Поверь. Я люблю тебя - Изабель Филльоза

и от родителей. Дабы обрести веру, нам нужно искать ее в нас самих, больше не доверяя ничему из того, что нам говорят, но испытать истину внутри себя. Дабы обратить взор к Богу, прежде всего нужно отвернуться от верований, которым нас научили наши старшие. Не нужно Церкви, не нужно родителей, мы в оппозиции. Это второй этап. Затем надо двигаться еще дальше. Третий этап – перейти пустыню. Мейстер Экхарт призывает «оставить родителей, оставить Церковь» и идти в одиночестве на поиск самого себя, на поиски Бога. Во время четвертого этапа человека призывают осмелиться страдать. Почувствовать собственную боль – это приближает к самому себе. Испытать и сердцем, и телом, и душою страдания и радости, дабы на пятом этапе обрести невозмутимую безмятежность, то есть способность воспринимать и радости, и горести с одинаковым настроением. Только тогда мы можем ждать экстаза – на шестом и последнем этапе. Это и есть психологические этапы, чтобы возвыситься от зависимости к зрелости; зависимость, противозависимость, независимость, взаимозависимость.

1. Зависимость

Одного взгляда отца достаточно, чтобы она замерла, сидя за столом. Малейшее подергивание лица матери – и она уже чувствует себя виноватой. А ведь Мартине сорок два года, она руководит группой из двадцати сотрудников, она признанный авторитет в своей области. Это сильная женщина, она не растеряется в любой ситуации. Кроме общения с родителями. Стоит ей провести рядом с ними всего несколько минут – и она регрессирует, теряет всю непринужденность и снова становится покорной маленькой девочкой. Даже ее голос при них меняется, становясь тоньше и писклявей. Превращение весьма показательное. Мартина сама, может быть, даже и не заметила бы этого, если б ей не сказали муж и даже ее дети. Наше чувство покорности родителям зачастую бессознательное. Другие замечают его, а мы – нет. Мы так к нему привыкли. Некоторые обращают внимание на то, что после визитов в семейное гнездо они чувствуют напряжение, усталость или подавленность. Но никогда не осознают причин этого.

У наших родителей столько власти над нами. Выросшие, сами ставшие родителями, глядя на тех, кто зачал, родил и воспитал нас, мы часто превращаемся в маленьких детей. Мы как будто еще не поняли, что выросли. С ними невозможно общаться так же естественно, как с другими. Отношения власти, зависимости и подчинения все еще живы в нас. Наши родители подарили нам жизнь, мы зависели от них в самые беззащитные поры нашей жизни. Трудно уйти от привычек, чтобы обрести живые отношения.

2. Отвернуться от родителей

Отрочество – пора бунтарская. В это время подвергают сомнению все на свете и восстают против родителей. Но при этом такой бунт, не полностью понятый и недооцененный, резко осуждаемый и даже сорванный, недостаточен для того, чтобы помочь становящемуся взрослым избавиться от рефлексов, обусловленных его детством. Лишь эмоциональное соучастие, иначе говоря – свободное выражение эмоций и их прием, позволит не застыть на автоматизме реакций и сохранять свободу.

Никакого нет секрета в том, что, дабы стать самим собою, необходимо избавиться от доминирования другого, сказать категорическое «нет» тому, от кого мы зависим. «Отвернуться от родителей» – имеет смелость призывать мейстер Экхарт. Да, отвернуться от родителей, чтобы уйти от притяжения тех, кто дал нам жизнь и воспитал – этих гигантских покровителей, которые могут любить, а могут и не любить нас. Стать взрослым означает убедиться в том, что мир не обрушится, если вы уйдете из-под надзора родителей. У меня есть право смотреть в разные стороны, у меня есть право не верить тому, что кричат мне родители, у меня есть право быть на них непохожим. А пережив этот опыт, я обретаю право еще и сам выбирать собственные ценности, – отличаются ли они от ценностей моих предков или же с ними совпадают.

Все взрослые были подростками. Все прожили этот период – волнующий изнутри и часто доставляющий волнения тем, кто извне. Все мужчины ощущают эти выбросы тестостерона, мобилизующие их агрессивность. У всех женщин играли гормоны. Все чувствовали такой жизненный взлет – он, если его не подавлять и не обращать против самого себя, стремился заново переделать жизнь, сделать ее лучше, чем была у стариков. Внутреннее ощущение всемогущества, свойственное этому периоду жизни, вступает в борьбу с реальным бессилием, которое тем значительнее, чем менее подросток владеет своей жизнью. Такое напряжение переживается трудно, и самым бессильным, чтобы возместить хоть немного властвования, единственным выходом кажется насилие. Но при этом большинство родителей, вместо того чтобы поддержать подростка в конструктивной оппозиции, стараются ограничивать его, запирают. Они приумножают запреты. Тогда некоторые юные души поворачивают свою агрессивность против себя самих, прибегают к наркотикам, впадают в депрессию, занимаются саморазрушением. Это все равно что, будучи не в силах изменить свою жизнь, повернуть бейсболку, надев ее задом наперед. Козырек, символ планов, смотрит назад, лоб оголился, и вот они бьются им обо все, что встречается на пути. Они всему противостоят. Есть такие, особенно доведенные до бессилия, кто из-за недостатка перспектив, чувства острой тоски, школьных неудач или просто провала позитивной модели жизни сеет разрушения вокруг.

А некоторые из подростков вовсе не страдают от «кризиса». Они замыкаются в учебе, канализируя яростную энергию в своих тетрадках, и родителям от них одно удовольствие. Другие же выказывают себя очень агрессивными, озлобленными, даже склонными к насилию. Можно подумать, что они, как и должно быть по-хорошему, отвязались от родительской опеки. Но чаще всего, если присутствует насилие, оно лишь завеса над реальностью: по видимости, отвязавшиеся, эти подростки остаются порабощенными их собственным бессознательным. Они грызутся из-за пустяков и оставляют в сторонке свои истинные потребности. Подлинные душевные раны, более глубокие, остаются неосознанными. Агрессивность в этом случае не является освобождающей. Настоящий гнев, не будучи понятым, еще отяжеляется взрывными реакциями из-за мелочей. То есть проявляемой агрессией эти подростки, так сказать, «защищают» родителей. Иными словами, избегают сталкивать их лицом к лицу со своей правдой. Они бросают им массу обвинений, только чтобы не разговаривать с ними по душам. Это реальность, которую часто так и не осознают до конца. Иногда они еще и боятся собственных родителей. Выдавая репрессивные реакции, те лишь приумножают неуверенность своих отпрысков, которые еще слишком малы, чтобы стать взрослыми, и подростки еще менее готовы заявить о своей правде. Таким родителям неплохо бы посоветовать, чтобы от них отвернулись еще решительнее, только так они смогли бы расслышать за видимыми требованиями глубокие травмы детей.

В процессе психотерапевтического лечения такой этап «отворачивания» от родителей также необходим. Тем более если