Победителям не светит ничего (Не оставь меня, надежда) - Леонид Словин

— Входите, пожалуйста…

Гость хмыкнул в ответ, но прошел в номер.

Движения выдавали в нем знатока восточных единоборств: мягкий стремительный шаг боевой птицы…

«Цапля ловит рыбу…» — Виктор вспомнил название известной позы тхаэквондо.

Китаец обвел номер быстрым, цепким взглядом. Так мгновенно осматривается спецназовец, штурмующий дом, подвал, самолет…

По диагонали и снизу вверх…

От оставленной незакрытой двери быстрый проход к совмещенному с ванной туалету…

Когда Чень оказался сбоку, Виктор мгновенно заметил у него на бедре выпуклость: нож.

Чень тем временем с силой толкнул дверь в ванную. За ней никто не стоял.

Пусто.

Теперь он мог начать говорить. Коротко, конкретно:

— Чего хотел?

— Моей сестре надо переседить почку… — Чернышев сделал шаг к столу. — У нас была предварительная договоренность с доктором Панадисом… Он обещал устроить профессора из-за границы. Но что-то расстроилось…

Надо было объяснять как можно пространнее. Вязнуть в деталях, в необязательных мелких подробностях. Тогда все выглядело убедительнее, правдоподобнее. Отчаявшиеся родственники только так и могли изъясняться…

Китаец смотрел на него неподвижным тяжелым взглядом. Для него, казалось, не существует тайн. Он словно проникал в самую суть тщательно вынашиваемых Чернышевым козней, направленных против триады.

— Почку… — сказал он с сильным акцентом. — А оперативной группе, которая ночью прибыла в Янги-Юль — тоже почки ищет?!

Плечи у него напряглись. Виктор боковым зрением это тут же отметил. Но пока их разделял стол, Чень не мог броситься на него.

— А с Ли?! И ему тоже?! Ты кто? — китаец широко и прочно расставил ноги.

— Я тебе сказал: у меня больная сестра… Я экскурсовод — москвич. Мы прелетели вместе с ее женихом. Богатый парень — иностранец. При деньгах…

— Еврей… — Разведка Ченя была в курсе дела.

— Израильтянин.

— Почему же по-русски говорил?!

И без того плоское лицо китайца стянуло в застывшую маску. Он нутром чувствовал подвох, и доказательства, увертки только все запутывали. Чень вышел из-за стола. Рука скользнула к бедру.

— Ты мне все сам скажешь…

Чень резко выкинул ногу вперед и вверх.

Виктор успел увернуться. Еще мгновение и мощный ботинок Ченя угодил бы ему точно в горло. И схватка на этом закончилась бы, по сути, так и не начавшись.

Но вышло по-другому. Это было только началом.

Они сошлись один — на один: российский мент и китайский мафиози. Московская милиция и пресловутуя «триада».

Чернышев с силой двинул стоявший впереди стол на китайца. Всеми четырьмя ножками пробороздив крашенный неровный пол, тот ударил в стену. Чень успел отскочить. Убогие полки у двери тут же рухнули, разлетелось на куски здоровенное тусклое зеркало. К осколкам прибавились и обломки разбитого телефона…

Чернышева и Ченя носило, как вырванные ураганом деревья. По комнате полетели стулья. Содрогнувшись от удара, наклонился и обреченно рухнул на груду сломанной мебели шкаф.

О том, что происходило снаружи, за стенами номера, в раже схватки никто из них уже не думал.

Это было уже неважно.

Хрипели вывороченные рамы.

Со звоном разлетелись оконные стекла.

Китаец выхватил нож и приготовился его метнуть. Собрав силы, Чернышев успел поднять тяжелый черно-белый телевизор. Нож угодил в кинескоп…

В тот же момент комнату наполнило слезоточивым средством. Милицейская традиционная «чермуха»… Вслед в номер вломились люди в масках.

Группа захвата, о которой предупреждал Марс…

Сильная режущая боль пронзила глаза, добралась до корешков зрительных нервов…

Сзади на Чернышева навалились несколько бойцов в камуфляжах. Он сжался, как мог, стараясь укрыться от ударов их высоких десантных ботинков…

— Стоп!

Высокий узбек в бронежилете, очевидно — офицер, бросился между Виктором и добивавшими его бойцами, поднял руку, но Чернышев уже ничего не соображал…

Обливаясь слезами и растирая глаза, он краем глаза уви дел, как китайца тоже сбили на пол и теперь приводят к порядку ребрами натренированных ладоней. Чень выглядел так, словно на него только что наехал грузовик…

Посмотреть, кого задержали при штурме гостиницы, сбежалось больше сотни любопытных. Чернышев и представить себе не мог, что в маленьком полупустом городке, днем, можно собрать столько зевак.

Три милицейские автобуса с закрытыми занавесками окнами двигались через через плотно сбившийся коридор местных бездельников.

Первая группа спецназовцев вывела Чернышева. Он был в наручниках, с трудом заставил себя разлепить глаза.

Отношение молчаливой толпы было неясно: преобладало любопытство, но были и косые взгляды. А в некоторых читалась и жалость…

Позади, мимо окошка администратора, протопала вторая группа штурмовавших номер. Она вела китайца.

Лицо Ченя, словно отлитое из чугуна, было бесстрастно. Глаза прикрыты, губы сомкнуты…

Китаец, как мог, уже успел привести себя в относительный порядок. К нему даже вернулось прежнее, не покидавшее его, выражение самоуверенности.

Толпа молча и напряженно вглядывалась.

Задержанных почти волокли.

— Быстрее, быстрее… Не задерживаться…

Полиции во всем мире стремятся сократить время, когда они выглядят непривлекательно в глазах законопослушных обывателей и налогоплательщиков…

— Быстрее…

Виктор разглядел в толпе Анастасию и Крончера. Анастасия присматривалась к ментам, пытаясь найти среди них старшего. Вопросительно взглянула на Виктора.

Он резко помотал головой — «Не возникай!» Поднести палец ко рту «Молчи!» — не удалось: его держали.

Крончер не понял:

— Чего он?

— Дает нам понять, чтобы не вмешивались.

— Почему? У вас ведь есть здесь свои представители? Это ведь СНГ или как там…

— Потому что нас могут задержать вместе с ним. А мы ему нужнее на воле. Самое важное сейчас — узнать, куда его отправят. Где он будет находиться…

— А если встретиться с адвокатом?! Адвокатская контора, я думаю, тут должна быть.

— Какой адвокат?! О чем ты говоришь?! Знаешь, куда милиция пошлет твоего адвоката?!

Крончер чувствовал себя последним идиотом.

— Все тут не так. Даже руки у вас сковывают сзади, а не впереди, как у нас…

Рядом какой-то мужчина в национальном ватном чапане поверх костюма громко поздоровался с ментом из арьергарда:

— Привет, Аскер! — и что-то спросил по-узбекски.

Тот, кого назвали Аскером, ответил негромко и сел в автобус.

Анастасия тут же обернулась к мужчине в чапане:

— Здорово работают! Ташкентская милиция приезжала?

— Зачем?! — Тот даже обиделся. — Янги-Юльская! Ташкентцы были и уехали! У них свои дела! — Он неожиданно оказался в курсе дела.

— Все равно молодцы!

Он расплылся в улыбке.

— Аскер — мой младший брат. Начальник инспекции по несовершеннолетним…

— Вы тоже в милиции? — Анастасия послала ему ослепительную улыбку.

— Нет! Я в «Галантерее» сижу. Против базара. Заходи! Кимсан, меня зовут…

Чернышева и Ченя тем временем сунули в два разных автобуса. Милицейские машины развернулись. Зеваки, не торопясь, покидали площадь.

— Слушай, — сказал Крончер, — я свяжусь с нашим эмиссаром в Москве. Может у него здесь есть связи…

— Алекс, — она посмотрела на него куда теплее, чем прежде. — Давай не торопиться. Я осмотрюсь и скажу, что надо делать.

Анастасия послала Алекса к дежурной части Янги-Юльской милиции.

— Если Виктора выведут, чтобы посадить в машину, запиши номер. Возможно приедет из Ташкента большое начальство… Никуда без меня не уходи. Если спросят, скажешь: жду сестру…

Он вдруг заметил, что они говорят, как давно и коротко знающие друг друга люди.

Что-то в лице Крончера заставило ее приглядеться к нему внимательнее: спросить:

— О чем-ты?

Алекс смутился:

— Как ты себя чувствуешь?

— В смысле…

— Я слышал: если почки больны, надо пить много жидкости…

Она усмехнулась.

— Очень трогательно. Спасибо.

— Ты далеко?

— Звонить. Ладно, с Б-гом! — отрывисто бросила она.

— С каким? — он озорно улыбнулся.

В изолятор временного содержания Чернышева не отправили. Он сидел в небольшом гадюшнике при дежурной части и на него составили обычный акт об опьянении.

Синяки и ссадины, полученные в схватке с Ченем, красноречивее, чем, что бы то ни было, свидетельствовали в пользу обычной пьяной драки. Понятые — два прикрепленнных к отделу дружинника — тут же с готовностью поставили под ним свои не очень ловкие подписи.

Никого из начальства на месте не было. Всем заправлял ответственный дежурный.

Спорить с ним было бесполезно, как и что-либо доказывать.