Смертельный удар - Ричард Цвирлей
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Падая, он подумал о пакете с деньгами. Он крепко сжал ручки. Это все, что он запомнил, кроме некоторых деталей. Сначала он увидел лицо длинноволосого в зеленой куртке, с улыбкой наклонившегося над ним. Потом услышал голос второго: «Врежь ему, Гала, и валим!», а потом почувствовал удар и провалился в темноту.
г. Яроцин
20:20
– Подведем итоги, – сказал Мариуш Блашковский, сидевший во главе стола в небольшом конференц-зале городского комиссариата в Яроцине. – Скоро здесь должен появиться старший лейтенант Бродяк из воеводского комиссариата, и я хотел бы передать ему всю собранную информацию.
В помещении, кроме Блашковского, были еще шестеро курсантов офицерской школы в Щитно. Они целый день собирали информацию на палаточном поле и теперь все должны были поделиться ей с временным руководителем. Блашковский осмотрелся вокруг. Никто из них не выглядел как милиционер. Они были в невообразимой разноцветной одежде, и только коротко стриженые волосы делали их похожими на сотрудников милиции. Тишину, царившую в помещении, прервал наконец Залевский. Он вынул свой блокнот и, просмотрев записи, начал рассказывать.
– Катажина Матеевская, 17 лет, проживает в Познани, на данный момент она последний человек, видевший живой девушку, найденную в палатке. Убитую звали Иоланта Гайдук, она тоже из Познани. Обе учатся в одном лицее, они вместе приехали на фестиваль. На допросе Матеевская сообщила, что в первый же день Гайдук встретила четверых бывших одноклассников. Все бритоголовые, похоже, они скинхеды. Гайдук пошла с ними и больше не появлялась. Матеевская долго ее искала, но не нашла, ни на концертах, ни на палаточном поле. Говорит, она сделала все, чтобы ее найти, но мне так не кажется, потому что она познакомилась с парнем и все время была с ним вместо того, чтобы искать подругу. Самое смешное, что во время задержания, она была с этим бараном. Я ее задержал, а он сразу сбежал. Даже не пытался ей помочь.
Залевский, наверное, почувствовал, что вложил слишком много эмоций в последнюю часть своего рассказа. Он посмотрел на коллег и по их улыбкам понял, что сказал лишнее о трусливом парне. Пошел он, любовничек хренов!
– Я поговорил с парнями из соседней палатки, – сказал Януш Полешук, худощавый блондин в очках. – Они достаточно точно описали тех четверых. Они не знают их фамилий, но нам известны их клички. – Он заглянул в свой блокнот. – Капуста, рост 170 см, худой, шрамы на лбу слева и на виске тоже слева. Баца, 180 см, накачанный, лысый. Гонзо, 170 см, худой, нос с горбинкой, лысый. Фази, самый низкорослый, 160 см, полный, бритоголовый, как и другие. Все одинаково одеты: военные или милицейские ботинки, камуфляжные брюки, черные рубашки с коротким рукавом, тонкие куртки с резинкой на поясе и на рукавах.
– Значит, мы знаем, кого нужно искать, – подвел итог Блашковский. – А что с девушкой, кто-нибудь слышал о ней?
Полешук снова посмотрел в блокнот, перевернул страницу и продолжил рассказ.
– В первый день фестиваля скинхеды устроили вечеринку, впрочем, как все прибывшие на фестиваль. У них была гитара, они сидели у палатки и громко орали, один из соседей даже пошел их успокоить, потому что они мешали спать, но они сказали ему проваливать и не попадаться им на глаза, если он не хочет, чтобы они набили ему морду и сожгли палатку. Тогда этот парень, Мартин Пшеворский из Жешова, 17 лет, видел с ними девушку. Возможно, это была Иоланта Гайдук.
– Ладно, парни, что вы еще нарыли? – спросил Блашковский, внимательно вглядываясь в лица коллег.
Все по очереди представили в нескольких словах результаты опросов на палаточном поле, но ничего по-настоящему стоящего не было. Лишь один из них, Веслав Марчак, рассказал интересную историю о том, что во время разговора с обитателями одной из палаток, к нему привязалась какая-то вонючка, назвавшаяся Зенеком. У него был разбит нос, со слезами он рассказал, что его ударил длинноволосый парень только за то, что он попросил у него сигарету. В этом не было бы ничего примечательного, если бы Зенек не поклялся, что у парня был молоток за поясом.
– Он ударил его молотком? – спросил заинтересовавшийся этой историей Залевский.
– Нет, но у него был при себе молоток, а нос он ему кулаком разбил, – объяснил Марчак.
Мариуш сунул руки в карманы и прошелся по залу туда и обратно. Он хотел выиграть время, потому что не знал, что ему сейчас делать. Все уже рассказали, что могли, и он должен их отпустить. Но скоро здесь появится Бродяк, который захочет уточнить некоторые моменты. Поэтому всем лучше оставаться на месте и ждать, когда придет руководитель следствия. Он посмотрел на коллег и с удивлением отметил, что все смотрят на него. Для них он по-прежнему был руководителем операции. Он должен был что-то сделать. Но он не знал, что именно. Он старался припомнить, что в таких случаях происходило на оперативных совещаниях в Познани. Ими чаще всего руководил майор Мартинковский. Он спрашивал всех о проделанной работе, как Мариуш своих коллег. Позже, собрав все данные, майор вставал и прохаживался вдоль стола, чтобы в конце концов сесть и начать раздавать поручения отдельным участникам совещания. Мариуш не знал, какие поручения он может дать парням, но пройтись со скрещенными за спиной руками а-ля Мартинковский – это неплохая идея.
Он посмотрел на Залевского и вспомнил девушку, которую тот привел с палаточного поля. Он не знал, что именно, но было что-то странное во взгляде Вити, когда он вел ее в комнату для допроса. Этот большой парень вел красивую миниатюрную девушку с таким видом, как будто боялся, что может ее разбить как фарфоровую статуэтку. Неуклюжий Витя и фарфоровая балерина, подумал он тогда в коридоре, проходя мимо, когда спешил к машине. И вдруг его осенило. Он внимательно посмотрел на сидевшего напротив у стены Залевского.
– Витя, сколько лет девушке, которую вы допрашивали вместе с Ковалем?
– Семнадцать, – ответил, не задумываясь Залевский.
– Как ее зовут?
– Кася.
– А ты помнишь, какого цвета у нее глаза?
– Конечно, помню, голубые.
– Веслав, – посмотрел он на Марчака, сидевшего рядом с Залевским, – какого цвета глаза у Зенека?
– Ты с ума сошел? – удивился Марчак. – Откуда я знаю, какого цвета у него глаза? Наверняка, красного.
– А что ты помнишь о его внешности?
– Вонь, – ответил он и внимательно посмотрел на Блашковского. Он вдруг понял, что тот имеет в виду. – И молоток, – добавил он, радостно улыбаясь.
– Ты гений, – крикнул слишком громко Мариуш.
