Проклятие красной земли (СИ) - Марина Алина

Вилма проходит в кухню и обнаруживает, что черное нечто заполонило собой уже треть помещения.

— Как-то ты быстро растешь, дружок, — озабоченно произносит Вилма, не делая вперед больше ни шага.

В первые дни оно распространялось куда медленнее. Сейчас же скакнуло так, будто что-то в себя втянуло и переработало в черную массу. Одной метелкой тут явно не обошлось. Вилме подобное соседство нравится все меньше.

Нечто, словно отзываясь на ее слова и присутствие, вдруг начинает казаться живым. Внутри него мимолетно проскакивают искры, а угольно-черный цвет пропитывается серыми прожилками. И само оно, похоже, тянется к Вилме. Не как к хозяйке дома, к которому оно присосалось.

А как к потенциальной жертве.

Вилма вздрагивает и резко разворачивается. Кажется, этот дом пора просто сжечь. От греха подальше.

— Так где можно найти этого мальчишку? — спрашивает Зак, пока рассеянно вычерчивает руны на земле посреди центральной городской площади. — Ну, кроме как дома, под материнским крылом.

Под покровом ночи, когда порядочные граждане уже разошлись по своим домам, они собираются, чтобы Блэк смог провести какой-то свой ритуал. Предполагается, что это поможет подсказать направление магии, вызвавшей торнадо. Откуда шла сама стихия — понятно. Но магический след, как объясняет Зак, это, все-таки, другое.

Вилме слегка не по себе. Как после похода к своему дому, так и от того, что она вынужденно позволяет Блэку настолько открыто творить магию в черте города. Не то чтобы у нее были какие-то рычаги давления, которые могли бы помочь ей наложить на это запрет, но все-таки.

Она снова оказывается вне позиции контроля.

— Я бы, честно говоря, вообще не стала его искать, — пожимает плечами Вилма. — Что, хочешь познакомиться поближе и наверстать упущенное?

Зак усмехается.

— Не знаю. Хороший отец из меня вряд ли выйдет, но узнать пацана, думаю, не помешает. Да и потом, лишние руки в моей будущей лавке тоже пригодятся.

— Подпускать его к оружию — плохая идея.

— Может быть.

Блэк заканчивает со своими рунами, образовавшими в итоге круг. В изображениях прослеживается что-то кельтское, но Вилма достаточно далека от своих ирландских корней, чтобы в этом разбираться. Поэтому она просто отходит от Зака, занимающего позицию в круге, на несколько шагов назад.

По рунической вязи вспыхивают огоньки, они буквально держатся над землей, в воздухе. Вилма обрывает в себе дурацкое желание перекреститься, как точно сделал бы на ее месте Хесус.

Зак шевелит губами, беззвучно произнося заклинание. Огоньки на рунах некоторое время горят без движения, а затем в один момент взвиваются ввысь, разгораясь сильнее. И задают строго определенное направление.

Вилма отшагивает еще дальше. Вот уж повезло городу обзавестись очередным любителем поиграть с огнем. Будто бы им мало подрастающего Игниса Берджесса. Она невольно вспоминает еще и о том, что Зак приехал в город с двумя своими братьями. Нелегкое их ждет время.

— Не спали мне тут ничего, — ворчит Вилма, обнимая себя обеими руками.

— Ты даже не обожжешься, если прикоснешься, могу тебя заверить.

Нет, ей такие заверения не очень-то интересны. Проверять она точно не станет.

Блэк делает пасс рукой, и огни гаснут.

— Я знаю, в каком направлении надо двигаться, — говорит он, поворачиваясь к Вилме и выходя из круга. — Могу даже сказать, сколько примерно ехать до места, где творилось заклинание, вызвавшее торнадо.

И почему магам, живущим здесь с рождения, сразу было так не сделать? Ладно Соломон, он бывает слишком рассеянным и оторванным от реальности, чтобы лишний раз подумать. Но магическое общество Форт-Уэйна держится не на нем одном.

Возможно, по каким-то своим причинам они решили не вмешиваться? Вилма не знает, но поговорить об этом с Соломоном точно хочет. После того, как прокатится на место, указанное Заком.

— Поехали, чего зря время терять, — говорит она.

— Э, нет, я не поеду, — отвечает Зак. — Я, знаешь ли, отец. Мне не очень хочется лишний раз подвергать себя опасности. Даже если там никого и нет.

С самого раннего утра в управление шерифа является Джейн, дочь Хелен, с которой Вилма не так часто пересекалась. Разве что в детстве, когда пыталась вписаться в какую-нибудь девчоночью компанию в школе. Не вписалась, подружилась с Соломоном и, в общем-то, все.

На остром лице Джейн проступает отчетливое беспокойство.

— Моя мать пропала, — заявляет она, даже не садясь на стул для посетителей, стоящий около стола Вилмы.

Черт.

Вилма поднимает на Джейн голову и отвечает не менее обеспокоенным взглядом.

— Как давно?

— Ее нет с прошлого вечера.

Не такой большой срок, чтобы начинать паниковать. Вот только Хелен — не тот человек, который мог бы просто загулять.

С ней могло что-то случиться, пока она шла в лавку за теми продуктами, которых не собрать с фермы. Может, нападение. Может, стало плохо.

А еще с ней могло что-то случиться, если она заходила в дом к Вилме и столкнулась с проявлениями разросшегося черного нечто.

— Мы с мужем уже обошли ее обычные маршруты, — продолжает Джейн. — Спрашивали, не видел ли ее кто-то. То есть сделали уже часть работы за тебя.

Такие претензии от Джейн Вилме не нравятся. Будто она сама должна была почувствовать, что что-то не так, бросить все и направиться вслед за интуицией. Но нет, это так не работает. Однако Вилме приходится проглотить негативный комментарий, потому что в глубине души она понимает — нападки просто играют роль защитной реакции.

Так, например, если на Хелен кто-то напал, в свою очередь Джейн может напасть на Вилму с претензиями о том, что ее управление не обеспечивает должной безопасности горожанам. Что она не справляется в целом.

— Какие у нее были планы? — спрашивает Вилма, стараясь держать тон голоса ровным.

— Какие и обычно, — Джейн нервно передергивает плечами. — Наверное. Мы не спрашивали. Она не рассказывала.

Вилма наклоняет голову и сжимает переносицу двумя пальцами. Так дело не пойдет.

— Хесус, — окликает она помощника. — Пройдись по лавкам и соседям, опроси людей.

— Мы уже… — Джейн начинает вскидываться.

— Дай нам делать свою работу, — обрывает ее Вилма. — Все будет хорошо.

Внутри, однако, поселяется ощущение того, что нет. Не будет.