Северная и восточная Тартария - Николаас Витсен

ручные работы. Они хорошие земледельцы и садовники. У них особая религия[664]. Огонь они считают богоподобным по своей природе и чистоте, потому они ему поклоняются. В определенное время они зажигают огонь от чистого дерева в сосуде или чашке, садятся вокруг него и поклоняются ему. Жрец стоит рядом и говорит какие-то слова. У них тогда рот завязан платком из хлопка, чтобы их нечистое дыхание не прикасалось к огню, не смешалось с ним. Считается главным грехом лить воду в огонь, почему, если дом горит, они не тушат пожар, а только рушат соседние дома. Они верят в Бога, создателя всего, и говорят, что у него семь слуг на небе, через которых все управляется.

На дороге от Испахана в Кассиан, недалеко от последнего места, есть деревня, населенная древними персами, которые, говорят, поклоняются огню, как мне пишет один очевидец оттуда следующее:

«В юго-восточной стороне течет река из Кохруда, недалеко оттуда и дальше к северо-востоку, к деревне Дехнав, в четверти мили оттуда расположенной.

Эта деревня заселена главным образом гебрами, или древними персами, поклонниками огня, почему ее обычно называют Гебр-абад, что значит жилище гебров, но так как этот род гебров у мавров находится в сильном презрении и проклятии, не заслуживая быть названным собственным именем, то упомянутую деревню называют Лаани Омар, что значит проклятие Омара, в книгах Владения короля. Этот Омар отмечен как третий преемник их пророка Мухаммеда, которого турки считают большим святым, а для персов он является проклятием, так как он противодействовал их идолу Мортузе Али, который, завещанием их пророка, был назначен его заместителем, оскорбил его, и взял насильственно и несправедливо власть, и преследовал до смерти его сыновей Хасена и Хосеина, и дальних родственников; и это дело было ими так ужасно сделано, что они и до сего дня произносят клятву над Омаром в некоторых своих молитвах, в них вкладывают все дурные пожелания и гнусные вещи, и из этого возникает причина очень крупных религиозных разногласий и ненависть между обеими названными нациями. Далее, эта деревня не очень большая, состоящая из немногих садов и фруктовых садов, которые орошаются здесь ранее названной рекой, и недалеко оттуда виден еще разрушенный замок на высоком холме. Эта река и сады отданы Шах-Абасом Великим в собственность духовенству, на содержание ученых и студентов, и аренда только одной этой названной реки составляет ежегодно 200 томанов». Здесь заканчивается то, что мне из Персии сообщают про гебров.

У весьма ученого господина Томаса Хайда, профессора в Оксфорде, в его никогда не похваленном труде о богослужении персов[665], говорится, что огонь у древних скифов и у современных тартар считался священным.

Этим гебрам, или древним персам, персидский король иногда дает особые преимущества, как полное и свободное использование лугов и вод в каком-нибудь месте, использование полей и переход под наблюдение какого-нибудь персидского начальника, судьи и главы, о чем имеется у меня на руках копия такого приказа, отданного Шах-Аббасом.

/W 459/ Некоторые тартары, говорит Хорн[666], служат не идолам, а основателю своего рода, и он говорит, что уже до императора Маврикия в среду этих туркестанцев проникло христианство.

Пользуясь случаем, что здесь выше упоминаются люди, которые поклонялись огню, я включаю письмо, которое мне прислали из Индии, хотя несколько необычное, из которого явствует, что встречаются люди, которые совершенно не знают огня[667].

На рейде в БАТАВИИ, с транспортного судна ХЕТ ХАЙС ТЕ БЕРГЕН, 9 октября 1679 г.

Я два года был шкипером на яхте Де Рох с целью проплыть на Новую Гвинею и открыть эти страны. Но я там не был счастлив, потому что целая шлюпка моих людей была убита: мой подштурман по имени Гоз Дамм из Амстердама, еще капрал, два солдата и четыре матроса. Еще спаслись один матрос и один солдат. Но они были смертельно ранены, у каждого из них было в теле по 10-12 стрел, когда мы вышли на берег и выловили их из воды. Но у мертвых, которые лежали на берегу, они отрезали голову и с этим убежали в лес. Они забрали тела капрала и солдата, чтобы, как мы думаем, их съесть. Остальные тела мы доставили обратно, но без голов; я их велел принести на корабль. Около двух миль от берега я велел опустить их за борт с дубинами в ногах, чтобы они не приплыли к берегу.

Это печальное происшествие имело место потому, что они должны были идти за водой.

Мы стояли на краю реки Убийц, у острова Наметотта.

Эти люди очень крупные. У них через нос перекрещено (пропущено) три палки и это устройство находится у них перед ртом звездообразно, каждая палочка похожа на вертел для сельди и такой же длины. Они совершенно наги и не знают огня. Днем они едят змей, жаб или морской кисель, в сыром виде, который они разыскивают на берегу, а ночью они залезают на деревья, а женщины с детьми на спине тоже лазают на деревья, как обезьяны, чтобы спастись от диких зверей. Когда эти люди пришли к нам на корабль, женщины у них были главными, они прикрывали свой зад руками, а перед показывали нам. Но все, что мы узнали, — это то, что мы в них не обнаружили сознания человеческого, а были они подобны животным.

У [проживающих] у реки Убийц носы совсем разрезаны и раздвинуты палочками, как у нас на родине копченая семга. Через нос можно видеть самое горло, и когда подходят к ним, то видны их зубы, годные, чтобы съесть человека. Если бы у нас с собой не было ружья, когда мы находились там, то они на ходу и стоя могли бы откусить куски от тела или от рук. И чем подходят ближе к востоку, в направлении к Зейландии, тем люди крупнее.

Я видел здесь следы людей, величиной с две мои ступни. Но нигде мы не могли найти выгоды для [Ост-Индской] компании или для нас, и ничего нет, кроме больших неудобств, беспокойства и большого риска потерять жизнь и корабль, ибо здесь никогда не было ни одного христианина, пока существует мир. Всюду, куда мы плыли или когда искали что-нибудь, мы должны были предаться на милость Божию, на свою зоркость и судьбу. Перед рекой Абелтасмана, в 50 милях от берега моря, мы нашли мель длиной в 30 миль, по предположению, а если отойти оттуда, грунта не чувствуется. По моему мнению, это был остров, который там