Кирилловцы vs николаевцы. Борьба за власть под стягом национального единства - Вячеслав Черемухин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Таким образом, у эмиграции к середине 1920-х гг. появляются «корона» и Вождь. Противоречия на уровне монархия и вождизм здесь носят скорее идеологический окрас. В силу того, что Кирилл Владимирович опередил Николая Николаевича в попытке объединить эмиграцию под своим крылом, его сопернику не оставалось ничего, кроме как пойти на соглашение со своими политическими сторонниками и фактически возглавить эмиграцию в качестве Вождя. При этом и авторитет Вождя оказался куда как более весомым, чем его родственника.
Одной из главных целей создания единого фронта монархического движения было его объединение в рамках единой организационной структуры, которая могла бы объединять все монархические течения в русской эмиграции, вне зависимости от их географического расположения. Именно с этой целью был проведен известный Рейхенгалльский съезд «Хозяйственного восстановления России» в мае-июне 1921 года, к которому была достаточно длительная подготовка, как мы смогли убедиться. Работа Рейхенгалльского съезда, в котором, как известно, приняли участие и немецкие правые силы в лице общества «Ауфбау» («Восстановление»), стала первым опытом поиска компромисса между правыми силами в эмиграции. Итогом деятельности данного съезда стало создание Высшего Монархического Совета как всеэмигрантской (вернее даже, надэмигрантской) монархической организации, которая должна была объединить все монархические силы под одним политическим и идеологическим знаменем. Уже по итогам работы Съезда в Баварии летом 1921 года, сглаживая проблемы между абсолютистами и конституционалистами на фоне борьбы за печатное слово в эмиграции, был учрежден «Высший Монархической Совет. Еженедельник», который публиковал материалы из жизни русских монархистов за рубежом. Об организации работы над Еженедельником писал А. С. Гершельман. Он говорил, что «много места в „Еженедельнике“ занимала официальная часть», публикация официальных сводок, постановлений съезда о создании монархических организаций на всей территории эмиграции. А. С. Гершельман говорит о создании таковых на территории Югославии (автор не совсем прав в названии государства, ведь до 1929 года Югославия носила название Королевство Сербов, Хорватов и Словенцев — КСХС), «где энергичный П. В. Скаржинский серьезно принялся за дело и о рождении таковых [организаций — В. Ч.] сообщал в Берлин»[139]. Помимо прочего, к изданию Еженедельника привлекалось большое количество русских правых во главе с Н. Е. Марковым 2-м. В своих публикациях он чаще обращался к идеологическим вопросам. Среди авторов были сам А. С. Гершельман, первый секретарь посольства России в Италии А. Н. Мясоедов (лидер Российского монархического союза в Италии, а уже в конце жизни председатель ВМС); сын известного государственного деятеля, сенатора и члена Русского Собрания А. П. Роговича Петр Алексеевич Рогович; остзейский дворянин, депутат Государственной Думы III и IV созывов от Курляндской губернии барон Г. Е. Фелькерзам, журналист и судебный деятель Н. Н. Чебышев и др. Об обстоятельствах издания первого номера Еженедельника ВМС А. С. Гершельман вспоминал так: «Вскоре по приезде в Берлин [после съезда в Рейхенгалле. — В. Ч.] Семчевский [Константин Васильевич, георгиевский кавалер, участник Гражданской войны. — В. Ч.] мне сообщил, что он привез от атамана Семенова деньги, которые должны быть истрачены на монархическую работу. По его мнению, эти деньги должны пойти на издание монархической литературы. Мы остановились на издании органа ВМС, и он мне предложил заняться этим изданием. Деньги были небольшие, а потому было решено выпускать еженедельный информационного характера журнал. Мы переговорили с Марковым 2-м, вскоре вышел первый номер под названием „Высший Монархический Совет. Еженедельник“»[140].
Таким образом, стоит говорить о том, что русские правые в первые годы становления представляли собой достаточно неоднородный лагерь, среди которого выделялись отдельные лагеря абсолютистов и конституционалистов, а также бонапартисты, николаевцы и кирилловцы. И на первоначальном этапе перед эмигрантами стояла главная задача — объединить русскую правую эмиграцию в рамках общей площадки, которой должен был стать Высший Монархический Совет.
Хронология достижения «национального согласия»
Рассматривая формирование двух противоборствующих и основных лагерей общественно-политической жизни Русского Зарубежья в 1920-е гг., нужно всегда иметь в виду предпосылки возникновения каждого из них. Монархисты в эмиграции не оказались единым лагерем. Каждое из указанных течений имело и свою эволюцию. Рассмотрим ее отдельно для каждого направления.
Во-первых, важно отметить, что оба политических лагеря олицетворялись фигурами из Императорского Дома Великим Князем Кириллом Владимировичем и Великим Князем Николаем Николаевичем-мл. соответственно. Вокруг указанных персоналий, начиная со времен Первой мировой войны 1914–1918 гг., разгорелись споры в публицистике, позже ставшие основой исторических трудов. Не вдаваясь в подробности, которые подчас поражают самое искушенное воображение, отметим, что обе фигуры оказались в российской истории неоднозначными. Каждая из Высочайших Особ приобрела своих сторонников и своих политических противников, и главное, что оба человека стали серьезными противниками, когда старались вокруг себя сплотить русскую эмиграцию.
Повторимся, что монархическая эмиграция разделилась на сторонников династии Романовых и «бонапартистов»[141]. Но исторически получилось так, что на роль «Русского Бонапарта» стал претендовать и барон П. Н. Врангель. Его инициатива по организации Русского Совета в Константинополе стала попыткой создания наднационального органа управления Русским Зарубежьем, но она не имела политического будущего, т. к. не получила политической поддержки от западных держав и не пользовалась безграничным авторитетом у эмиграции. Это было первой попыткой создания для русской эмиграции правительства в изгнании. Одной из причин, которая называется Н. В. Антоненко, было отсутствие единой политической программы, которая могла бы объединить представителей разных политических взглядов при общей аполитичности военных[142]. Распад Русского Совета стал естественным этому следствием. П. Н. Врангель впоследствии признал авторитет Великого Князя Николая Николаевича-мл., считая его Верховным Главнокомандующим.
Однако для русской эмиграции более сложный период борьбы за влияние наступил в дальнейшем. Так, после опубликования манифеста Блюстителя Государева Престола Великого Князя Кирилла Владимировича от 23 марта / 5 апреля 1924 года к русской эмиграции, в котором звучал призыв не отступать от Основных законов и преодолеть раскол в монархическом движении, он был резко встречен сторонниками Николая Николаевича. 12 мая 1924 года генерал Е. К. Миллер обратился с циркулярным письмом к представителям генерала П. Н. Врангеля в Европе. В этом письме Евгений Карлович отметил, что на манифест генерал Врангель не отреагировал и не довел до сведения нижних чинов армии, тем самым и обозначив свою позицию по отношению к нему. В то же время генерал Миллер отметил реакцию на этот манифест: «… группа Н. Н. Шебеко подтвердила великому князю Николаю Николаевичу свою полную готовность всецело следовать его указаниям». В проекте
