Северная и восточная Тартария - Николаас Витсен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Московиты время от времени вывозили кирпичи и высеченные камни из названных разрушенных городов, из которых они построили большую часть Астракани и других соседних городов и крепостей. Но кроме этого Сарая (ибо так тартары называют постоянное место жительства), там в древние времена было еще пять или шесть других, вдоль реки вниз по течению, и в каждом из них жил раньше один хан, но с течением времени и во время войн и они были почти полностью разрушены.
Есть там еще Сарай на реке Яик, под названием [Сарай] Чик, о котором говорят, что раньше там было местонахождение большого мирзы, или хана, но теперь он, как и другие, полностью разрушен.
Тартары, населяющие Большой Нагай: и мужчины, и женщины, — имеют крепкое телосложение, выше ростом, чем другие тартары, но некрасивы: у них маленькие лица, маленькие, плоские носы и глубоко посаженные глаза, что свойственно большинству восточных тартар. Нагайцы имеют кожу темно-красно-буроватого цвета, которая, по-моему, такая не столько от рождения, сколько от солнца (которое там в течение нескольких месяцев гораздо жарче, чем можно было бы ожидать в этом климате), тем более что их дети во время жары всегда ходят голые. Следует отметить, что зима здесь, напротив, очень сурова и для того, кто плохо одет, невыносима.
У нагайских тартар много скота: лошадей, верблюдов, овец и других животных. Но все же они очень плохо одеты, главным образом в овечьи шкуры, еще и плохо выделанные.
У них нет никакого хлеба; они высмеивают европейцев и персов, говоря, что их главная пища — верхушки презренной травы.
Они не только допускают многоженство, но это у них в обычае. Они покупают за скот себе жен, как правило, у их родителей или у кого-то другого, исключая тех, которых берут в плен во время войны. Каждый содержит больше или меньше жен в зависимости от состоятельности. Когда один брат умирает, другой берет себе всех его жен, но если все братья — на войне или иначе — умирают, то все жены переходят, как и другие вещи и скот, к старшему сыну старшего брата, ибо они не допускают, чтобы замужняя женщина, пока жива, ушла бы из рода.
Когда они переносят свои жилища, то увозят дома на четырехколесных повозках, запряженных верблюдами. Их обычный путь идет от Волги в Баскунчак, оттуда на Еруслан, Самару, Иргиз, Узень, Угогуру, Рын-Пески и вниз до Яика мимо страны калмаков. Иногда они идут через Кашон, Ауров и Камыш — и это их обычный летний путь.
К зиме они возвращаются обратно к местам, расположенным у Каспийского моря, таким как: Баксаке, Беаллансия, Китгах, Шееннамара, Кудаке, Карадован, Ахтуба — и выше, на Волге, и расходятся по берегам моря и рек, между камышами и деревьями, где находят больше защиты от холода. И в это время года они оставляют своих лошадей и скот пастись в пустыне.
Так как я часто упоминал реку Яик, то вкратце расскажу, что мне известно о ее течении, прибывании в ней воды и т. п. Она выходит из страны калмаков, где, как считается, она берет свое начало, хотя некоторые русские предполагают, что ее источник находится в Сибири. Ее южные берега тоже заселены калмаками, если не принадлежат им. После того, как она проходит через земли калмаков, она отделяет большой Нагай от казахской орды и впадает, через 1 000 миль, несколько ниже Сарайчика, в Каспийское море. /W 608/ Она очень широкая, и земля на обоих берегах сильно заросла деревьями, травами разных сортов и плодами. Она чрезвычайно богата рыбой, особенно осетром, так что, стоя у берега с рыболовным багром, в короткое время можно наловить полные повозки, если только есть помощь, чтобы вытаскивать их на берег.
Есть там и лебеди. Они обычно плавают в море в таком количестве, что невозможно сосчитать. Они ежегодно линяют в середине лета. К этому времени народ Астракани посылает молодых людей на лодках, которые, пройдя несколько миль, прибывают туда. Нагрузив суда перьями и шкурами лебедей, они возвращаются в Астракань, где этим товаром ведется большая торговля с персами, которые за каждую шкуру обычно дают один рейксталер. Эти выгоды часто привлекают казаков поселиться там. Оттуда они дальше вторгаются в различные местности на Каспийском море.
Между Астраканью и Яиком почти не живут люди: там совсем дикие места. Около Яика живут русские казаки, которые занимаются рыболовством. А дальше к востоку встречаются какие-то бухары, под особым названием. Они — магометане. Между Астраканью и Сибирью — пустыни, и там почти не встречается людей.
Среди калмаков, которые заселяют южные части Сибири, некоторые улусы, или орды[883], являются подданными русских, другие же — их союзниками, хотя они вели кровавые войны с ними, разрушили Тюмейн и другие города и крепости, предполагая, что русские приближаются к их землям и их покорят.
Самая близкая к востоку местность Большого Нагая — это казахская орда. С запада у них, как было сказано, находится Яик, который ее отделяет от Большого Нагая, с севера калмаки; юргечане, или юргенские тартары, с северо-востока и караганы, живущие на восточных берегах Каспийского моря, с юга.
Эти казахские тартары ездят взад и вперед по стране почти так же, как нагайцы. Они часто воюют с калмаками и юргечанами, но редко с нагайцами и караганцами. Только они крадут так же, как почти все другие тартары, втайне и у своих соседей, с которыми живут в прочном и нерушимом мире.
Казахская орда в свое время была полностью разрушена, кроме нескольких лесов на севере, которые граничат с калмаками, где проходят несколько мелких рек, впадающих в Яик. Эти люди не сеют хлеба; основная их пища — конина и кобылье молоко, так что их справедливо называют казахская орда, что значит сборище диких людей.
К северу от казахской орды живут калмакские тартары (если такой образ жизни можно назвать жизнью). Но земли, где они расположены, достойны лучшего народа, так как в ней имеется все, что нужно для человека. Там изобилие соболя, черных лисиц, белок и другой пушнины, на которую русские меняют водку, мед, табак и продукты питания.
В этом краю есть несколько городов, таких как Сибирия, главный город области того же названия, и Тюмейн. Оба эти города отвоеваны русскими у тартар[884]. Уфа,
