Смертельный удар - Ричард Цвирлей

поднял бы на нее руку. Для Ричи он выполнял специальные поручения. В сложных ситуациях, когда нужно было прижать недобросовестных партнеров или убедить сомневающихся в том, что сотрудничество выгодно, Чесь был незаменим. Когда наконец Ричи решил всерьез заняться автомобильным бизнесом, он не забыл о том, на кого он всегда может рассчитывать. Чесь стал директором автосервиса.

– Садись, – Грубинский указал рукой на кресло у окна. – У нас возникли проблемы. Тунё расскажет тебе об этих проблемах и опишет, как они выглядят. Я хотел бы, чтобы ты объяснил этим людям, что путаться у нас под ногами опасно для здоровья.

Тунё посмотрел на Чеся Клюва немного испуганно, потому что недолюбливал этого человека. Он знал, что у того нечистая совесть, и что с ним лучше не связываться. Тунё хотел все подробно рассказать Чесю, чтобы ни у кого не было никаких сомнений в том, что он ни в чем не виноват.

Он описал происшествие, стараясь не упустить ни одну деталь. Закончив рассказ, он замолчал. Он посмотрел в холодные глаза Чеся и вдруг осознал, что не давало ему покоя все это время. Ощущение чего-то, что притаилось в подсознании. Сейчас под влиянием холодного взгляда Чеся он вспомнил. Такой же взгляд был у охранника ночного клуба, принадлежавшего Академии Физической Культуры. Он схватил пьяного Тунё за грудки и вытолкал из заведения на улицу. Там со всей силы дал ему пинка под зад и спокойно вернулся внутрь.

Когда Тунё упал на землю, он услышал громкий смешок: «Неплохой удар, Гала» – сказал кто-то, восхищаясь вышибалой.

– Черт возьми, – крикнул Тунё, вскочив на ноги. – Это Гала толкнул меня на остановке.

– Кто? – спросил Ричи.

– Охранник. Это он меня толкнул.

Грубинский внимательно посмотрел на Тунё.

– Ты уверен?

– На сто процентов, Ричи. Это он. Я его знаю, потому что два месяца назад в «Тропсе» он меня избил, когда я хотел потанцевать с одной девушкой. Я тогда был сильно пьян, но был в сознании. Гала вытолкал меня на улицу и ударил, хоть я и не нарывался.

Сразу было видно, что Тунё пришел в себя, потому что он перестал нецензурно выражаться.

Чесь поднялся с кресла.

– Так я пойду? – Он посмотрел на Ричи. Тот согласно кивнул головой.

– Подожди, – задержал он спортсмена. – Я хотел бы поговорить с Галой.

– Будет сделано, Ричи. Он не только будет говорить, но и охотно споет…

г. Яроцин

21:04

Старший лейтенант Медушевский стоял рядом с милицейской «Нисой» и курил сигарету. Обычно он не курил, но сейчас был особый случай, и он не удержался от одной. Взял у сержанта Конярека, курившего «Клубные». На самом деле Конярек не любил «Клубные», потому что они были слабее «Популярных». Но с момента, когда он стал сержантом, то есть полгода назад, он решил, что не пристало ему курить такое же барахло, как рядовой. Сержант не должен курить сигареты без фильтра. Как-никак должность обязывает. Когда он получил звание в конце февраля, он перешел на следующую табачную ступень. Он тогда подумал, что если станет старшим лейтенантом, начнет курить «Мальборо». Но с этим придется подождать, с другой стороны, может, это к лучшему, что он не старший лейтенант, потому что тогда ему пришлось бы тратить много денег на «Мальборо» из-под полы или из «Певекса». А обычные сигареты уже можно было достать в любом киоске.

Именно «Клубные» получил старший лейтенант Медушевский, который мог бы курить сигареты получше, но взял сигарету у Конярека.

Он сунул сигарету в рот и, закурив от огня Конярека, с удовольствием вдохнул дым.

– Вот видишь, Конярек, – он посмотрел на сержанта, тушившего спичку, – люди из Познани могут шариться по всему городу, и ничего из этого не выйдет. На нашей территории мы главные, а не они. Они целый день бегают по городу и не могут даже попасть пальцем в жопу. А мы? Сначала мы задержали парня в крови, который может быть главным подозреваемым, а сейчас нашли лысых отморозков из той палатки. – Сказав это, он кивнул головой в сторону «Нисы», в которой сидели четверо скинхедов в наручниках. Они сидели тихо, опустив головы, даже не переговариваясь между собой. Сразу было видно, что вся эта ситуация выбила их из колеи. Это им обеспечил старший лейтенант Медушевский.

Утром, когда после конфликта с молодым офицером из Познани, ему пришлось охранять территорию, он спросил у парней из соседней палатки, кто жил в палатке, где нашли труп. Они ему рассказали, что это палатка четверых скинхедов. Кто такие скинхеды, им не пришлось объяснять, потому что об альтернативных молодежных группировках, Медушевский знал с тех пор, как на его территории стали проводить этот ужасный фестиваль.

Он получил подробное описание всей четверки и приказал своим людям искать именно их. А сам поехал вечером на палаточное поле, чтобы немного осмотреться. Он кружил возле места преступления, надеясь, что наткнется на что-нибудь. И наткнулся раньше, чем рассчитывал. Он увидел их, когда с Коняреком и двумя рядовыми шел к машине, чтобы подъехать к амфитеатру, потому что на поле они никого не нашли. По центральной аллее шли трое бритоголовых парней и несли четвертого, очевидно, потерявшего связь с реальностью. Остальные тоже были нетрезвыми. Они тащили своего друга и орали во весь голос переделанную на собственный лад героическую песню:

Сквозь поле палаток несли его тело

Навстречу ментам, готовым на дело –

Братья-скинхеды, отмстите за друга!

Пал пьяный скинхед!

Вдруг компания остановилась недалеко от места, где до этого стояла красная палатка. Какое-то время они смотрели с недоверием на пустую площадку, а потом бросили пьяного и побежали. Их товарищ свалился на землю как мешок картофеля. Он вскрикнул, грохнувшись о землю, но они его не услышали. А даже если бы услышали, не обратили бы на него внимания. Взбешенные, они начали искать свою палатку, которая куда-то исчезла. Осталась лишь примятая пожелтевшая трава и круглый след.

– Твою мать, пацаны, кто-то спер нашу палатку, – крикнул парень высокого роста, вероятно, предводитель компании.

– Нужно спросить у пацанов, которые к нам цеплялись, – сказал низкорослый и полный.

– Я не буду ничего спрашивать, я их убью, – кричал высокий, впадая в бешенство. – Если сейчас же не вернут нам палатку, я убью всех вокруг. И сожгу их палатки!

– Может, лучше сначала спросить, что происходит, – предложил низкорослый.

– Вот именно, Баца, – поддержал его худой. – Нельзя всех убить.

– Заткнись, Гонзо, тебя никто не спрашивает, – отмахнулся от него Баца. – Ты, Фази, тоже заткнись. Испугались,