Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Документальные книги » Биографии и Мемуары » Косарев - Николай Владимирович Трущенко

Косарев - Николай Владимирович Трущенко

Читать онлайн Косарев - Николай Владимирович Трущенко

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 38 39 40 41 42 43 44 45 46 ... 122
Перейти на страницу:
и москвич, но наш он, ребята, питерский. Мы ж на Юденича вместе ходили, потом в районной школе политграмоты учились. Иль не узнаешь меня, Сашка? Петька Хмуров я.

Зал снова взревел. Теперь от неожиданности;

— Вот это — «факт»!

— Двурушник! — кричали оппозиционеры.

А Петька Хмуров рубил сплеча вдохновенно:

— Хватит болтать да слушать наших обанкротившихся горе-руководителей из старого губкома. Пора чрезвычайную комиссию создавать, новый губком созывать. Голосуй, председатель собрания, за доверие ЦК!

Не все собрания заканчивались так неожиданно и хорошо. Не всегда Косарев уходил с победой или удовлетворенный. Оппозиция глубоко пустила корни. Но от собрания к собранию сам оратор чувствовал силу правдивого большевистского слова, могущество партийной правды. Крепла и аргументация в докладах, обогащалась фактами и рекомендациями, выработанными на совещаниях у Кирова выводами:

— Перед съездом партии, — рассказывал молодежи на другом собрании Косарев, — вышла из Ленгубкома и пошла гулять по рукам городского комсомольского актива знаменитая «синяя папка». В ней были тенденциозно подобраны статьи ряда партийных товарищей, вплоть до члена Политбюро ЦК ВКП(б) Николая Ивановича Бухарина и других ответственных работников партии. Комсомолец — он же и член партии, работник «Смены» Барабашев снабдил их самыми развязными, извращающими смысл статей и партийную линию примечаниями. Эту свою пачкотню он согласовал с секретарем Ленинградского губкомола Румянцевым.

Зал сидел напряженно. Факты сами по себе были комсомольской массе малоизвестны. Выступавшие на прошлых собраниях лидеры оппозиции говорили о них намеками: дескать, «есть у нас синяя папочка, прочтете — закачаетесь…». Косарев говорил ровно, спокойно. Теперь он подходил к вопросу, о котором не любила разглагольствовать зиновьевская верхушка:

— Когда представители ЦКК ВКП(б) потребовали у губкома партии ответа, как и почему допускались подобные вещи в руководимой им комсомольской организации, то губком оказался «в нетях», ему-де было неизвестно. Бесподобное объяснение прекрасно иллюстрирует хваленую организационную «твердость» и политическую бдительность прежних руководителей ленинградской организации.

Тут зал засвистел, затопал.

— Сам-то ты откуда такие подробности знаешь? Ты что, в ЦКК работаешь, что ли? Наших партийных руководителей чернить вздумал!

Но Косарева сбить было непросто. По предыдущим собраниям он знал, какое сейчас впечатление произведет на комсу его рассказ.

— Я, товарищи, — сказал он просто, почти дружелюбно, — был делегатом XIV партсъезда. Сам слышал об этом из уст Емельяна Ярославского — секретаря ЦКК. Он на двадцать второй ленинградской партийной конференции был и все документы такого порядка на руках имеет. И все делегаты партсъезда о них знают. Потому и выступаю я у вас, что зиновьевцы до сих пор от ленинградских коммунистов и комсомольцев эти факты скрывают.

— Скажи, какой правдивый нашелся! — закричал кто-то в зале.

— Ладно, жарь свою правду! — отозвались в другом конце.

— Но это «цветочки», а вот и «ягодки», — продолжал Косарев. — Когда секретаря губкома партии Куклина спросили, как он оценивает «теоретические изыскания» Барабашева и Румянцева, он так ответил. Слушайте! У меня в руках бюллетень съезда партии. Кто не верит, пусть потом подойдет, сам прочитает: «Я рассматриваю, — говорил Куклин, — вопрос таким образом: у меня на книжке Ленина мой сынишка нарисовал гуся и корову. Такое ли это преступление? Для меня, конечно, очень больно, если изуродована книжка Ленина. Точно так же и на этой книжке, ведь это сделано по недоразумению, по недомыслию, и молодости ставить это в вину тоже не годится».

Может, Барабашев и Румянцев думают, что Куклин «защищал» их таким выступлением перед партией? Неужели им до сих пор не ясно, да и вам, сидящим в этом зале, неужели не ясно: Куклин политически третировал их, выставив перед всей партией молокососами и партийными недорослями?! Неужели вам не понятен политический смысл выступления этого представителя оппозиции? Он же на глазах у всех отрекся от тех, кто так искренне хотел защитить его, Куклина, политическую линию!

После таких выступлений и бурных дебатов Косарев приходил в «Европейскую» измочаленный до предела и направлялся к Кирову на очередную ночную «оперативку».

В рядах организации происходила мучительная борьба за единство, изживание оппозиционных настроений, в изобилии взращенных бывшими руководителями Ленгубкомола.

Два месяца подряд каждый райком, каждый коллектив, каждая цеховая ячейка представляли собой жаркую арену борьбы сторонников решений XIV съезда ВКП(б) с оппозиционерами. И было бы неправильно представлять себе, что стоило только прочесть в Ленинграде пару десятков докладов о XIV съезде ВКП(б), — и организация присоединилась к позиции всей партии. Дело обстояло далеко не так просто и легко. «Славная» деятельность оппозиционного губкома и руководящего районного актива не могла пройти совершенно бесследно. Новому Севзапбюро ЦК РЛКСМ, обновленной «Смене» и всем ленинградским работникам, не попавшимся на удочку «левой» фразы оппозиционеров, пришлось вести кропотливую борьбу за массы комсомольцев.

Внимание всего многотысячного комсомола было в эти месяцы приковано к Ленинграду. Ведь события развивались в пролетарской, наиболее испытанной организации. С тревогой и надеждой каждый комсомолец думал: «За кем пойдет ленинградский комсомол, останется ли он по-прежнему в первых рядах союза под руководством партии или последует за своими сбившимися с ленинского пути руководителями?..»

Александр Мильчаков, не раз наблюдавший, «как разговаривал Косарев с рабочими ребятами и девчатами, не отделываясь «начальственными», «общими фразами», подчеркивал, что комсомольцы чувствовали в нем своего товарища, ясного и простого, понимающего их запросы и интересы и идущего им навстречу».

Блестящий наставник в этой трудной работе был рядом, всегда доступный цекамольцам — Сергей Миронович Киров. «Часами расспрашивал он о настроениях молодежи, — вспоминал сам Косарев. — Не раз советовал глубже изучать эти настроения и чутко подходить к каждому человеку». И Косарев «воевал» за душу каждого рабочего активиста. Бывало, после собрания уведет парня куда-нибудь в угол и внимательно по-дружески растолковывает ему весь вред ошибок. А потом с торжеством говорил: «Знаете, секретарь этой ячейки — прекрасный парень. Он честно понял свои заблуждения и теперь станет решительно бороться за партийную линию».

По ночам, уже смыкающимися от сна глазами Александр читал «Ленинградскую правду». Старейший большевик И. И. Скворцов-Степанов, назначенный ее редактором, вел газету блестяще. Была она чем-то похожа на фронтовой бюллетень, передающий сводки с мест боев. Да это и был самый настоящий фронт. Фронт идеологический. Наиболее упорные «бои» разыгрывались по-прежнему в Московско-Нарвском районе, особенно на заводе «Красный путиловец». Но и здесь очаги оппозиции заметно ослабевали.

Газета сообщала о жизни большого города, его заботах и культурных новостях. «В понедельник, 18

1 ... 38 39 40 41 42 43 44 45 46 ... 122
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Косарев - Николай Владимирович Трущенко торрент бесплатно.
Комментарии