Северная и восточная Тартария - Николаас Витсен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
СООБЩЕНИЕ
О калмакском народе, которое мне написал один европейский христианин, долгое время живший в Георгии
Калмаками правит князь[336], которого они называют Аюке, что значит «хан». Это князь, или император. Он может взять себе только одну законную жену.
Калмаки — идолопоклонники, и большинство из них не имеет религии.
Аюке называет себя королем деафов и уверяет, что тартары подразумеваются нагайские ему подчиняются. Но те об этом совсем не хотят слышать, что является причиной беспорядков между ними.
Калмаки очень воинственны, и другие тартары их боятся. Они себя не считают тартарами, хотя мы между ними и тартарами не делаем различия. Но они называют себя только «калмаками», желая в этом отличаться от других тартар.
Их оружие — стрела и лук и нечто вроде копья.
Они одеты в овечьи шкуры, без рубах; они черноваты, некрасивы, с плоскими носами, страшны на вид. Они едят все, даже змей и другое отродье, чего мы боимся, и другие тартары так не делают. У их жен носы и уши просверлены; в ушах носят красные кораллы. Главные мужчины у них одеты в цветное грубое сукно. Головы у них бриты, но оставляется прядь волос, которую заплетают в косу, и она висит на спине. Бороду они бреют, оставляя только небольшие усы над губами, что выглядит уродливо.
Эти роды живут в палатках и часто переезжают. Летом они отправляются в сторону Сибири и зимой разбивают свои палатки в областях вдоль реки Волги, на восточном берегу Каспийского моря.
К югу находятся так называемые «черные калмаки», одной веры и образа жизни с остальными. Но они находятся под другим князем, однако у них один язык и одна письменность.
Калмаки — как белые, так и черные — отличаются как по языку, так и по письменности от остальных тартар. Я видел некоторые их книги. Буквы хорошо выведены, но не имеют ничего общего с арабскими. Оба этих калмакских народа находятся почти всегда в состоянии войны между собой из-за пастбищ и полей.
В библиотеке в Лейдене хранится арабская книга, переведенная на латинский язык. Она была по завещанию передана Ливинусом Варнерусом, ранее бывшим посланником при дворе Константинополя. Она была написана в 812 г. по магометанскому летоисчислению[337]. В ней о калмаках можно прочесть следующее:
«Калмакия — это страна неверующих тартар, живущих в северной части Катая. Овечьи шкуры служат этому народу рубахами и кафтанами. Железа там нет, почему концы стрел деревянные или сделаны из лошадиных копыт. Сосуды, которые они употребляют для питья и еды, сделаны из дерева, даже те, в которых они варят мясо, ибо в такие сосуды они бросают, налив на мясо воду, раскаленные камни, отчего вода закипает. /W 315/ Они едят много мяса оленей, диких лошадей и верблюдов. Их области равнинны и довольно плодородны, почему катайцы, прельщаясь этим, часто с ними воюют. Так у калмаков была похищена 13-я часть Катая.
Каракрым — это большой город в полях Калмакии. Его жители — это крупные ремесленники и мастера. Они поклоняются звездам. Одно время ханы Калмакии покорили Катай. Но впоследствии он снова попал под власть первых королей. После Чингиса в городе и области господствовали каракрымские мужи под названием Улух Юрифф». Здесь кончается сообщение упомянутого неизвестного арабского писателя.
О начале реки Ганг и про суеверия язычников относительно этой реки
Начало реки Ганг, что находится недалеко от Мугалии и Калмакии, было точно не известно древним. По мнению Плиния, оно находилось на горе Гемодус, около Скифии. Андрада[338], иезуит, который в 1624 г. находился в государстве Тибет, говорит, что там неподалеку видно ее начало, но оно всегда находится под снегом и льдом, что она течет мимо скал и непроложенных дорог через озеро Хардвайер (оно так названо по городу того же названия) в области Сиба, принадлежащей к области Могола, и через Какарес и, наконец, впадает в Индийское море.
Тевенот[339] в своем описании индийского путешествия говорит, будто Ганг и Инд берут свое начало в горах Сагатай в Туркестане, каковые страны граничат с Индостаном с севера и расположены недалеко от Мугалии и Калмакии.
Притоки, которые на моей карте показаны около истока Ганга, я нанес по примеру древних писателей, но считаю нужным отметить мою неуверенность в их расположении, потому что у некоторых я нахожу их нанесение иным; оставляю их в таком виде, пока я не буду уверен в их точном течении.
Вода реки Ганг не годна для питья; она вызывает понос и резь в кишках.
Живущие вокруг язычники считают, что вода в Ганге не только полезна для тела, но и служит для того, чтобы смыть грехи с души, почему они часто бросают прах сожженных умерших в Ганг. Берега также занимают кладбищами и гробами знатных. Тот, кто, умирая, своими ногами прикасается к воде Ганга, считают, что при переселении душ его душа полетит на небо; также и души тех, чей прах брошен в реку.
Ганг недалеко от своего начала течет через каменную скалу, по виду несколько похожую на голову коровы, и так как это животное очень почитается и считают, что она в себе содержит что-то святое, то вблизи живущий народ ежедневно омывается ее водой и далеко живущие привозят к себе эту воду, если это возможно.
Насколько индийские брамины, то есть священники, считают воду реки Ганг святой, можно читать у Абрахама Роже, который в своей книге Религия язычников и браминов на берегу Хоромандела[340] подробно, как дальше показано, об этом писал:
«Не только (он говорит) соленая вода около пагоды Раммешвара всегда имеет силу смывать грехи, но брамины приписывают эту силу и пресной воде, особенно воде Ганга, который впадает в залив Бенгале, в море. Ибо они верят
