МИФЫ. Великолепный МИФ - Роберт Асприн

– Неужели?

Похоже, все одновременно отреагировали на его последнюю фразу… даже Пепе, который не так уж долго знал Ааза.

– Конечно, нет. Всегда можно заработать еще больше золота. Что нельзя заменить, так это время. Мы все знаем, что Скиву предстоит проделать еще долгий путь по овладению магией. Остальные то и дело забывают, насколько коротка человеческая жизнь… от силы лет сто, если повезет. Вот почему я пытаюсь дать ему как можно больше часов на обучение… а это значит, что я не позволю ему тратить большую часть его времени на грошовые авантюры. Пусть этим занимается разная мелкая шушера. Моего партнера нельзя отрывать от учебы, разве только ради чего-то по-настоящему стоящего. Такого, что укрепит его репутацию и продвинет его карьеру.

Воцарилось долгое молчание. Все переваривали эти слова, особенно я. Поскольку Ааз принял меня как полноправного партнера, а не ученика, я начал забывать о его роли моего учителя и карьерного менеджера. Оглянувшись в прошлое, я понял: он по-прежнему оставался и тем и другим, просто стал хитрее. Я бы не поверил, что такое возможно.

– Как насчет этой конкретной грошовой авантюры? – сказала Тананда, нарушив молчание. – Я имею в виду, спасение твоей задницы из этой передряги? Разве это не довольно примитивно для той легенды, какую ты пытаешься придумать?

Ее голос был полон сарказма, но Ааза это нисколько не смутило.

– Спросите вы меня, и узнали бы, что я был против того, чтобы он участвовал в этой авантюре. Фактически я вырубил его, чтобы этого не допустить. Первоклассный маг не должен опускаться до выколачивания денег, особенно когда риск непропорционально высок.

– На мой вкус, все это звучит несколько жестоко, Ааз, – отозвался Корреш. – Если продолжить твои логические построения, то наш юный друг будет работать только тогда, когда опасность астрономически высока, и наоборот, если речь идет о его карьере, то никакой риск не может быть слишком велик. Для меня это звучит как верный способ потерять партнера и друга. Как говорит Живоглот, если вы продолжаете идти против шансов, рано или поздно они догонят вас.

Мой партнер повернулся лицом к троллю.

– Конечно, это будет опасно, – прорычал он. – Профессия мага не для слабонервных, и чтобы достичь вершины, ему время от времени придется быть и вспыльчивым, и злым. Это неизбежно, но я могу попытаться сделать так, чтобы он был к этому готов. Думаешь, почему я возражал против того, чтобы у него были телохранители? Если он начнет полагаться на кого-то, кто постоянно прикрывает его спину, он утратит зоркость. Вот тогда он рискует ткнуться лбом в распахнувшуюся дверь.

К спору подключился Гвидо.

– Хочу проверить, правильно ли я понял, – сказал мой телохранитель. – Тебе не нравится, что я и мой кузен Нунцио всегда начеку, потому как ты хочешь, чтобы босс в любой момент мог сам все уладить? Это безумие, понимаешь, о чем я? Теперь послушай меня, потому что на сей раз я знаю, что говорю. Чем выше кто-то поднимается по карьерной лестнице, тем больше желающих поохотиться за его головой. Даже если такой человек ничего не делает, на него все равно ведут охоту, потому что у него есть власть и уважение, и всегда найдется кто-то, кто думает, что может их украсть. Кстати, я видел Больших Воротил, которые пытаются действовать так, как ты предлагаешь… они напуганы до смерти настолько, что не доверяют ничему и никому. Единственный, на кого они могут положиться, – это они сами, а все остальные у них под подозрением. Сюда входят совершенно незнакомые люди, их телохранители, их друзья и их партнеры. Задумайся об этом на минутку.

Он откинулся назад и обвел взглядом комнату, адресуя свои следующие комментарии всем:

– Такие люди долго не живут. Они никому не доверяют, поэтому у них никого нет. Ты ведь не можешь все и всегда делать в одиночку, и рано или поздно они смотрят не в ту сторону или спят, когда должны бодрствовать, и тогда всему конец. Я много работал в качестве телохранителя, и это была просто работа, понимаешь, о чем я? Наш нынешний босс совсем другой, и это не пустые слова. Такого, как он, я не встречал за всю мою жизнь, потому что он любит людей и не боится это показать. Что еще важнее, он не боится рисковать своей головой, чтобы помочь кому-то, даже если это не в его интересах. Ради него я работаю вдвойне усердно, потому что не хочу, чтобы с ним что-то случилось… и если это означает участие в таких странных вылазках вроде этой, то так тому и быть. Любой, кто захочет причинить ему вред, будет вынужден иметь дело со мной… и это включает в себя и противоборство с любым из вас, если вы только попытаетесь превратить его в того, кем он не является и кем не желает быть.

Маша встретила его пламенную речь громкими аплодисментами.

– Браво, Гвидо, – сказала она. – Я думаю, зеленый и чешуйчатый, твоя проблема в том, что твое представление об успехе не соответствует представлениям всех остальных. Мы все хотим, чтобы у Скива все складывалось хорошо, но нам он также нравится таким, каков он есть. У нас достаточно веры в его здравый смысл, чтобы поддержать любой шаг, который он сделает в своем развитии… не пытаясь давить на него или заманивать его на какую-то конкретную дорожку.

Ааз не только отступил перед этим яростным натиском, но и, казалось, слегка оробел и сжался.

– Мне он тоже симпатичен, – пробурчал он. – Я знаю его дольше, чем любой из вас, помните? У него все в порядке, но могло бы быть и лучше. Как он может выбрать путь, если не видит его? Я всего лишь пытаюсь заставить его стремиться стать чем-то бо́льшим, чем я… чем мы когда-либо могли представить нас самих. Что в этом плохого?

Хотя меня и раздражало то, что мою жизнь обсуждают так, как будто меня нет в комнате, я был весьма тронут тем, как преданно друзья встали на мою защиту – и больше всего Ааз.

– Знаешь, партнер, – понизив голос, сказал я, – какую-то минуту ты говорил совсем как мой отец. Он хотел, чтобы я был лучшим… или, точнее, лучше, чем он. Моя мать всегда пыталась убедить меня, что это потому, что он любит меня, но тогда это звучало так, будто он придирался к каждому моему шагу. Возможно, она была права… Сегодня я более склонен в это поверить, чем тогда, но опять