Косарев - Николай Владимирович Трущенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
ВОЖАК СТОЛИЧНОЙ КОМСОМОЛИИ
Косарева вызвали из Ленинграда с предписанием: приступить 2 апреля 1926 года к должности заведующего орграспредотделом (так назывался нынешний отдел комсомольских органов) Центрального Комитета ВЛКСМ. В столице Косарев узнал: ЦК ВКП(б) принял предложение Цекамола о введении его в состав бюро и секретариата ЦК ВЛКСМ. Саша отлично понимал, что ему оказывается высочайшее доверие партии.
Началась кипучая и стремительная жизнь. За ворохом дел Косарев не замечал, как летели не то что дни — недели и месяцы — все время на собраниях, в командировках… Не случайно про эту его должность в комсомоле даже байку сложили: «Заворга ноги кормят…» Вся страна перед тобой, и всюду комсомольцы. Неугомонные, они и задачи-то ставили перед Центральным Комитетом ВЛКСМ с каждым годом все сложнее и многообразнее.
Партия призывала комсомол добиться существенного перелома в своей работе, оживить ее, усилить идейное и организационное влияние на разные категории молодежи, привлечь все подрастающее поколение к строительству социализма. Саша видел, что надо как можно быстрее и безболезненнее выходить из круга «узкомолодежных» вопросов, затянувшихся дискуссий о месте комсомола в политической системе общества, и повернуть широкие массы юношей и девушек лицом к производству, к решению хозяйственно-экономических и культурных задач.
25 марта 1927 года пленум ЦК ВЛКСМ провожал Александра Мильчакова на Украину в качестве генерального секретаря ЦК ЛКСМУ (была и такая тогда должность). Вместо него секретарем ЦК члены пленума избрали Сашу.
— Кандидатура Косарева, — сказал Николай Чаплин, — является бесспорной.
Его слова потонули в громе аплодисментов. Александр Косарев становился любимцем комсомольских кадров страны.
В конце апреля Чаплин как-то бросил Косареву реплику:
— Ты совсем от Москвы отошел, Саша. А в МК между Ивановым и Скотниковым идет открытая борьба за лидерство, и никакого мира уже не установить…
Действительно, взаимоотношения первого и второго секретарей МК ВЛКСМ накалились до предела. 27 апреля Чаплин вернулся с заседания бюро Московского комитета ВКП(б) озадаченный. В партийных органах решил: соперничавших между собой секретарей «развести» — отправить неуживчивых вожаков на учебу. В постановлении МК партии говорилось: «Исходя из политической сложности и вообще из общей трудности в работе Московской организации комсомола и необходимости дальнейшего укрепления налаживающихся взаимоотношений с ЦК комсомола, считать необходимым поставить задачу дальнейшего укрепления руководящего центра МК ВЛКСМ».
Не сохранилось и следа о содержании разговора Чаплина с Косаревым. Удалось разыскать только протокол заседания бюро МК ВКП(б) от 10 мая 1927 года:
«3. Слушали: О положении в МК ВЛКСМ.
Постановили:
1. Ввиду создавшихся трудностей во взаимоотношениях внутри МК ВЛКСМ удовлетворить просьбу тов. Иванова об освобождении его от обязанностей секретаря МК ВЛКСМ.
2. Утвердить секретарем МК ВЛКСМ вместо тов. Иванова тов. Косарева, кандидатуру которого выдвигает ЦК ВЛКСМ.
3. Просить ЦК ВЛКСМ откомандировать тов. Косарева в распоряжение МК партии».
12 мая 1927 года Александра Косарева избрали секретарем МК.
Здесь новыми гранями заиграл его талант комсомольского организатора, вожака молодежи.
Стиль работы Косарева в МК ВЛКСМ рождался в обыденных ситуациях.
Однажды на встрече с комсомольцами завода «Геофизика» Саше рассказали о Семене Бочарове — грамотном механике, в комсомоле с 1921 года. Всем был парень хорош, а вот членские взносы упорно не платил несколько месяцев. Ячейка решила: злостного неплательщика из комсомола исключить — баста! Косарев мимо этого факта не прошел: «Какие ты, Семен, в комсомоле поручения выполнял?» Тут поведал парень секретарю МК невеселую историю:
— Выделили меня на борьбу с детской беспризорностью. На Сухаревку, значит, ездить — «вид, дескать, у тебя солидный, представительный…» Ездил, ездил… Вместо назначенной бригады на рейд являлось два, от силы — три человека. Бестолковыми были эти рейды. К тому же, спрашиваю я инструктора райкома: «Что мне делать, если я увижу беспризорника-поводыря, он слепого нищего ведет?» — «Забирай», — говорит… «Но ведь человека-то живого — инвалида — ведет, собаку бездомную и ту бросать жалко!» Не понравилось мне это.
Саша слушал внимательно. А стоявшие кругом райкомовцы ухмылялись иронически.
— Ну а дальше?
— Что дальше? Поручили мне борьбу с проституцией. Тут корешки посмеиваться стали, дескать, комсомол Сеньку «шефом» к «девицам» приставил. Я и это поручение завалил. Переключили на поимку наркоманов и торговцев кокаином, анашой да планом… Только какой из меня в этом деле толк, если я этих наркотиков и в руках не держал, не курил и не нюхал? Секретарь, дай мне поручение на заводе. Я же механик, у меня руки, говорят, золотые. Дашь, буду работать! И из комсомола меня не гони…
Присмотрелся к работе этой ячейки Косарев внимательнее. Ячейка большая — 110 человек, а среди них в стороне от дел комсомольских не один Семен Бочаров оказался.
Жизнь этой и других комсомольских ячеек и подсказала ему вывод, обусловивший рождение косаревского лозунга: «Дать каждому комсомольцу поручение по желанию, а спрашивать с него по умению!»
Став первым секретарем столичного горкома комсомола, Косарев глубже проникал в содержание и комсомольских собраний. Не «примагничивали» они молодежь, шли на них девчата и парни как на комповинность: «Разве такой должна быть школа коммунизма?»
Однажды Косарев шел по длинному коридору редакции «Комсомольской правды», которая размещалась тогда в Малом Черкасском переулке. Вдруг навстречу парень веселой приплясывающей походкой мчится, к груди связку книг прижимает, в руках ворох гранок. Налетел на Косарева, книги — на пол. гранки рассыпались. Косарев бросился помогать. Взял в руки одну гранку, прочитал заголовок: «Война безразличию!»
— Хорошо назвал статью — «Война безразличию!» Я его вот как ненавижу. — Косарев сделал выразительный жест ладонью по горлу: сыт, дескать. — А ты кто? Что-то я тебя раньше в редакции не встречал!
— Ильин, редактор отдела внутренней жизни. Я недавно в «Комсомолке» работаю.
— «Внутренней»! Это хорошо. Терпеть не могу международников — пижоны… А я — Косарев, секретарь МК…
— Я тебя знаю…
Так встретились Александр Косарев и Яков Ильин и подружились надолго и крепко, как раньше в Пензе с Бубекиным. «Они оба были под стать друг другу, — писал Борис Галин, — оба живые, задиристые, ненавидящие мертвечину,
