Приручи тревогу. Почему ты вырос беспокойным и как это исправить - Алексей Евгеньевич Герваш

3. Если человек рос в дефиците эмоциональной близости, то, возможно, необходимые тепло, ласку, принятие и безусловную любовь он получал только занедужив. Тогда человек очень быстро научится болеть, чтобы получить доброе и теплое отношение к себе. Бывает так, что «я вся болею» на самом деле означает не что иное, как «я так хочу безусловной любви, добра и тепла, их так мало в моей жизни».

4. Та самая связка «тревога – страх – боль». Раз у тревоги и страха есть физиологические проявления, то мы бесконечно мониторим, не учащается ли пульс и что с давлением, полагая, что нас беспокоят именно пульс и давление. На самом деле они нас беспокоят лишь потому, что являются индикаторами страха, за которым «непременно» придет боль – душевная или физическая (невыносимая в свете нашего раннего опыта).

5. Манипуляции со стороны родителей. Нередко, чтобы получить от ребенка желаемое поведение, родители используют риторику вроде: «У меня плохо с сердцем из-за твоих выкрутасов». Обычно это сопровождается хватанием за соответствующую область и просьбой принести стакан воды. Гениальный Эльдар Рязанов прекрасно показал это в фильме «Ирония судьбы». Помните, как Лукашин возвращается из Ленинграда в Москву и говорит маме, с которой он почему-то живет в 36 лет (странно почему, да?), что встретил другую женщину? Помните, что делает мама? Хватается за сердце, падает на кровать, Лукашин ее ловит в последний момент, она просит воды и приговаривает: «Ой, мне плохо с сердцем». В возрасте Лукашина это не так страшно (хотя…), а вот в детском возрасте такие манипуляции могут навсегда заставить нас относиться к телу как к потенциальному источнику угрозы.

На самом деле организм человека (да-да, и ваш тоже) обладает невероятными ресурсами и способен к выживанию в самых жестких условиях. Это результат миллионов лет эволюции. Люди выживали в концлагерях или в ГУЛАГе годами, питаясь почти лишь водой и работая по 12 часов на лесоповале при –40 градусах. Слава богу, мы живем гораздо в более щадящих условиях, так что запас прочности у наших организмов огромный.

Мне представляется, что самая эффективная работа с ипохондрией это:

1. Осознание ее реальных причин.

Есть разница между «я очень болен, но врачи ничего не находят, нужно дольше обследоваться» и «мне постоянно кажется, что с моим организмом что-то не так. Это происходит не потому, что я болен, а потому, что меня растила бабушка, которая все время причитала, что мы ее в могилу загоним, и постоянно очень сильно “болела”, пока не покинула нас в добром здравии в возрасте 89 лет».

2. Отказ от оберегающего поведения.

Я имею в виду бесконечные анализы и их пересдача, походы по врачам или, наоборот, полный отказ от этого из страха «а вдруг что-нибудь найдут».

Стоит спросить себя, как поступает обычный человек, не ипохондрик. Если у вас есть такой друг или родственник, можно узнать у них. Можно почитать рекомендации ВОЗ: какие проверки рекомендованы для вашего возраста и с какой периодичностью. А дальше строго следуйте этим рекомендациям, несмотря на наличие, поначалу, тревоги. Тревога – это просто чувство, даже если неприятное. Но она обязательно пройдет. А поэтому предлагаю не воевать с ней, а учиться к ней относиться с толерантностью и принятием, не позволяя ей влиять на наши поступки и действия.

3. Возврат к полноценной жизни.

Если из-за преувеличенного страха за свое здоровье вы научились отказываться от хорошего вина, чашечки кофе или занятий спортом с мыслью «а вдруг скакнет пульс» или «вдруг накроет паника», то давайте понемногу возвращаться к обычному для любого человека образу жизни. Биологически вы ничем, совсем ничем не отличаетесь от еще 9 000 000 000 людей на этой планете. Но психика верит поступкам, а не здравому смыслу или автору этой книги.

ОКР. Когда мозг «зависает»

ОКР, или обсессивно-компульсивное расстройство, – это одно из самых тяжелых проявлений тревожности. Человеку с ОКР в голову приходят странные, обычно не свойственные ему мысли, вызывающие чувство сильной тревоги или страха. Как правило, они связаны со страхом испытать в итоге чувство вины. Вариантов таких мыслей сотни, я перечислю самые распространенные.

1. А вдруг я забуду закрыть дверь/выключить утюг/воду/ свет, и нас обворуют/квартира сгорит/затопим соседей?

2. А вдруг я недостаточно хорошо вымою руки и заражу близких?

3. А вдруг я потеряю разум и зарежу кого-то ножом?

4. А вдруг я спрыгну с моста / под поезд?

5. А вдруг я причиню вред своему ребенку?

6. А вдруг я сойду с ума и протараню людей на встречной полосе за рулем?

7. А вдруг я пойду в церковь и публично выругаюсь там матом?

8. А вдруг я сбил ребенка, когда проезжал на машине, и не заметил этого?

9. А вдруг меня привлекают люди своего пола?

10. А вдруг я недостаточно чисто вымою квартиру, и меня осудят за неряшливость?

11. А вдруг я выброшу что-то, что мне потом пригодится?

12. А вдруг я куплю какую-то вещь с плохими мыслями и произойдет что-то плохое?

13. А вдруг я наступлю на трещину в асфальте и «моя жизнь даст трещину», произойдет что-то ужасное?

Есть еще сотни разных вариантов таких мыслей. Они называются обсессии.

Каждая из них вызывает страх. В основе этого чувства лежит глубоко закодированное постоянное чувство вины. По сути это не боязнь оставить утюг включенным. Это избегание чувства вины, которое когда-то причиняло много боли.

Мы уже говорили, что толерантность к беспокойству и страху крайне низка у тревожных людей. В этом суть проблемы, ведь для них тревога – это не просто чувство, а предвестник неизбежной боли. Не имея возможности прожить страх, дать ему просто быть, как любому другому чувству, люди с ОКР готовы сделать все что угодно, лишь бы от него избавиться. Так они пытаются не допустить чувства вины.

Что делает человек, если у него обсессия «вдруг я недостаточно хорошо помыл руки»? Правильно, он их перемывает. Как? Тща-тель-но. Очень. Это действие называется компульсия, или ритуал.

Хорошенько перемыв их, он испытывает чувство облегчения. Тревога спадает, адреналин меняется на дофамин, гормон удовлетворения, и мозг запоминает, что для этого ощущения необходим ритуал. Конечно, это несколько странно: человек вроде осознает, что в какой-то момент перегнул палку с тщательностью мытья, но он все равно будет это делать. Чем чаще мы совершаем ритуал, тем крепче связь «ритуал – значит облегчение». При этом страх усиливается. «А что, если ритуал выполнен неправильно? Вдруг я недоглядел, и руки не идеально чисты?»

К чему это