Волки скалятся в тенях - Рената Вотинова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Разгляди его внимательнее. Завтра он тебе понадобится.
— Алиса, подними меч. Он теперь твое продолжение, — Друг не стал оспаривать Вильцгейма и кричать о том, что Алиса должна пронзить недоумка, как он любил выражаться, точным ударом в грудь. Алиса приложила немалые усилия, дабы поднять меч. Сначала она попыталась вырваться из хватки Джонатана, но он отказался ее отпускать.
— Он великолепен, — на одном выдохе вырвалось у Алисы, когда сталь заблестела в слабом свете приглушенных ламп. На лезвии играли отблески огня из камина, заставляя неизвестные ей руны, оплетенные узорами лиан, играть едва зримым желтоватым светом. Алиса перевела взгляд на чернеющую рукоять. На ней искусно были вырезаны, по ее подсчетам, тринадцать маленьких созвездий. Алиса начала переворачивать меч, когда Джонатан отпустил ее, и оружие вновь распалось в изумрудную пыль искорок, что быстро таяли в воздухе.
— Как такое возможно? — Алиса до сих пор недоуменно глядела на собственную ладонь, замерев в одном положении. Даже пальцы отказывались шевелиться.
— Меч еще не принял тебя, поэтому твоя сила ускользает от тебя. — Джонатан устало завалился в кресло. — На тебе висит замок, и пока ты не взломаешь, я могу лишь воззвать к твоей мощи на непродолжительное время.
— Как у тебя это получается? — Алиса прижала руку к груди, словно ее вот-вот могли отсечь. Вся ее ярость утихла в раз. Прилив злости прошел. Вильцгейм в тот момент уже наливал себе прохладной воды из графина, что до этого стоял на кофейном столике, где помимо графина и двух стаканов были целые горы книг.
— Тебе должна угрожать опасность или кому-то из близких тебе людей, чтобы твоя истинная сущность воспела. Ты слишком долго была в тени, милая. А я — самый опасный зверь в твоем окружении. — Джонатан смочил горло, сделав несколько больших глотков. — И завтра выйдешь на свет. Я прошу лишь об одном: не бойся. Я никому не позволю навредить тебе потому, что наврежу им первый сам.
— А я не позволю ему навредить тебе, когда он уничтожит всех, — мрачно поклялся Алисе Друг тем вечером.
* * *
И снова Джонатану удалось заковать Алису в платье, словно в доспехи. Хотя в них Алиса казалась уязвимой настолько, насколько это вообще было возможно. Оно было идеальным, Алиса не узнавала себя в зеркале. Черно-серебряное под стать тому костюму, что он сам собирался надеть. Рукава платья были полупрозрачными, расшитые, как Алисе тогда думалось, полудрагоценными рубинами и изумрудами, повторяя узоры на револьвере, что притаился под пышной юбкой из нескольких слоев. Оружие успокаивающе прижималось к оголенной коже, своей прохладой действуя лучше материнской колыбели.
— Достать из-под такого вороха тряпок револьвер будет проблематично, — скучающе объявил Друг, пока Алиса поправляла шпильки в высокой прическе, что помогла ей сделать главная повариха на кухне Вильцгейма. Утром Алиса металась по всему особняку, не зная, куда себя деть от волнения. Пальцы зудели от желания сорвать все каменья с платья и сбежать. Но повариха строго шикнула на Алису и потащила на террасу, где и помогла навести столь неудобную красоту.
— Камни смотрятся нелепо, — фыркнула Алиса собственному отражению. Действительно драгоценности отяжеляли рукава и из-за этого было крайне неудобно, плечи будто тянуло вниз.
— Они здесь не для того, чтобы добавить платью особой прелести, — кинулся в объяснения Друг, помогая Алисе застегнуть сережку на левом ухе. — Они — намек, лишнее напоминание тебе о вашем будущем. Сегодня ты будешь плясать, гордо нося на себе ваш общий секрет, но никто не догадается о той связи между вами, что выдумал себе Джонатан.
Приглашенный оркестр уже заиграл внизу приветственную музыку для гостей. Весь особняк буквально загудел и завибрировал, стены словно оживились и заходили ходуном. Никогда, наверное, в жилище Джонатана не приходило разом столько людей. За дверью в коридоре послышался торопливый топот прислуги.
Им было приказано подготовить комнаты для тех, кто не захочет покинуть особняк и не проявит желания вернуться ночью домой.
В дверь спальни, что Алисе выделил Вильцгейм, ибо она отказалась занять его комнату, раздался стук.
— Заходи — не укушу, — повторила Алиса вчерашнюю фразу Джонатана, уверенная в том, что именно он к ней пожаловал. И Алиса оказалась права.
— Алиса, ты выглядишь… — Джонатан стоял на пороге, не осмелившись зайти. Его удлиненный пиджак цвета вороньего пера был украшен серебряной вышивкой волков, воющих на Проклятую Луну, что была изображена рубиновыми осколками, а пуговицы в виде полумесяцев блестели роскошнее, чем те, за которыми погналась Мия, разозлив Александра.
— Так, что ты теряешь дар речи? — Алисе не удалось сдержать улыбку во весь рот. Алиса нервно подергала сережку, что застегивала сама без помощи Друга. Украшение было слабо застегнуто, и Алиса с воровской ловкостью исправила это недоразумение.
— Как же гадко. Ты что, флиртуешь с ним?!
«— Вовсе нет, — подумалось Алисе. — Если только чуть-чуть».
— Первый танец, что откроет бал за тобой и принцем Себастьяном. Но мне хотя бы выпала честь сопроводить тебя до бального зала. Если ты позволишь, — он встал на одно колено, опустив голову, и протянул Алисе в приглашающем жесте руку. Да, возможно, Алиса с ним флиртует не чуть-чуть. В тот вечер Алиса могла себе позволить немного кокетства и легкости, которой не испытывала до этого в жизни. Тот вечер Алиса еще долго лелеяла в памяти. Она наконец-то не была пустым местом, жалкой букашкой, что собирала крошки с пола, объедки с чужого стола. Алисе удалось вкусить нектар жизни, а не выживания.
И, конечно же, Алиса вложила свою руку в его, на время позабыв о его прегрешениях.
— Разве я могу отказать? — Алиса специально встала по левую сторону от Джонатана, чтобы Друг не смог в порыве гнева ударить его. Вильцгейм одним прыжком поднялся и учтиво подхватил Алису под локоть. Они пустились вдоль коридора, что опустел по щелчку пальцев, в сторону лестницы. — Кстати, насчет права первого танца. Я в последний раз танцевала вальс в двенадцать лет. И то оттоптала Питу туфли. Поэтому меня не пустили выступать на королевском ужине в интернате.
— Себастьян тоже неважный танцор, — они уже ступили на первые ступени вниз. — Он всегда был больше увлечен стратегией и военным делом. По пляскам у них Александр. Увы, младшенького щенка лишили такой радости, как бал сезона листопадов, из-за тебя.
— Ему бы принцессой родиться. Тогда бы отдали его за какого-нибудь дворянина, чтобы укрепить позиции на троне, — размышлял ехидно Друг, пока они спускались по лестнице
