным и осмотрительным, потому хотим мы или не хотим, но весь мир с 1919 года вырос и воспитан на выводах Соколова, и так быстро снять это всё и проигнорировать это следствие, не развив те аргументы, которые приводит Соколов, по-моему, было бы несправедливо. Тем более что, как показывает ознакомление с теми материалами Соколовского дела, которые были опубликованы, при проведении следствия были на кострищах обнаружены останки обгорелых костей, подвергнутые действию кислоты.

Далее Беляев заострил внимание на том, что в настоящее время существует несколько гипотез о методе и месте сокрытия тел убитых членов Царской Семьи и что не проведены исследование и анализ тех документов, которые посвящены этому вопросу, особенно те, что были получены из секретного хранения.

– Их глубокий анализ, – продолжал Беляев, – нужен хотя бы потому, что некоторые из них вышли из-под пера людей, принимавших участие в убийстве, и неизвестно, какими мотивами эти люди руководствовались, сообщая об обстоятельствах сокрытия тел.

Беляев сказал, что не уделено достаточного внимания следственному делу Соколова, что не проведены исследования самих останков и почвы, из которой они были извлечены с тем, чтобы было определено, каким образом тела жертв были туда положены: одновременно или несколькими группами, целыми или расчленёнными, а также не проведена экспертиза «Записки Юровского», на основе которой следствие ориентирует свою доказательную базу. Завершая свой доклад, С.А. Беляев сказал:

– Изучив материалы Уголовного дела по обстоятельствам гибели членов Российского Императорского Дома, я пришёл к убеждению, что на данный момент не все вопросы, связанные с идентификацией обнаруженных под Екатеринбургом девяти костных останков, получили удовлетворительное решение и что не все исследования, которые могли бы их снять, проведены. Таким образом, следует сделать вывод, что данные этого уголовного дела и проведённая по нему экспертиза не позволяют со всей определённостью утверждать, что обнаруженные под Екатеринбургом человеческие останки принадлежат Цдрской Семье.

Доклад С.А. Беляева вызвал реакцию довольно бурную. Возникла дискуссия, в которой наибольшую активность проявили представители судебно-медицинской экспертизы. Главным оппонентом Беляева был заведующий отделом внедрения новых технологий Абрамов, который выступал вслед за Беляевым. Он подверг критике ряд вопросов, связанных с медицинскими проблемами, оспаривал некоторые выводы, которые прозвучали в докладе Беляева. Вслед за Абрамовым с критическими замечаниями выступил главный судебно-медицинский эксперт В.О. Плаксин.

– Высказанные в докладе С.А. Беляева сомнения