Сёгун - Джеймс Клавелл

– Господин Торанага не считает это невозможным.

– Если придется воевать, позволят ли мне атаковать врага, врага господина Торанаги, как я сочту необходимым?

– Он говорит, что это обязанность хатамото. Хатамото выполняет личные приказы господина Торанаги. Мой господин хочет, чтобы я объяснила вам, что все дела в Японии всегда будут вестись по-японски.

– Да. Понимаю. Со всем смирением я желал бы только указать, что чем больше я узнаю про его затруднения, тем больше хочу помочь.

– Он говорит, это долг хатамото – помогать своему господину, Андзин-сан. Он ответит на любые вопросы, которые у вас появятся позже.

– Спасибо. Могу я спросить, хотел бы он иметь собственный военный флот? Как я предложил на галере?

– Он уже сказал, что хотел бы иметь военный флот, современный флот, Андзин-сан, где служили бы его собственные люди. Какой даймё не хотел бы этого?

– Тогда скажите ему, что, если мне удастся захватить вражеское судно, я приведу его в Эдо для ремонта и подсчета добычи. Потом перегружу половину слитков на «Эразм» и пошлю черный корабль обратно португальцам, или предложу его Торанага-сама как подарок, или сожгу – как он пожелает. Потом отправлюсь домой. Через год я вернусь и приведу четыре военных корабля – дар королевы Великобритании господину Торанаге.

– Он спрашивает, какова ваша выгода в этом деле?

– Правда – хонто – состоит в том, что мне много чего перепадет, Марико-сан, после того как корабли будут куплены ее величеством. Далее, мне хотелось бы взять с собой самого доверенного из советников господина Торанаги как посла к моей королеве. Господину Торанаге может быть выгоден договор о дружбе между нашими странами.

– Господин Торанага говорит, что это было бы слишком великодушно со стороны вашей королевы. Его интересует также, кто готовил бы его моряков, самураев и капитанов, случись подобное чудо.

– Для начала я, если он не против. Потом могли бы приехать и другие.

– Он спрашивает, что такое «для начала».

– Два года.

Торанага мимолетно улыбнулся.

– Наш господин говорит, что двух лет недостаточно «для начала». Однако, добавляет он, это все иллюзии. Он не воюет с португальцами или господином Харимой, владетелем Нагасаки. Он повторяет: «То, чем вы занимаетесь за пределами японских вод, на собственном корабле со своей командой, ваше дело». – Марико казалась огорченной. – За пределами наших вод вы чужестранец, но здесь вы самурай.

– Да. Я понимаю, какая честь мне оказана. Могу я спросить, где самурай берет в долг деньги, Марико-сан?

– У ростовщиков. Где же еще? У грязных торговцев-ростовщиков. – Она перевела его вопрос Торанаге. – Зачем вам потребовались деньги?

– А есть ростовщики в Эдо?

– О да. Ростовщики есть повсюду. В вашей стране иначе? Спросите вашу наложницу, Андзин-сан, может быть, она вам поспособствует. Это часть ее обязанностей.

– Вы говорите, мы выезжаем в Эдо завтра?

– Да, завтра.

– К сожалению, Фудзико-сан не сможет отправиться с нами.

Марико обсудила это с Торанагой.

– Господин Торанага говорит, что отправит ее галерой, когда она поправится. Он спрашивает, для чего вы решили занять денег.

– Я должен нанять новую команду, Марико-сан. Чтобы плавать всюду, служить господину Торанаге, как он пожелает. Это возможно?

– Команду из Нагасаки?

– Да.

– Он даст вам ответ, когда приедете в Эдо.

– Домо, Торанага-сама. Марико-сан, когда я попаду в Эдо, куда я должен идти? Там меня будет кто-нибудь сопровождать?

– О, вы не должны беспокоиться о таких вещах, Андзин-сан. Вы хатамото господина Торанаги.

В это время постучали во внутреннюю дверь.

– Войдите.

Нага отодвинул сёдзи и поклонился:

– Извините меня, отец, но вы приказали сказать, когда соберутся все командиры.

– Спасибо, я скоро буду. – Торанага ненадолго задумался, потом поманил Блэкторна, на этот раз по-дружески. – Андзин-сан, отправляйтесь с Нага-саном. Он покажет вам вашу комнату. Спасибо за ваши советы.

– Благодарю, что выслушали меня. Спасибо за ваши слова. Я постараюсь набраться терпения и стать полезным вам.

– Благодарю вас, Андзин-сан. – Торанага смотрел, как он откланивается, как уходит. Потом повернулся к Марико. – Ну, что вы думаете?

– Две вещи, господин. Во-первых, его ненависть к иезуитам безмерна. Даже сильнее неприязни к португальцам. Это козырь для вас, который можно использовать против кого-нибудь из них или тех и других, если понадобится. Мы знаем, что он смел. Он бесстрашно отразит любую атаку с моря. Во-вторых, деньги все еще его цель. В оправдание ему могу сказать, что, как я поняла, деньги – единственная вещь, которая дает чужеземцам подлинную, прочную власть. Они покупают земли и положение. Даже их королева прибегает к купеческим приемам – покупает корабли и земли, вероятно. В остальном они не очень отличаются от нас, господин. Только в этом. А также в том, что они не понимают природы власти, не понимают, что война есть жизнь, а жизнь есть смерть.

– Христиане мне враги?

– Я так не считаю.

– А португальцы?

– Я думаю, что их занимает только нажива и распространение слова Божьего.

– Христиане – мои враги?

– Нет, господин. Хотя некоторые из ваших врагов – христиане, католики или протестанты.

– Вы не думаете, что Андзин-сан – мой враг?

– Нет, господин, я считаю, он уважает вас и в свое время станет настоящим вашим вассалом.

– А христиане? Кто из них мои враги?

– Господа Харима, Кияма, Оноси и некоторые другие, что выступили против вас.

Торанага усмехнулся:

– Да, но священники управляют ими, как считает Андзин-сан?

– Мне так не кажется.

– Эти трое выступят против меня?

– Я не знаю, господин. Раньше они были друзьями-противниками по отношению к вам. Но если они станут на сторону Исидо, это кончится очень плохо.

– Вероятно, вы правы. Марико, вы ценный советник. Вам, католичке, трудно быть другом врагу, выслушивать вражеские идеи.

– Да, господин.

– Он поймал вас, да?

– Да. Но по правде говоря, он прав. Я не исполнила того, что вы приказали. Я позволила втянуть себя в спор между вами. Пожалуйста, примите мои извинения.

– Это еще не конец, и дальше вам будет все труднее. Может быть, совсем трудно.

– Да, господин. Но лучше видеть не только лицевую сторону, но и изнанку. Многое из того, что он утверждал, оказалось правдой, например, что мир поделен испанцами и португальцами, что священники занимались контрабандой, хотя в это почти невозможно поверить. Вам не стоит сомневаться в моей верности, господин. Как бы плохо мне ни пришлось, я всегда выполню свой долг по отношению к вам.

– Спасибо. Это очень любопытно – то, что предложил Андзин-сан, хотя и полная чепуха. Благодарю вас, Марико-сан. Я очень дорожу вами как советником. Не следует ли мне приказать вам развестись с Бунтаро?

– Что?

– Ну?

«О, быть свободной! – запела ее душа. – О Мадонна, быть свободной!

Помни, кто ты, Марико. И не забывай, что „любовь“ – чужеземное слово».

Торанага следил за ней в полном молчании. Москиты устремлялись к спиралям благовонного дыма и тут же спешили отпрянуть и унестись в безопасное место.

«Да, она сокол, – думал Торанага, – но на какую „дичь“ мне ее напустить?»

– Нет, господин, – выдохнула Марико. – Благодарю вас, не стоит беспокоиться.

– Андзин-сан – странный человек, не правда ли? Его голова полна несбыточных замыслов. Бессмысленно рассматривать возможность нападения на наших друзей-португальцев или их черный корабль. Кто поверит в этот вздор – что через год у меня будет четыре боевых корабля?

Марико заколебалась:

– Если он говорит, что флот будет, господин, я верю, что это возможно.

– Невероятно! – разгорячился Торанага. – Но вы совершенно правы: он может быть нашим козырем в игре против других, он и его боевой корабль. Немыслимо, но до чего заманчиво! Как сказал Оми, сейчас нам нужен этот чужестранец, чтобы учиться у него. Мы должны еще многое узнать, особенно от него, да?

– Да.

– Пришло время открыть страну миру, Марико-сан. Исидо закроет ее так плотно, как устрица смыкает створки. Если бы я снова возглавил Совет регентов, то заключил бы договоры со всеми дружественными государствами. Я бы посылал наших людей учиться у других народов, снаряжал бы посольства. Королева, правящая мужчинами, стала бы хорошим почином. К королеве я отправил бы послом женщину, если бы нашел достаточно умную и хитрую особу.

– Она должна быть очень смелой и очень умной, господин.

– Да. Это будет опасное путешествие.

– Все путешествия опасны, – заметила Марико.

– Да. – Торанага переключился на другую тему: – Если Андзин-сан уплывет на своем корабле, нагруженном золотом, вернется ли обратно? Сам, по своей воле?

Спустя некоторое время она сказала:

– Не знаю.

Торанага решил не давить на нее сейчас.