Последние магнаты. Тайная история - William D. Cohan

объявил, что Меццакаппа уйдет в отставку в конце года и передаст бразды правления нью-йоркской группой рынков капитала Дэвиду Ташджиану, который возглавлял небольшой отдел высокодоходных долговых обязательств Lazard. Вместе с британцем Джереми Силлемом Ташджиан станет соруководителем всемирного отдела рынков капитала компании. По мнению Меццакаппы, Мишель в какой-то степени винил его в скандале, разразившемся в сфере муниципального финансирования. "Мишель как бы хотел, чтобы я взял на себя удар, если кто-то должен уйти", - сказал он. "Думаю, Мишель чувствовал, что на него оказывают давление. Думаю, такие парни, как Кен Уилсон и Джерри Розенфельд, указывали на меня пальцем, не напрямую, потому что они бы этого не сделали, а за моей спиной. И я определенно был в обороне".

Политические проблемы Меццакаппы в фирме еще больше усугубились, когда стало известно о масштабах его побочной сделки с Мишелем в рамках кампании Стива за ясность. В последние годы работы в фирме Меццакаппа зарабатывал более 12 миллионов долларов в год. К своему изумлению, партнеры обнаружили, что по контракту с Мишелем он должен был продолжать получать 3-процентную долю в партнерстве еще три года, а если срок действия контракта не будет продлен, то он автоматически будет получать 2-процентную долю в партнерстве еще пять лет, после чего его доля в партнерстве будет уменьшаться на 0,5 % в год еще четыре года. Меццакаппа заключил с Мишелем неслыханное соглашение на двенадцать лет. Он также должен был получать зарплату, равную зарплате других топ-менеджеров, плюс 2 процента от перераспределения средств фонда Corporate Partners. Масштабы компенсационного соглашения Меццакаппы с Мишелем ошеломили его партнеров, многие из которых считали, что в лучшем случае он зарабатывает 6 миллионов долларов в год. Айра Харрис, например, был потрясен. "Когда Айра узнал о делах Дэймона, он просто сошел с ума", - сказал один из партнеров. Другой подытожил свою реакцию после прочтения информации о Дэймоне: "Дэймон был чертовым ганэфом. Дэймон хватал обеими руками и обеими ногами всех, кого только мог. Он просто хватал всех обеими руками, потому что он гребаный ганеф".

Со своей стороны, Меццакаппа объяснил: "Когда произошла вся эта прозрачность, кто-то понял, что это, и пошел к Мишелю. А Мишель, вместо того чтобы сказать: "Я это организовал", - не сказал. Он обвинил во всем меня. И тогда один парень - Харлан Батрус - очень обиделся, потому что решил, что я его обворовываю, а это было совсем не так, потому что деньги шли вовсе не из его фонда прибыли. Меня очень возмутил тот факт, что Мишель не заступился за меня. Он позволил мне взять на себя вину за это. Из всех парней на рынках капитала проблема была только у Харлана, но Мишель, вместо того чтобы сказать: "Я заключил эту сделку с Дэймоном, она не идет из твоего фонда прибыли", - не сделал этого. Он просто пожал плечами". Последней каплей для Меццакаппы стала, конечно же, его публичная поддержка Стива, которая после событий ноября 1998 года стала помехой для Мишеля. "Моя звезда несколько упала", - признал он.

 

 

В ОКТЯБРЕ 1999 ГОДА, когда еще только намечалось слияние фирм, Мишель направил беспрецедентное приглашение двумстам ведущим банкирам Lazard по всему миру принять участие в выездном совещании, которое проходило недалеко от его поместья на Лонг-Айленде, чтобы обсудить будущее фирмы. На повестке дня встречи, проходившей в конференц-центре округа Нассау, стояла не только информация о предстоящем слиянии, но и важный вопрос о том, как небольшая консультационная фирма Lazard собирается конкурировать в финансовом мире, где доминируют глобальные гиганты, предлагающие клиентам множество продуктов. Вслед за созданием Citigroup в результате слияния Citibank и Travelers крупная консолидация потрясла Уолл-стрит, когда было объявлено об объединении Chase и J. P. Morgan, Credit Suisse First Boston и DLJ, а также UBS и Paine Webber. Перед лицом этих сделок Мишель всегда оставался последовательным и стоическим. "Чем больше наши клиенты обращаются к большим домам с огромной бюрократией, где основной бизнес - это торговля и привлечение капитала, тем больше они хотят иметь независимого финансового консультанта", - сказал он в интервью журналу Bloomberg. На обсуждение был вынесен и извечный вопрос о том, кто в один прекрасный день станет преемником Мишеля. Чтобы помочь ответить на этот вопрос, четыре вероятных внутренних кандидата выступили с презентациями: Лумис, глава нью-йоркского отделения, Дэвид Верей, глава лондонского отделения, Бруно Роже, глава парижского отделения, и Жерардо Браджотти, глава остальных европейских отделений. Но, как обычно, Мишель решил отложить принятие каких-либо решений.

День завершился шампанским и ужином в Viking's Cove, трехэтажном кирпичном викторианском особняке Мишеля длиной 180 футов, выходящем на семьсот футов побережья Лонг-Айленд-Саунд в деревне Латтингтаун, расположенной неподалеку от Локуст-Вэлли. Бухта Викингов расположена на двенадцати с лишним акрах земли и оценивается в 90 миллионов долларов, включая землю, и описывается как "настолько роскошный, что над вешалкой в холле висит картина Матисса". (Некоторое время Мишель позволял своей помощнице Анник жить в квартире над каретным домом. Он купил дом в октябре 1979 года за 275 000 долларов.

Даже будучи по конституции неспособным зрело подойти к вопросу о том, кто станет его преемником, Мишель понимал, что без Великих людей, способных заменить всех талантливых банкиров, ушедших после Феликса, Lazard быстро окажется на обочине и рискует потерять актуальность. "Идея небольшой частной фирмы очень привлекательна для людей", - сказал один из партнеров. "Единственная причина не приходить в Lazard - это багаж". А багажа было предостаточно. Фирма пыталась привлечь новых партнеров в одной из самых сложных ситуаций в истории. Мало того, что многие банкиры были соблазнены кажущимся безграничным богатством Интернета, так еще и крупные фирмы с Уолл-стрит могли предложить огромные зарплатные пакеты, нагруженные ограниченными акциями и опционами - чего не мог сделать частный Lazard. Но именно в этот момент Lazard, в основном по рекомендации Лумиса, начала нарушать святость исторического договора с партнерами: впервые фирма начала выдавать вновь нанятым партнерам контракты на фиксированную сумму, а не просто оклад плюс процент от прибыли, и процент от их индивидуальных доходов. По предложению Лумиса в июле 1999 года Lazard наняла Барри Ридингса и Терри Сэвиджа из Deutsche Bank, чтобы возродить бизнес Lazard, который раньше был на мировом уровне, по консультированию компаний, проходящих через финансовую реструктуризацию или банкротство. Бизнес по реструктуризации в Lazard бездействовал в середине и конце 1990-х годов после отставки Дэвида Супино и сомнительного решения Мишеля свернуть эту деятельность в начале