Последние магнаты. Тайная история - William D. Cohan

этих нарушений он уволил двух коллег Соломона и понизил Соломона до неисполнительного председателя группы по недвижимости. Соломон был не из тех, кто собирается уходить тихо. В начале апреля 1999 года он организовал встречу Стива с несколькими крупными инвесторами в фонды недвижимости Lazard, но не предупредил Стива о приходе инвесторов. Соломон пригласил Тома Добровски из GM Investment Management Corporation, Джона Лейна из Pennsylvania Public School Employees Retirement System и Барбару Камбон, влиятельного консультанта по инвестициям пенсионного фонда.

Когда инвесторы собрались в конференц-зале, Соломон пригласил Стива присоединиться к ним. Это была засада, и инвесторы потребовали от Стива узнать, что происходит с их деньгами и руководством фондов после того, как Соломон был понижен в должности, а два его заместителя уволены. "Мы бы никогда не стали вкладывать деньги, если бы знали, что в Lazard такие проблемы", - сказал один из инвесторов. Стив попросил их дать ему несколько дней на изучение ситуации и пригласил Соломона в свой кабинет, когда гости уже уходили. Придя туда, Стив уволил Соломона "по причине". В ответ Соломон нанял Стэнли Аркина, судебного адвоката по делам о "белых воротничках", и подал пламенный арбитражный иск, "составленный в прозе, пригодной для таблоидов", обвинив Lazard в "нарушении контракта, клевете и других пикантных обвинениях". В юридических документах, поданных на Нью-Йоркскую фондовую биржу, Соломон заявил, что его "отстранение от надзора за фондами, которые он так тщательно растил и воспитывал на протяжении последнего десятилетия, - это не что иное, как высококлассный захват". Он также назвал Стива "журналистом и инвестиционным банкиром", чьи "необузданные личные амбиции и поведение "под локоть" привели к потоку уходов из фирмы на руководящие должности.

Однако многие сотрудники, работавшие с Соломоном, задавались вопросом, почему ему удалось так долго продержаться в Lazard. "Мы не могли поверить, что это не произошло раньше", - сказал один из бывших сотрудников отдела недвижимости Lazard. Дэймон Меццакаппа похвалил Стива за то, что тот "навел порядок во всем отделе недвижимости", потому что "эти парни, эти парни были просто на грани, с точки зрения этики, на грани". Но он добавил, что Стив тоже заплатил свою цену, потому что увольнение Соломона очень расстроило Мишеля. "Мишель был очень возмущен", - сказал он. "Но Мишель был абсолютно неправ. Но он был очень расстроен тем, что мы, по сути, уволили этих парней".

Lazard урегулировала иск с Соломоном во внесудебном порядке в июне 1999 года, выплатив (в очередной раз) 11 миллионов долларов, что стало одной из самых крупных выплат, когда-либо произведенных компанией с Уолл-стрит в пользу сотрудника. "Это было просто ужасно", - говорит Стив. "Это было следствием отсутствия руководства". Другим непосредственным последствием краха фонда недвижимости стало то, что усилия Lazard по привлечению отдельного, более общего фонда частных инвестиций были полностью сорваны. Агент по размещению акций сказал Стиву, что неудача с недвижимостью сильно подпортила репутацию фирмы в области управления капиталом.

Пока он разбирался с фиаско с Артом Соломоном, Стив вбил себе в голову, что все так называемые побочные сделки, которые Мишель заключал с различными партнерами, тоже должны быть раскрыты. Это должно было стать частью общей оттепели, несмотря на то, что его собственное выгодное соглашение с Мишелем о работе фирмы для Providence Media (8,25 процента от перераспределения в дополнение к его годовой зарплате в 900 000 долларов и 4.75 процентов прибыли фирмы до налогообложения), так и его главного союзника Деймона Меццакаппы (3 процента прибыли до налогообложения на рынках капитала плюс его годовая зарплата в 900 тысяч долларов и 3 процента прибыли фирмы до налогообложения), как сказал бы судья Верховного суда Луис Брандейс, были бы продезинфицированы солнечным светом.

Произошло несколько поразительных открытий, особенно среди небанковских партнеров. Например, Норм Эйг и Херб Гуллквист, которые вместе управляли бизнесом по управлению активами, имели контракты с Мишелем и фирмой, по которым каждый из них получал 15 процентов чистой прибыли своего отдела. В 1998 году они получили по 15,8 миллиона долларов. По условиям контракта они должны были продолжать получать 15 процентов от чистой прибыли в течение трех лет после выхода на пенсию. Джек Дойл (Jack Doyle) и Дэйв Ташджиан (Dave Tashjian), которые вместе руководили начинающим бизнесом Lazard по выпуску высокодоходных долговых обязательств, получили по 16,5 процента от общей прибыли в размере 4,826 миллиона долларов в 1998 году - около 800 тысяч долларов - в дополнение к своим зарплатам и процентным долям в прибыли фирмы до налогообложения. Харлан Батрус, который руководил не очень успешным, но неизменно прибыльным отделом корпоративных облигаций, заключил сделку, по которой он получил 20,2 процента от прибыли по корпоративным облигациям в размере 5 миллионов долларов - чуть больше 1 миллиона долларов - в дополнение к своей зарплате и процентной доле в прибыли фирмы до налогообложения. Даже Арт Соломон заключил с Мишелем соглашение, по которому он получал 3 процента от общей суммы консультационных услуг по недвижимости и 33,3 процента от прибыли отдела фондов недвижимости, за вычетом бонусов, выплаченных другим лицам, а также 15 процентов от прибыли первого инвестиционного фонда Lazard по недвижимости. В 1998 году эта сумма составила для Соломона 8,235 миллиона долларов.

В итоге расследование Раттнера выявило около двадцати таких побочных договоренностей. Партнеры, чей вклад считался в лучшем случае скромным, получали миллионы и миллионы. "Стив сделал все эти вещи прозрачными", - сказал один из бывших партнеров. "Больше не было никаких частных сделок". По иронии судьбы, как всегда утверждал Мишель, банкиры, занимающиеся слияниями и поглощениями, в большинстве своем не имели с ним никаких побочных сделок. "Реальность побочных сделок была не так плоха, как их восприятие", - говорит Стив. "Они были, но не так много, как люди опасались. Отчасти проблема заключалась в непрозрачности. Мой подход заключался в том, чтобы быть прозрачным. Если я не могу посмотреть вам в глаза и сказать, почему банкир Х получает бонус в размере 20 миллионов долларов, значит, он не должен его получать. Другими словами, если он имеет на это право, то я должен быть в состоянии защитить его перед вами или любым другим партнером, который меня спросит". Стив также убедил Мишеля сократить свою личную долю в годовой прибыли Нью-Йорка до 10 % с традиционных 15 %. Идея заключалась в том, что, помимо очевидного символизма, дополнительные пять баллов можно использовать для привлечения новых партнеров или поощрения высокоэффективных. Он также убедил Мишеля снизить процент прибыли и для некоторых других "капиталистов" и установил политику обращения