Северная и восточная Тартария - Николаас Витсен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как особенность можно отметить, что синцы в Пекине показывают статую мужчины в три человеческих роста, сделанную из глины и позолоченную; рядом с ним стоит лошадь, которую он держит за повод. Они говорят, что это Великий Александр, которого они чтут за его храбрость и, может быть, скорее имели в виду ее, чем размер его тела, хотя она этим размером изображена. На этом же месте видны и другие фигуры, воздвигнутые в честь древних, умерших героев и героинь; узда была толщиной в три пальца, а лошадь, соответственно росту человека, в три раза больше настоящей. Видимо, там представляли себе, что Александр и его лошадь были очень большого роста. Также говорят, у одних ворот — надписи, которые сам Александр написал или велел написать, а впоследствии они были высечены на стене, и таким образом его слава долетела до этих далеких стран.
То, что Александр будто бы сам был в Пекине, нам кажется невероятным, ибо китайцам и другим восточным народам свойственно изображать храбрость великих людей телесными признаками; у них встречаются изображения умерших героев, у которых 700 рук, и других, у которых много ног и голов, чем они также изображают силу, быстроту и ум; может быть, храбрость и величие Александра изображены размером его тела, как уже было сказано; но долетела ли слава этого короля до этих народов, в то время когда он достигал своих побед на Востоке, или он лишь впоследствии стал для них знаменитым, так как они его чтут, — это для меня остается невыясненным.
Среди развалин Древнего Персеполиса находится также статуя очень большого размера, про которую персы говорят, что это изображение Нокта Рустана; более вероятно, что это статуя, воздвигнутая в честь Александра, который был столь тщеславен, что заставил верить своих потомков, что он был больше, /W 237/ чем обычные люди. Он сам при жизни и делал это, посылая свое собственное оружие по всей Индии, которое по тяжести и размеру превосходило обычное.
Ирдени Кантазия и другие мугальские тайши еще дали понять в одном из упомянутых писем, что много лет назад Алтын-хан и его отец Ирден Болдой и он, Ирдени Кантази, жили в мире и согласии с подданными Их Царских Величеств, и когда китайцы в предыдущем году около реки Амур, ими называемого Сагатин Ула, начали войну и напали на несколько русских поселений, тогда они об этом написали письмо Их Царским Величествам. Но мугальский принц Бушукти-хан отказал вестнику в проезде, а Ирдени Кантази сумел помочь ему перебраться — и тот приехал в Енисейской, но дальше не был пропущен. С того же времени началась война с калмукским Бушукти-ханом против мугальского господства; в то же время случилось, что некий Ереняк с силой в 500 человек пошел против мугал и еще он оскорбил несколько подданных Их Царских Величеств, так как был бунтовщиком, но был разбит Ирденом Кантайзи. Он, я продолжаю, никогда не был разумным и во время войны с калмукками жил под Селенгинской, не платя дани, и даже его предки не платили, и это тоже сообщил посол Дайчи зайсан тайдзи, который предложил подарок из коричневого дамаста и пять шкур соболя.
Мугальские принцы Ирки Кантази, Дорджи Ирки Ахай, Елден Ахай, Серенъ тайджи и Цуал тайджи также письменно сообщили, как они были рассеяны народами Чин Ирденя, также как и Батур Кантазия, и что Царембал, сын царя этого имени, угрожал им войной; так что они были вынуждены вместе с Батуром идти против мугальского принца Ачирой хана, и идти на стороне калмукков; но что теперь он желает быть в повиновении у Их Царских Величеств, и они были приняты. Можно сделать вывод, что этот князь и принц Ирки Кантази и другие, правда, мугальского рода, были вынуждены идти против некоторых принцев, своих соотечественников, ради калмукков, но теперь, раскаявшись, добровольно становились подданными Их Царских Величеств; еще кажется, что там, у них, главных князей почитают титулом царя.
Послу Дайчи тайджи, посланному от Ирдени Кантази, московитским начальником было дано на ежедневное содержание семь денег, его товарищу пять денег, слугам по три деньги в день, послу Ирки Кантази — пять денег в день, двум его слугам по четыре каждому и т. д. Из чего, а также по скромным подаркам, которые эти люди получили, можно предположить, что эти области бедны.
Затем в Удинск также приехал табунутский тайджи Окин Даруга, отдаваясь в вечное подданство, и некоторое время спустя мунгальский Тархан Лансу лама зайсан.
Серен тайша, сын принца Ирдени Батура, тоже поехал в Селенгинск в подданство Их Царским Величествам, принеся в подарок медную кружку, серебряную кружечку и немного красной ткани на одежду, при уговоре самому править своим народом и жить, где ему хочется. Этот молодой князь вышел из союза со своим отцом и принял условия, на которых другие мугальские князья были приняты. Для утверждения его повиновения ему подарили немного дамаста, шкуру выдры, кожу юфти, после чего он, оставив заложниками несколько своих главных зайзанов, уехал в области мугалов, которые признают Их Царские Величества.
После этого великий посол принял тайджи Ирден Цокту, брата Ачирдара Катухты, который далеко отошел, действуя заодно с синцами, уклоняясь от повиновения Их Царским Величествам. Его второй брат Мергень Ахай со своим племянником Мугалай Таджий, тоже оставив наследованные земли, приехали отдаться в повиновение Великим Господам, Их Царским Светлым Величествам. Этот сообщил, что так как Геген Катухта от калмуков /W 238/ убежал к синским границам, то Ачирдар Катухте находился со своими палатками на верхнем берегу реки Дзиды. Они привезли в дар немного сатина и дамаста.
Эти и другие тайши, которые затем отдавались в повиновение, были обязаны ежегодно сдавать немного скота в знак признательности и во время войны посылать вспомогательные отряды, за что им вместе с их скотом, лошадьми и верблюдами будет оказана защита, и было назначено им место жительства с хорошими пастбищами.
Саб Ирден, табунутский тайша, затем также явился с просьбой извинить грабежи, которые его народ в прежние времена совершал около Селенгинска и Удинска у рек Хилок, Чикой и других с убийством нескольких людей и похищением скота и лошадей и обязался служить верно и быть в вечной покорности, после чего он, встав, поклонился до земли. Итак, когда он был таким образом принят, то есть при условии служить верно и со всем своим народом, и со всеми, над которыми получит власть,
