Кирилловцы vs николаевцы. Борьба за власть под стягом национального единства - Вячеслав Черемухин

апреля 1924 года согласно Приказу № 108 Блюстителя Государева Престола по военной части был основан легитимистский Корпус Императорской Армии и Флота (КИАФ). Основная цель создания КИАФ — сплотить представителей военной эмиграции вокруг Великого Князя Кирилла Владимировича. Сплочение военной эмиграции вокруг легитимистских лозунгов шло достаточно сложно. А. В. Толочко, анализируя в своей диссертации идейные настроения военно-морской эмиграции, говорит, что большая часть этой группы эмигрантов была монархистами и все больше склонялась к легитимизму[167]. Наибольшая активность в легитимизме принадлежала парижскому «Военно-Морскому очагу Союза Младороссов», а также тем эмигрантам, которые проживали вне Парижа. В то же время между 1921–1924 гг. командование Русской эскадрой, которая частично находилась в Бизерте (Тунис), частично в Египте, приняло решение не участвовать в политике. Наиболее яркой фигурой, которая сразу поддержала издание манифеста и присоединилась к легитимизму, стала фигура адмирала А. И. Русина. Одним примечательным фактом биографии Александра Ивановича стал его отказ в феврале-марте 1917 года подписать телеграмму Императору Николаю II с требованием об отречении от престола.

Также негативно манифест отразился на взаимоотношениях в и так разобщенной фамилии Романовых. Манифест поддержали Великий Князь Александр Михайлович, все его сыновья, а также родной брат нового Императора Великий Князь Андрей Владимирович, Великие Князья Дмитрий Павлович и Михаил Михайлович, а также и князь Всеволод Иоаннович, сын убитого Князя Императорской Крови Иоанна Константиновича. Г. К. Граф называет среди поддержавших манифест Князя Императорской Крови Гавриила Константиновича[168]. Однако архивные материалы из Дома Русского Зарубежья А. Солженицына утверждают обратное. Оказывается, что разрыв в переписке между Императором Кириллом I Владимировичем и Князем Гавриилом Константиновичем составляет почти 5 лет. Последнее письмо, которое хранится в соответствующем деле от Кирилла Владимировича, было им написано накануне подписания манифеста летом 1924 года. Нам трудно судить, но есть вероятность, что Гавриил Константинович на него не ответил или же таких материалов не сохранилось. Во всяком случае, черновик письма, в котором Гавриил Константинович выразил верноподданнические чувства Главе Династии, датирован лишь 10/23 января 1929 (!) года. В этом письме Его Высочество писал: «Дорогой Кирилл! Повинуясь [неразборчиво] моей совести, считаю своим священным долгом выразить тебе чувства моей верноподданнической преданности. Твой Гавриил»[169].

В свою очередь Великого Князя Николая Николаевича поддержала Вдовствующая Императрица Мария Федоровна, которая, отвечая на письмо Кирилла Владимировича на ее имя в сентябре 1924 года, в котором тот говорил, что «Если осуществится чудо, в которое Ты веришь, что возлюбленные Сыновья Твои и Внук остались живы, то Я первый и немедленно объявлю Себя верноподданным Моего Законного Государя и повергну все Мною содеянное к Его стопам», говорила о несвоевременности манифеста и не поддержала принятия титула Императора, пока доподлинно не известна судьба Николая II, его семьи и брата. В свою очередь Николай Николаевич издал приказ 16 ноября 1924 года о том, что он принимает «на себя руководство через Главнокомандующего как армией, так и всеми военными организациями»[170].

Теперь обратимся к вопросу о том, какие проекты объединения русской правой эмиграции предлагали представители этого направления.

Объединение русской правой эмиграции фактически происходило с двух разных направлений, «сверху» и «снизу». В данном случае процесс объединения «сверху» представляется как процесс объединения русской эмиграции под главенством великого князя Кирилла Владимировича, который, проводя процесс объединения со своих позиций, в меньшей степени опирался на подготовленный аппарат и корпус общественных объединений, которые были готовы его поддержать. В августе 1922 года старший в Доме Романовых опубликовал обращение, в котором объявил себя Блюстителем Императорского Престола. Г. К. Граф считал шаг, предпринятый Великим Князем, «вполне своевременным», но в то же время отмечал, что «выступление Кирилла Владимировича создало раскол среди монархистов, и не в его пользу»[171]. Великий Князь Владимир Кириллович в своих воспоминаниях сказал о данном шаге отца в следующем тоне: «Целью этого акта было обеспечение существования династии в новых условиях, за рубежом, в течение непредсказуемого периода времени, сохранения ее прав и возможности в любую минуту исполнить свой долг»[172].

Кирилл Владимирович, помимо прочего, обратил внимание на то, что поддержка со стороны политических сторонников в эмиграции должна быть консолидирована и институционализирована. Фактически именно на этой основе в русской эмиграции стали появляться легитимистские монархические организации, которые ставили своей целью объединение русской эмиграции на принципах верности принципу легитимного монархизма — т. е. на объединении по принципу признания Основных Законов Всероссийской Империи о наследовании Императорского престола. А. В. Серегин замечает: «Стремление части эмиграции принять участие в „освободительных усилиях“ привело к формированию легитимистских союзов в европейских странах, попыткам установления контактов с резиденцией Блюстителя в Кобурге, созданию проектов по реализации таких „усилий“ на территории СССР»[173].

«Союз Русских Государевых Людей» (СРГЛ) был создан в 1920 году в Болгарии (г. Тырново-Сеймен) офицерами Сергиевского артиллерийского училища, и на первоначальном этапе данная организация не имела четкой династической окраски. Легитимистской организацией стала несколько позднее, в 1923 году, когда ее возглавили полковник Г. А. Дементьев и инженер-полковник А. В. Цыгальский. Организация, как отмечается, была достаточно разветвленной. Помимо центрального Парижского отдела, другие филиалы организации существовали в разных странах русского рассеяния (Германия, США и др.) в т. ч. и в Персии. Здесь уже существовали отделения других политических и террористических организаций русской эмиграции[174]. Уже в 1924 году СРГЛ получил официального покровителя — им стала дочь Великого Князя Кирилла Владимировича княгиня Кира Кирилловна, будущая Принцесса Прусская. Стоит предположить, что дарование СРГЛ имени княгини Киры Кирилловны являлось исключительно идеологическим и пропагандистским шагом, направленным на «выделение» СРГЛ из других монархических организаций по имени особы из Дома Романовых. Так, в «Положении о работе и взаимоотношениях Союза Русских Государевых Людей великой княжны Киры Кирилловны с лицами, занимающими отдельные должности в движении» редакции 1927 года было сказано, что председатель Союза «непосредственно подчинен государю императору»[175].

Главным органом политического объединения сторонников кирилловцев являлось Государево Совещание (Совещание по вопросам устроения Императорской России), созданное в 1924 году. Положение о Совещании было утверждено 19 ноября того же года. В первый состав данного политического органа при Императоре в изгнании вошли Великие Князья Андрей Владимирович, Александр Михайлович и Дмитрий Павлович, сенаторы Н. Н. Корево и А. В. Бельгард, М. С. Толстой-Милославский, В. П. Мятлев, К. И. Савич и А. А. Столыпин, брат убитого в 1911 году председателя совета министров Российской империи П. А. Столыпина. В том же 1924 году в состав Совещания вошел еще целый ряд лиц, начиная от Великого Князя Михаила Михайловича, бывший товарищ обер-прокурора Правительствующего Сената П. П. Жемчужников и некоторые другие лица. Значительно состав совещания был расширен в 1925 году,