Проклятие красной земли (СИ) - Марина Алина

Соломон старше, и он не мог броситься на защиту незнакомого мальчишки. Мать бы этого не одобрила. Почивший отец тоже. Соломон украдкой наблюдал за тем, как Сиэтл Андервуд взрослеет и учится, играет на улицах городка один, пока его сверстники носятся вокруг, притворяясь бандитами и похитителями. Сиэтл всегда умел слушать и запоминать. Он никому не принес зла, ни с кем не ругался и старался решать все споры мирными средствами.

Сиэтл — хороший человек, пускай и полукровка.

И Соломон себе об этом старательно напоминает, когда Сиэтл цепляет их лошадей к своей и ведет в племя.

— Тут же на несколько верст мертвая зона, — укоризненно заявляет Сиэтл и даже покачивает головой. — Уж вы-то, господин мэр, должны были почувствовать.

Сиэтл обладает индейской магией, поэтому он легко распознает эти таланты в других. Ему, как и кельтам, не нужны источники и потоки, индейская магия родилась вместе с этим континентом, и она куда древнее, чем можно себе представить.

— Может, покажешь нам дорогу до города? — тихо спрашивает Соломон, чтобы Вилма не услышала мольбу в его голосе.

Но судя по тому, как дергается плечо Вилмы, она все прекрасно слышит. И по-прежнему недовольна как поведением Соломона, так и его быстрой капитуляцией. Револьвер у Вилмы изъяли и обещали вернуть его чуть позже. Как только она покинет территорию племени Сиэтла.

Если.

Если ее покинет.

— Дорогу я вам покажу, — миролюбиво кивает Сиэтл. — Но сначала придется сделать небольшой круг.

— Мы только этим и занимаемся, — отзывается Вилма. — Пока мэр Ротшильд у руля нашей кампании, мы обречены ходить кругами.

— Надо было тебе брать карту и компас, — беззлобно замечает Соломон. — Быстрее бы справились.

— Быстрее, — невозмутимо подтверждает Вилма. — В следующий раз я еще и более толкового помощника возьму.

— Что же ты Блэку не предложила с тобой съездить?

— А я и предлагала.

Вот оно что.

Соломон выпрямляется в седле и от Вилмы окончательно отворачивается. То есть он стал запасным вариантом. Одним из, а не единственным. Заменой Закари Блэку, который по каким-то причинам не смог выехать вместе с Вилмой из Форт-Уэйна.

Отвечать на это Соломону решительно нечего.

Непривычная горечь душит его целиком.

— Это не займет много времени, — говорит Сиэтл, когда вдалеке начинает виднеться индейская стоянка. — Надо будет всего лишь встретиться с главой племени.

Спорить на индейской территории бесполезно. Тем более, за спиной Сиэтла еще трое конных, явно вооруженных, собратьев. И против них револьвер Вилмы не поможет.

Соломон кивает. И с крушительным смирением следует за Сиэтлом в индейское логово.

Если бы Соломон путешествовал без сопровождения, он бы в жизни не обнаружил племя арапахо. Слишком хорошо их стоянка укрыта среди местного рельефа. Да и наверняка не обошлось без индейской магии, скрывающей племя от чужих глаз.

Сиэтл упомянул про главу племени, но оказавшись среди индейцев, он вполне уверенно проезжает мимо величественной палатки вождя, расписанной густыми красками. И направляется к главному очагу, занимающему центральное место.

Около очага быстро находится женщина. В простом холщовом платье, с парочкой каких-то то ли бус, то ли ожерелий на шее. Она плетет травяные венки и заговаривает их шепотом. И поднимает она взгляд, только когда Сиэтл перед ней склоняется.

Соломон в женщине достаточно быстро распознает местную шаманку. Но больше всего его удивляет не почтенное отношение к женщине (почти как к неведомому божеству), а то как она спокойно кивает Сиэтлу, отпуская его.

В этом проскальзывает нечто родственное, достаточно близкое. И отчего-то Соломон больше не сомневается в том, что Сиэтл приводит его и Вилму к матери. Чтобы уже она решала судьбу потерявшихся путников.

— На колени, — размеренно произносит шаманка, не отвлекаясь от своих трав. — Не женщина, ты.

Соломон оглядывается на довольную Вилму, которая скрещивает руки на груди и явно не собирается спорить с местной ведьмой. Еще бы, это же не ей сейчас в дорогом костюме притаптывать коленями пыль.

— Может, все-таки найдем иной вариант для разговора? — осторожно уточняет Соломон и старается выдавить из себя дружелюбную улыбку.

Она выходит судорогой.

— Здесь нет чинов и твоих городских титулов, — замечает шаманка. — Для меня ты — не мэр, а простой человек. Ты сейчас даже не маг, потому что прерии забрали твою силу. Так что разговаривать мы будем так, как я считаю нужным. На колени.

Соломон плохо знаком с культурой индейцев, но он не уверен, что они всех гостей заставляют падать в песок. Возможно, мать Сиэтла воспринимает его не как гостя, а как варвара, который вторгся им в дом и угрожает напасть.

Глупость, конечно.

Соломон даже в Форт-Уэйне плохо умеет угрожать, не то что на острие смерти.

Но на колени он все-таки опускается.

— Смешной человек, — заявляет ведьма, вдруг хищно впиваясь в Соломона взглядом. — И жизнь у тебя смешная, тебе не принадлежит.

Соломона пробирает холодная дрожь. Совсем не от тех слов, которые он слышит. Ведьма может разбрасываться ими, как ей угодно, вот только она слишком пронзительно смотрит на Соломона. И читает его как раскрытую книгу.

— Не бойся того, чего пока не понимаешь, — изменившимся голосом, почти что потусторонним, продолжает ведьма, обращаясь уже к Вилме. — Однажды у тебя будет сын. И он будет обладать магией. Куда более сильной, чем вы привыкли в ваших краях.

— Сомневаюсь, — усмехается Вилма и едва склоняет голову вбок, выдерживая упорный взгляд шаманки. — Дети и семейное ранчо не входят в мои планы.

— Ранчо у тебя и не будет, — ведьма позволяет себе неприятный смех. — Но будут деньги. Будет война. И будет твой сын с такой сильной магией, что война его поглотит. И не вернет обратно.

Соломон, по-прежнему преклоняющий колени, старается не поддаваться первобытному страху. Ведьма всего лишь нагоняет на них ужас. Ни одно из ее пророчеств не может сбыться. Она всего лишь играет с чужаками, развлекает себя и народ, выглядывающий из палаток вокруг очага. Еще немного поглумится и точно отпустит их.

Вот только слова, сказанные Вилме, Соломона настораживают. Будет война? Неужели и этот континент вновь захлестнет кровью?

— Я решу, что с вами делать после нашего вечернего празднества, — выносит вердикт ведьма и возвращается к своим венкам. — А пока будьте гостями в нашем племени.

Скорее уж, пленниками.