Испытание властью. Повесть и рассказы - Виктор Семенович Коробейников

ферму для проведения прививки телочек и бычков от болезней. Ее, приехавшую после окончания института, приняли на работу в областную лабораторию на самую низшую должность. Работящая, с веселым общительным характером, Мария сжилась с коллективом и всю зиму выполняла подсобные работы. И вот, наконец, выезд на производство, которого она так долго ждала. На ферме их встретили две телятницы. Работа прошла быстро и уже подходила к концу, когда над крышей загремел гром. Весенняя гроза была желанной, и все женщины, оторвавшись от работы, собрались в тамбуре и с радостью смотрели на потоки теплого дождя.

Только недавно пришедший электрик, поднявшись на лестницу, продолжал копаться в электрощите. Вдруг там полыхнула яркая вспышка, раздался пугающий треск, и обмякший электрик свалился на истоптанный скотом пол. Женщины, подбежав к нему, увидели, что он побледнел и не двигался. Телятница постарше дрожащим, испуганным голосом прокричала:

– Колька, ты сдурел что ли? Вставай, давай не чуди, хватит придуряться!

Однако упавший коротко простонал, глаза его, широко распахнутые от ужаса, медленно закрылись. Телятницы завизжали и побежали в деревню. Старший ветврач тоже быстро пошла за ними, бессвязно бормоча:

– Надо позвонить. Из конторы. Скорую из города.

Мария, растерянная, испуганная, осталась одна около пострадавшего и не отрывала от него глаз. Через несколько секунд ее мысли стали проясняться:

– Что делать? Тоже уйти? Если нет, то чем помочь?

Она с трудом заставила себя нагнуться над мужчиной и приложила ухо к его груди. Дыхания не было. Она прикоснулась к руке. Пульса не слышно. Это прикосновение прервало ее страх перед умирающим. Она быстро принесла саквояж с лекарствами и сделала ему укол, введя в вену кофеин. Встав на колени, начала делать искусственное дыхание, но состояние электрика не улучшалось. Хуже того, голова его безвольно завалилась в сторону. Тогда она разорвала на нем ситцевую рубаху и снова приложила ухо к груди. Там была тишина. Мария обмерла, а мысли разрывали ее голову: «Все! Сердце остановилось. Движение крови прекратилось. Уколы бесполезны, препарат не дойдет до сердца, а от толчков на грудь оно не возбуждается... Как быть? Только последнее средство – укол в само сердце. Это опасно! Страшно! Нужен адреналин. Есть ли он в походной аптечке ветврача?!»

Обессиленная, она переползла на четвереньках к саквояжу с лекарствами. Кофеин – прочь. Анестезин – прочь. Вот – адреналин в большой ампуле. Теперь нужен крупный шприц. Она схватила его, надела длинную иглу. «Сколько набрать лекарства? Какая доза спасет? Избыток сильного препарата может вызвать окончательный паралич сердца». И вдруг ей вспомнилось бородатое лицо профессора кафедры лечения животных Шлезингера и его напутственные слова.

– В критической обстановке, коллеги, при оказании врачебной помощи людям придерживайтесь дозировки лекарственных препаратов как для средней величины собаки. Но это только в безвыходном положении. Запомните – риск! При неблагоприятном исходе вся вина десятикратно ляжет на ветеринарного врача, взявшегося лечить человека. Это не наша задача. Наш удел – оздоровление животных. Однако скажу вам, друзья, что все случаи жизни не уложить в одну инструкцию, и редкий ветврач в своей практике не сталкивается с необходимостью оказания медикаментозной помощи больным людям. Тем более, что основные лекарства для медицины и ветеринарии одинаковы. Дело в правильном диагнозе и в дозировках. Поэтому будьте крайне осторожны.

Теперь Мария знала, что делать, и действовала решительно. Нащупала третье сверху ребро и воткнула под него ближе к грудине иглу шприца. Руки ее от напряжения и нервозности дрожали, но она мысленно успокаивала себя: «Тихо, не торопись, медленней, чувствуй, куда идет игла. Сейчас должна быть околосердечная сумка, она может спружинить под иглой. Так, вот. Вот она. Теперь еще немного. Хватит? Нет, еще чуть-чуть. Вот теперь все».

Игла полностью вошла в грудь мужчины. Мария закусила губу и нажала на шток поршня. Лекарство медленно ушло внутрь тела. Она быстро вытащила иглу, отбросила пустой шприц и тут же вновь начала массаж груди пострадавшего. Пять сильных нажатий на грудину, затем через марлю прижать свои горячие губы к губам и вдохнуть в его легкие воздух своего вдоха.

Мария знала, жизнь еще есть внутри пострадавшего, но пройдет пять минут, и она навсегда покинет это молодое тело. Девушка теперь уже подгоняла себя: «Быстрей, быстрей! Ни о чем не думать. Только давить руками на неподвижную грудь умирающего и вдыхать в него воздух».

От тяжелой работы она сама уже стала задыхаться. В конце спасительного выдоха в ее глазах темнело, хотелось лечь на холодный пол и бесконечно дышать всей грудью, охлаждая свои разгоряченные невероятным напряжением легкие. Прошло около двух минут, и она начала выбиться из сил. Мыслей не было, она работала как автомат. Если бы кто-то попытался ее остановить, Мария бы дралась и кусалась, но не отступила от этого изнурительного труда.

Когда она наклонилась к лицу умирающего в очередной раз, ей показалось, что веки его слегка дрогнули. Мария, прижав ухо к груди, услышала долгожданный звук – сердце еще слабо, но заработало. Тогда она достала ампулу с кофеином и сделала еще один укол, теперь уже внутривенно. Грудь мужчины ритмично зашевелилась от дыхания. Жизнь просыпалась в этом только что недвижимом человеке.

Мария, мокрая от пота, с растрепанными волосами, с пустым шприцем в руке, на коленях стояла перед ним, все еще напряженная и встревоженная, готовая, если нужно к новой борьбе со смертью.

В это время вернулась старший ветврач, подняла пустую ампулу из-под адреналина и удивленно спросила:

– Это что? Ты ставила укол? Куда?

Мария, не отрывая глаз от пострадавшего, вяло ответила:

– В сердце.

– Как? Ты с ума сошла! В таких антисанитарных условиях? Неприспособленным инструментом?

Увидев заглядывающего в дверь директора совхоза, старший ветврач замолчала и спрятала ампулу в карман халата, послала телятницу за водой, так как больной просил пить.

Она грубо толкнула Марию в спину.

– Уйди отсюда! Не мешай! Расселась тут, как торговка на базаре. Дай подойти к больному.

Мария тяжело поднялась, опираясь рукой о стену и побрела к машине. Только что перенесенное нервное и физическое напряжение полностью опустошило