Политические сочинения. Том II. Социальная статика - Герберт Спенсер

торговле, для которых источником служит неверное и недостаточное снабжение рынков хлопком из Америки, а эта неправильная торговля, вероятно, прекратилась бы, не будь Индия истощена расточительностью своих правителей. Есть ли возможность сказать после этого, что они тут не заинтересованы? Для них важны даже улучшения в китайском воспитании – китайские предрассудки преграждают путь английским купцам. Кто же скажет, что они не заинтересованы? Они заинтересованы и в американских железных дорогах, и каналах, потому что в окончательном своем результате эти работы имеют влияние на цену хлеба в Англии. Что же, и это для них пустяки? Да их касаются размеры благосостояния каждого народа на земной поверхности! Закон капитала заставляет его постоянно переходить из тех мест, где он в изобилии, туда, где в нем чувствуется недостаток; поэтому богатые народы никогда не будут в состоянии вполне наслаждаться плодами своего труда до тех пор, пока все другие нации не будут столь же богаты. Хорошие порядки в самых отдаленных и незначительных общинах полезны для всех людей, а дурные на всех накликают бедствия. Каждое дурное и хорошее влияние, действующее в данной среде, может лишь слегка касаться отдельной личности; еще легче касается ее то, что происходит в других обществах; влияние на нее в обоих случаях может равняться бесконечно малой величине, но сложный результат мириад этих бесконечно малых влияний составляет именно то, от чего зависит и ее счастье, и ее бедствия.

§ 16. Окончательная тождественность личных и общественных интересов сделается для нас еще яснее, если мы раскроем, какая существенная жизненная связь находится между каждым лицом и обществом, к которому оно принадлежит. Мы обыкновенно сравниваем нацию с живым организмом. Мы говорим о «политическом теле», об отправлениях различных его частей, о его росте, болезнях – точно будто это какое-нибудь создание. Но мы обыкновенно смотрим на эти выражения как на метафоры; мы мало обращаем внимания на то, до какой степени тут близка аналогия, и в какой мере она может найти свое осуществление в действительности. Сходство между организацией общества и индивидуума до такой степени полно, что в подобных выражениях заключается нечто большее, чем простая аналогия. Посмотрим на факты.

Рациональность этого сравнения значительно выиграет, если мы обратим внимание на несомненный факт, что человеческое тело также состоит из бесчисленного множества микроскопических организмов, которые имеют известного рода самостоятельную жизнь: они растут, питаясь из окружающих их жидкостей, они множатся, подобно инфузориям-монадам, через самопроизвольное деление. Весь процесс человеческого развития, начиная от первых перемен в яйце и кончая вполне развитым человеком, в существе своем есть только размножение этих клеточек посредством такого рода зарождений. С другой стороны, постоянный упадок с наступлением старости заключается, по своему существу, лишь в прекращении такого размножения. В здоровом состоянии жизнь этих клеточек подчинена жизненному процессу всей системы – существование клеточек, не подчиняющихся этому условию, составляет болезнь. Так, оспа происходит от появления особого рода клеточек, отличных от тех, из которых состоит тело. Клеточки эти поглощают питательное вещество крови и быстро размножаются посредством деления до тех пор, пока не распространяется по тканям. Если тело не обладает достаточной энергией, чтобы освободиться от этих чуждых ему элементов, то является смерть. При известных состояниях тела правильно устроенные клеточки принимают новые формы жизни и, порождая себе подобных, приводят к паразитным наростам: так происходит рак. Под микроскопом рак можно распознать по особому элементу, известному под названием раковой клеточки. Кроме подобных целлюлярных изменений, производящих тяжкие болезни, мы встречаемся еще с другими: клеточки, не изменяясь в своем существе, перестают подчиняться силе, управляющей всей системой. Вместо того чтобы прекратить свой рост и оставаться незаметными для простого глаза, они значительно развиваются и иногда достигают в своем диаметре размера нескольких дюймов. Такие клеточки носят название серозных пузырьков, или гидатид и Acephalocystis[141]; их до последнего времени принимали за внутренних паразитов (глисты Entozoan[142]). Тесная связь между целлюлярными тканями и низшими независимыми организмами сделается для нас еще более ясной, если мы обратим внимание на грегарин[143]. Эти существа по устройству своему весьма похожи на гидатид, а между тем причисляются к Entozoa. Они состоят из клетчатой оболочки, заключающей жидкость, и ядра, или nucleus. Они размножаются посредством раздвоения ядра и последовательных разделений стенок клеточки. Грегарины отличаются от клеточек тканей исключительно своей величиной и тем, что они не составляют часть того организма, в котором находятся[144]. В одном и том же организме могут существовать рядом клеточки, составляющие его субстанцию, клеточки, которые способствовали его построению, но вовсе не входят в организацию или отчасти имеют отдельное существование, наконец, клеточки совершенно отдельные. На основании всего вышеизложенного мы имеем право рассматривать тело человеческое как общество монад, из которых каждая живет, растет и воспроизводится независимо, из которых каждая соединяется с известным числом других для известного отправления, необходимого для обеспечения как ее собственного существования, так и существования всех остальных, и каждая из которых получает свою долю питания из крови. С этой точки зрения, аналогия между отдельным человеком и целым обществом совершенно понятна. В обществе каждый человек точно так же помогает удовлетворять общественным нуждам и за это потребляет выпадающую на его долю часть из произведений, которые обращаются в общественном организме.

Аналогия эта представится нам еще более замечательной, если мы обратим внимание на то, что различные роды организации, встречающиеся в обществе в то время, когда оно прогрессирует от самого низшего до самого высшего фазиса своего развития, совершенно схожи с различными видоизменениями животной организации. Создания низшего типа представляют не более как собрание многих равных частей; по выражению профессора Оуэна, они соединены между собой по принципу повторяющихся растительных форм. Если мы затем будем постепенно восходить к более совершенным формам, то заметим постоянное уменьшение симметричных частей и размножение несимметричных. Одна крайность отличается тем, что у нее мало отправлений и много однородных агентов для каждого отправления, другая имеет много отправлений и мало однородных исполнителей для каждого дела. Зрительный аппарат мухи состоит из двух групп неподвижных хрусталиков, насчитывающих до 20 000 однородных частей. Каждый из этих двадцати тысяч хрусталиков воспроизводит образ, но его поле зрения чрезвычайно ограниченно, и сам он не имеет никакого приспособления к различным расстояниям; поэтому образы, полученные при таких условиях, должны быть очень несовершенны. В то же время млекопитающее имеет всего два глаза, но каждый из них обладает многочисленными принадлежностями. Он снабжен хрусталиком, составленным из соединенных вместе разнородных слоев, из которых каждый имеет особую форму и особое отправление. Эти