Политические сочинения. Том II. Социальная статика - Герберт Спенсер

закон о бедных, этот человек не может умереть с голоду и что будет еще время рассмотреть его просьбу, когда он обратится за вспомоществованием. Таким образом сознание, что существуют законные меры для обеспечения бедного, действует на чувства симпатии как усыпительное средство. Если бы не существовало такого удобного извинения, то, вероятно, поведение гражданина было бы иное. Вероятно, взяло бы верх сострадание или, по крайней мере, заставило бы обратить внимание на встретившийся случай. Страждущему не пришлось бы обратиться в присутствие, где раздаются деньги для бедных: он не получил бы подачки, выданной холодно из кассы и принятой без благодарности; начались бы отношения, полезные для обеих сторон. Великодушие возвысило бы душу одного, а для другого цена помощи удвоилась бы словами утешения и одобрения; она кончилась бы, может быть, тем, что несчастный был бы поставлен в положение, при котором он может обеспечивать себя сам.

Едва ли можно найти более действительное средство для отдаления друг от друга и уменьшения их взаимного сочувствия, чем эта система государственной милостыни. Быть благотворителем через посредство другого? Может ли быть что-нибудь вредное для лучших человеческих инстинктов? Это учреждение, где посредством нескольких периодически уплачиваемых шиллингов гражданин может отделаться от всех своих обязанностей по отношению к благотворительности, требуемой от него в пользу братьев. Быть может, его мучает совесть? Так вот его успокоительное: его можно купить, заплатив столько-то с фунта своего дохода. Если наш гражданин равнодушен к благосостоянию других, то его бездушие простится ему за аккуратный платеж сборов. Смотрите, что, в сущности, гласит объявление этой системы: «Самый деловой и дешевый способ для джентльменов – оказывать благотворительность. Милостыня раздается патентованным учреждением, предназначенным для того, чтобы благодетели не могли замарать пальцы и избавились от всего неприятного для их обоняния. Добрые дела исполняются по контракту. Вернейшее средство против упреков совести – средство, которое можно иметь всегда под руками. Нежные чувства избавляют за ежегодную плату от чересчур утомительного упражнения».

Вместо нежных, возвышенных и симпатичных отношений, какие должны бы существовать между богатым и бедным, является холодный, безжизненный механизм, связанный регламентами и сухими, писанными на пергаменте актами. Дело ведется членами комиссий и присутственных мест, канцеляристами и сборщиками, которые выполняют свои обязанности как ремесло. Оно приводится в движение посредством денег, взятых силой у всех классов общества без различия. Вместо сладкого, гармонического голоса чувств, возбужденных благотворными делами, мы слышим резкий нестройный крик, исходящий из среды, которая может производить только фальшивые звуки; каждое действие, выходящее из этого источника. Начиная сбором денег и кончая их распределением, производит ропот, неудовольствие и озлобление. Это – источник, порождающий ссоры из-за власти, споры о правах, мрачные взгляды, зависть, тяжбы, подкупы, мошенничество, ложь, неблагодарность. Это – средство, заменяющее и, следовательно, усыпляющее благородные свойства человеческой души и поощряющее низкие.

Вот еще пример, который показывает нам, каким образом в каждом отдельном случае подтверждается истина, выраженная выше в общей форме: как скоро правительство переступает за пределы своей обязанности охранения прав людей, оно непременно замедляет процесс приспособления. В самом деле, деятельность какой способности заменяется законом о бедных? Деятельность симпатии, т. е. именно той способности, которую нужно упражнять более всех других, которая отличает цивилизованного человека от дикого, которая порождает идею справедливости, заставляет людей относиться с вниманием к взаимным своим претензиям, словом, делает общество возможным. Цивилизация есть история возрастания этой способности; будущие улучшения в состоянии людей более всего зависят от увеличения ее силы; ее окончательное преобладание обеспечит человеческую нравственность, свободу и счастье. Закон о бедных отчасти заменяет эту способность. Своей деятельностью он уменьшает обращенные к ней требования, ограничивает ее проявления, препятствует ее развитию и таким образом замедляет процесс приспособления.

§ 6. Мы видим, что во всей природе существует строгая дисциплина, которая хотя несколько жестока, но весьма благодетельна. Состояние всеобщего взаимного преследования, которое мы встречаем среди низших пород создания, сбивает с толку многих достойных людей. Однако же это, в сущности, самая милосердная комбинация, какая только была возможна при данных обстоятельствах. Гораздо же лучше, чтобы жвачное было убито каким-нибудь хищным, когда от лет лишается сил и когда его жизнь перестает быть удовольствием, чем чтобы оно вело существование тягостное по причине слабостей и болезней и умерло бы от голода. Уничтожением всех таких особей не только прекращается существование прежде, чем оно сделается отяготительным, но еще дается простор молодому поколению, способному к полной жизни. Таким образом порода хищных способствует счастью посредством замены одних особей другими. Кроме того, хищные не только похищают из стад травоядных особей, переживших лучшую пору своей жизни, но истребляют также болезненных уродов и тех, которые менее других отличаются быстротой и силой. Посредством такого очистительного процесса и посредством боя, встречающегося всюду между животными в период течки, предупреждается всякое ухудшение расы, всякое размножение плохих особей и обеспечивается телосложение, вполне приспособленное к окружающим обстоятельствам и обусловливающее наибольшее счастье.

Развитие высших ступеней творения представляет прогрессивное движение по направлению к такому порядку вещей, при котором счастье было бы возможно без уменьшения его вышеупомянутыми ретроградными явлениями. Задача эта должна получить свое окончательное выполнение в природе человеческой. Цивилизация есть последняя ступень усовершенствования этой породы. Идеальный человек есть существо, в котором выполнены все условия совершенства. Пока мы не дошли до этого положения, благосостояние существующего человечества и достижение крайнего предела совершенства обеспечивается той же самой благодетельной, но строгой дисциплиной, которой подчинен весь одушевленный мир. Дисциплина эта была безжалостна при выполнении своего доброго дела: это закон преследования счастья, который никогда не отступает от своего пути, чтобы избегнуть частного и временного страдания. Бедность неспособного, несчастье, постигающее неблагоразумного, нищенское положение ленивого, оттеснение в сторону слабого сильным, ввергающее стольких людей в бедственное и безвыходное положение, – все это заранее предопределенное поле благотворительности, одаренной широким взглядом и далекой проницательностью. По-видимому, жестоко, если ремесленник должен терпеть голод по причине неловкости, которую он не может одолеть, несмотря на все усилия; жестокий жребий выпадает на долю работника, которого болезнь сделала неспособным конкурировать с его более сильным согражданином и который должен переносить вытекающие отсюда лишения; по-видимому, несправедливо, что вдовы и сироты должны вести борьбу за жизнь и смерть. Но если мы будем рассматривать эти случаи не отдельно, а в связи с интересами всего человечества, то эта жестокая судьба окажется преисполненной великой благости; это та же самая благость, которая готовит преждевременную могилу детям больных родителей и делает жертвами эпидемий слабоумных, невоздержанных и расслабленных.

Есть много хороших людей – людей, чувства которых могут доставлять нам истинное удовольствие, но которым недостает