Победителям не светит ничего (Не оставь меня, надежда) - Леонид Словин

Именно сейчас…

Он исчез, и они остались вдвоем: Алекс и Настя.

— Когда у тебя отпуск? — словно он ее об этом не спрашивал раньше, осведомился Алекс.

— В августе…

— Месяц?

— Месяц плюс время на дорогу!

— Я встречу тебя в аэропорту имени Бен-Гуриона…

— Это далеко от Иерусалима?

— Меньше часа езды, — вздернул он брови: у нас расстояния иного порядка. — А раньше не сможешь?

Она мотнула головой:

— У нас график…

Он взял в руки ее лицо и тихо, с нежностью прикоснулся. Она прикрыла глаза.

— Мы с тобой, как два поезда: встретились на дальнем полустанке и понесемся в разные стороны, — прошептала она.

— Поезда уходят и возвращаются, — провел он пальцем по ее подбородку.

— Но не пассажиры…

— И пассажиры тоже, — поправил он убежденно.

Перед ними снова возник Виктор. Его, буквально, трясло от смеха. О знакомом диспетчере он явно забыл.

— Колобок! — зашелся он до кашля от хохота. На него, ничего не понимая, глядели Настя и Алекс.

— Какой «колобок»? Ты что городишь? — спросила Анастасия с досадой.

— Катала…

— Да можешь ты, в конце — концов, толком объяснить?!

Всхлипнув в последний раз и с трудом вытерев глаза платком, Виктор объяснил:

— Карточный шулер! Вон он! Летит в одном самолете с Алексом на свою новую родину…

И он показал рукой на маленького лысоватого мужчину лет сорока в кожаном добротном пальто: тот едва доставал до плеча стоявшей рядом с ним даме.

— Да он самому Господу Б-гу толкнет фуфло! И так, братцы, что тот и не заметит ничего…

Алекс, сморщившись, словно случайно вместо молока глотнул уксуса, смотрел на пару неподалеку от себя.

Хрюкнув напоследок от смеха, Виктор поманил шулера пальцем:

— Митьков, а ну — на минуту!

Тот подошел, самой своей походкой демонстрируя солидность и даже некую снисходительность.

— Знакомьтесь! — показал на него Виктор, — Мой старый знакомый и по совместительству новый репатриант — Колобок. А это капитан израильской полиции — Алекс Крончер. Не ты ли тут, в Шереметьеве, прокомпостировал мозги капитану, когда он прилетел. Нет? Кореша твои? Смотри! Все равно лучше тебе с ним заранее познакомиться…

Ни один мускул не дрогнул на лысоватой физиономии Митькова. На нем даже появилось подобие улыбки.

— Вы так, господин майор, всех моих клиентов распугаете!

— Новых найдешь! За тобой не заржавеет…

— Это как получится…

Колобок уже собирался вернуться к очереди.

— Постой…

Виктор напоминал кота, поймавшего мышь, которому в последний момент, перед тем, как слопать ее, пришло в голову слегка позабавиться.

— Как старому знакомому, Колобок… Открой секрет. Все равно больше не увидимся! Трудно вот это — стать евреем? И обрезание пришлось сделать? И где? В консульстве? Или в «Сохнуте»?

Митьков, сдержался, не сказав ни слова, отошел в сторону…

Алекс иронически хмыкнул, но Виктор взял его за руку:

— Ничего ты не понял, капитан! Думаешь, это я так? Для смеха? Да ты знаешь, какой шулер к вам едет? Какого класса?! Ну нет, без нас вы, господа, долго еще не обойдетесь. Все равно вызывать на подмогу придется… Чернышев неожиданно улыбнулся:

— Что это я, в самом деле, к нему привязался?! — жестким движением он провел ладонью от макушки ко лбу и дальше — до подбородка. Алекс еще и раньше заметил: это был его излюбленный жест. — Нам-то, российским ментам, что до того, правда, Настя?!

— Как знать…

На лице Алекса вдруг возникла довольная улыбка. Ответ ему понравился. Он сжал настино плечо с такой силой, что та вздрогнула.

— Спасибо! — Израильтянин мог бы ее сейчас расцеловать. Он оглянулся на Чернышова.

У стоявшего рядом Виктора был вид фокусника — иллюзиониста, только что показавшего публике свой коронный номер. Притянув к себе Алекса, он дружески похлопал его по спине:

— Ладно, я и так задержался…

Махнув рукой Анастасии и Алексу, он твердым и быстрым шагом двинулся прочь.

Назад он не оглядывался…