Волки скалятся в тенях - Рената Вотинова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— В кабинет, живо, — утробное рычание Друга звучало, как из недр земли. Казалось, Алису вышибли одним ударом из собственного тела, оставив наблюдать на подмостках за протекающей вокруг жизнью. Ледяные оковы сковали ее по рукам и ногам, своим лязгом оглушая, ослепляя морозным сиянием настолько, что она все видела и слышала, как из-под свинцовых вод. Шаг Джонатана звучал гулко, как поступь человека, что вот-вот повесят на площади, чтобы другим было неповадно, в стенах мимолетной темницы, куда откинул Алису Друг.
Он грубо затолкал Вильцгейма в кабинет, ткнувшись в его плечо револьвером. В то время, как Друг запирал дверь, Алиса собрала всю волю в кулак, дабы склеить по кусочкам ключ к контролю. Алиса сосредоточила всю себя на том, чтобы вновь заполнить каждую клеточку тела своим сознанием и энергией. И произошло настоящее чудо: ей удалось почувствовать легкое покалывание в кончиках пальцев, у Алисы получилось самостоятельно пошевелить языком.
Увидеть горизонт ее нервного ликования представлялась невозможной задачей для любого, кто смог бы уловить эту отчаянную борьбу.
Наконец-то правая рука полностью вернулась под контроль, и Алиса поняла это по тому, как быстро она сжала и разжала кулак. Пока Друг снова нагло не вышвырнул Алису назад, она залепила по своей же щеке пощечину. Лицо вспыхнуло, превратившись в один комок жгучей боли. И кристаллическая ясность мира возвратилась к Алисе, как стайка рыб в родную заводь.
— Больше не смей так поступать! — Взорвалась Алиса, вытирая тонким рукавом платья кровь, что струйкой потекла из носа.
— Иначе бы ты поверила его слезливым россказням и простила ему, что он чуть не убил нас. Тебя, Алиса.
Алисе не нужно было иметь семь пядей во лбу для понимания: Друг закипал и еле держался, чтобы ее не ударить.
Алиса слизала с губ солоноватую с металлическим привкусом жидкость, хищно оскалившись, все еще не веря, что ей удалось побороть волю Друга. Револьвер упрямо глядел в спину Джонатана. И Алиса принялась внимательно вслушиваться в разговор старых товарищей, надеясь получить ответы на волнующие вопросы.
— Трусливо загнать меня в ловушку в моем же доме, — Джонатан шевельнул плечами, подняв руки, и Алиса испугалась, что он сейчас вызовет стаю волков, ораву птиц или же пол скроется под склизкими телами мерзких гадюк. Но Вильцгейм неожиданно захлопал. — Умно, Дмитрий. Именно этого я от тебя и ожидал.
Дмитрий молча снял ружье с предохранителя. Беспощадный щелчок заставил Алису похолодеть. Неужели он собрался так просто убить Джонатана? Столько лет ожидания ради одного выстрела?
Спереди и сзади Вильцгейма ждала смерть. Дмитрий прицелился спереди, а Друг сзади. Алиса дернулась, чтобы вырвать оружие у Друга, но вовремя остановилась: одно неверное движение, и он может случайно выстрелить, ибо не ожидал атаки. Алиса не торопилась вмешиваться в разговор мужчин, потому что сама не знала, на чьей стороне находится.
— Трусливо — убить мою возлюбленную и маленького ребенка, а затем повесить вину на меня, — угрюмо передразнил Джонатана Дмитрий.
— Я не… — Вильцгейм терял терпение, и тени сгущались к центру комнаты.
— Джонатан… — успокаивающе прошептала Алиса. Если он вновь призовет тьму, то она не была уверена выживут они или нет. С его стороны послышался глубокий вдох, тени поползли назад на стены, и сердце Алисы облегченно ухнуло вниз: она выиграла еще немного времени.
— Не убивал, — сплюнул бармен. — Миллион раз слышал эти сказочки. Знаешь, мне мало верится в это.
— Твоя жена обезумела, — настаивал на своем Джонатан. Дмитрий затрясся всем телом. Море его боли взбушевалось смертоносным штормом, застарелые шрамы дали о себе знать: он словно переживал ту злополучную ночь вновь. Он в тысячный раз терял любимых людей. Алиса догадалась, что он видел перед собой кухню, стены которой украсили ошметки его семьи.
— Она не была сумасшедшей, — Дмитрий прожигал грудь Вильцгейма ружейным взором. — Это ты, безумец, разорвал их для своего садистского удовлетворения.
— Они уже были мертвы, — холодно констатировал Джонатан. И Алиса поняла, что из него переговорщик вышел никудышный. Настал ее черед выйти на сцену. Но для начала…
— Поклянись, что тебе нужны перемены, а не геноцид кхинов, — Алиса обошла Джонатана, и заняла такую позицию, с которой могла видеть их обоих разом.
Идеальное место для контроля ситуации.
— Если ты поможешь отбросить их от Границы, то никакого геноцида. И приму любое наказание за Притон Гончих, — Вильцгейм не смотрел на Алису. Видимо, не верил, что она выстрелит в него. Его больше интересовало ружье в руках бывшего товарища.
— Алиса, не суй в пасть зверя голову — откусит. Не этому я тебя учил всю жизнь?
— Отдай мне револьвер, — потребовала Алиса. Друг лишь мгновенье поколебался и передал ей оружие.
— Надеюсь, твоя игра стоит свеч, — начал причитать ее извечный спутник. Алиса и сама не верила, что у нее что-то выйдет. Однако Алиса перевела дуло драгоценного револьвера чуть в сторону от головы Джонатана, нацелившись в чучело оленя. Оно ей все равно никогда не нравилось. Шум перестрелки поднимет суматоху внизу, ибо аристократия так и не решилась продолжить пляски под оглушающую музыку. Люди сбегутся сюда, как муравьи на упавшее яблоко с дерева в траву. Свежие сплетни подобны сладкому плоду. Звон монет не был столь привлекателен, как свежие новости ручьем льющиеся с уст первоисточника.
Дмитрий не успеет убить Джонатана. Даже если второй обманывал Алиса, а в этом не было практически никаких сомнений, то он заслуживал Границы, а не смерти.
А еще он был единственным, кто мог поведать Алисе в полной мере о той силе, что зудела под ее кожей. И, когда она превзойдет Джонатана, он падет и грехи будут искуплены.
Раздался выстрел. А затем второй.
Алиса с недоумением глянула на оружие в руке. Она не стреляла второй раз…
— Что?.. — Жар хлестнул в гортань раскаленным свинцом, оставляя на нежно розовых стенках ожоги. И булькающая кровь поднялась, словно из недр вулкана. Алиса икнула, захлебываясь собственной кровью, что потекла из уголка рта.
Рука непроизвольно опустилась к животу, а поднялась полностью багровая.
Последнее, что Алисе удалось увидеть перед тем, как ее взгляд затуманился темно-зеленой пеленой, это дымящиеся ружье в руках Дмитрия. Пол оказался мягким, как плед, связанный матерью для младенца, приглашая погрузиться в сладкий вечный сон. Алиса прижалась щекой к прохладному паркету, молясь, чтобы жар отступил.
— Как же больно, — захныкала Алиса, прижимая ладонь к разгоряченному и влажному животу под платьем. Над Алисой кто-то кричал и спорил, но ей уже было до этого никакого дела. Их пустые
