Последнее убийство в конце времен - Стюарт Тёртон

– Ничего неожиданного, – тихо отвечает Тея. – Последний прием пищи состоял из хлеба, оливок, винограда и сыра, токсинов в крови не было. Пальцы были испачканы клеем, что неудивительно, ведь она работала в школе. Правда, я нашла вот это.

Она показывает ему крохотное распятие на золотой цепочке.

– Висело у нее на шее, – добавляет она. – Я и не знала, что она была верующей.

– Ни во что такое она не верила, – хрипит Гефест. – Просто ей нравилась книга.

Тея осторожно разжимает его огромную ладонь, кладет в нее цепочку и снова смыкает его пальцы.

Грудь Гефеста бурно вздымается, он громко рыдает.

40

Клара и Эмори возвращаются в деревню далеко за полдень. Все жители толпятся на пирсе, молча глядя на море, в надвигающийся туман. Он уже над песчаной отмелью, так близко, как его никогда еще не видели. В заливе плавают сотни дохлых рыб, несколько морских птиц и черепаха – все разорванные на части.

В арке ворот, скрестив руки на груди, стоит Тея.

– Ты сказала им, – говорит Эмори, подходя к ней.

– У меня не было выбора, – подтверждает она. – Ведь мы, по сути, живем внутри снежного кома. Даже они не могли этого не заметить. Вы нашли Адиля?

– Его хижина пуста, но мы теперь знаем, что он следил за Ниемой перед ее смертью, – говорит Клара. – Перед пожаром он вынес со склада картину.

– Что-нибудь еще?

– Пока все, – отвечает Эмори.

Тея трет переносицу.

– Удивительно скудный набор фактов при той свободе, которую я тебе предоставила, – говорит она, а сама прямо сочится презрением. – Туман уже близок, Эмори. На вашу обычную апатию больше нет времени.

– А ты что обнаружила? – спрашивает Эмори, у которой так болят ноги, что на вежливость уже не остается сил.

– Я закончила вскрытие. Причиной смерти стало не ножевое ранение, а травма головы. Ее убили чем-то тяжелым, металлическим. Я осмотрела склад, но не нашла ничего, что могло бы послужить орудием убийства.

– Не может быть, – говорит Эмори, поворачивается на пятках и идет сквозь толпу жителей деревни на самый конец пирса.

Клара и Тея следуют за ней. Эмори нагибается с края пирса и показывает пальцем в воду, на странный металлический предмет, который она нашла утром.

– В бетоне свежие царапины. Я думаю, его притащили сюда и сбросили вниз прошлой ночью.

– Это устройство, которое придумал Гефест для осмотра купола в кальдере, – говорит Клара. – Он привез его в деревню вместе с Беном. Ты считаешь, что это орудие убийства?

Тея молчит. Вчера вечером Гефест оставил прибор у нее в лаборатории. Если это действительно орудие убийства, оно изобличает не только его, но и ее.

Она подзывает ближайших к ним жителей деревни и велит им принести веревку, чтобы вытащить предмет из воды.

– Пусть принесут его ко мне в лабораторию, я посмотрю, есть ли на нем что-то, связывающее его с телом.

Тея остается на пирсе наблюдать за подъемом прибора, а Эмори с Кларой возвращаются в деревню. Едва войдя в ворота, они сразу понимают, что подготовка к похоронам шла полным ходом, когда Тея обрушила на жителей свое известие: на ветках деревьев качаются украшения, гирлянды траурных фонариков натянуты между крыльями общежития.

Вдруг Эмори необычайно ясно понимает, как сильно облик и восприятие деревни зависят от ее жителей, присутствие которых смягчает ее, делает краше и приятнее. Без них Эмори точно впервые видит высокие стены казематного типа и ветхие постройки. Даже сад, который Эмори всегда любила, вдруг стал в ее глазах жалким – кучка чахлых растений съежилась в тени чего-то чудовищного.

Эмори целый день ничего не ела. Она берет со стола хлеб и сыр, протягивает кусок Кларе. По пути в лазарет обе жуют. Обычно для похорон жители деревни устраивают целый пир, но, видимо, известие о пропаже запасов тоже уже стало общим достоянием. На столах лишь то, что уцелело на кухне, да те немногие овощи, которые удалось извлечь из земли неповрежденными.

– Тея права, – говорит Эмори, оглядывая скудный ассортимент. – Я должна работать быстрее.

– Ты занимаешься расследованием всего один день, – отвечает Клара.

– Это значит, что у меня остался еще один день, а я так никуда не продвинулась. Стоит мне отыскать ответ на один вопрос, как за ним тут же встают еще десять. Не знаю, может, я делаю что-то не так. – Она трет глаза тыльной стороной ладони. – Я вообще не знаю, что я делаю.

– Мама…

– Я сама просила ее об этом, Клара. Я обещала ей, что найду убийцу, но что, если у меня не получится?

Клара пристально смотрит на мать. Та словно стоит на краю темной, опасной воды, трепеща перед тем, что плавает там, в глубине.

– Значит, не получится, – говорит Клара спокойно. – Как, наверное, не получилось бы ни у кого. Но ты хотя бы пытаешься. Никто и не ждет от тебя невозможного.

Они входят в лазарет и видят, что его вестибюль заполнен ржавыми каталками и инвалидными креслами на колесах, а под ногами всюду хрустит битое стекло. Эмори показывает на свежую цепочку следов в пыли.

– Следы ведут туда, – говорит она, указывая на коридор. – Наверное, это Ниема. Больше здесь никто не ходил.

Пока они идут, я рассказываю им об экстракторе памяти, который Гефест привез с маяка, и о его планах на этот счет.

Эмори ежится, вспоминая, сколько часов она провела, склонившись над одной из таких штуковин во время испытаний. Тея заставляла будущих учеников разбирать приборы на части и собирать снова, чтобы они получили полное представление о том, как взаимодействуют блоки питания, микросхемы и нейронный гель.

– Надо бы нам осмотреть маяк, – говорит Эмори. – Прошлой ночью Ниема отвезла туда металлический ящик, а сегодня утром Гефест нашел там устройство для извлечения памяти. Вряд ли это простое совпадение.

Лестница в конце коридора приводит их на второй этаж, в длинную палату, где стоят койки, терпеливо ожидая раненых солдат, которые никогда не прибудут. Окна пусты, в рамах еще торчат осколки стекла. Везде полно паутины.

Следы идут через палату к массивной металлической двери с огромной ручкой, которая оказывается ледяной на ощупь. Ручка новее всего остального, из какого-то тусклого, тяжелого металла.

При их приближении на стене вспыхивает огонек клавиатуры.

– Нужен код, – разочарованно говорит Эмори.

Она набирает несколько случайных чисел, но индикатор только мигает красным и сбрасывается. Мысли Эмори возвращаются в комнату Ниемы. Не могла ли она видеть что-то похожее на код там, среди ее вещей?

Она дважды нажимает клавишу «5», вспоминая цифры на обороте полусожженной записки и