Книга Москвы: биография улиц, памятников, домов и людей - Ольга Абрамовна Деркач

центра Москвы убрали. На месте лавок возвели образцовую столичную гостиницу «Москва». Почему фасад образцового социалистического сооружения оказался несимметричным, серьезные источники умалчивают. Известный собиратель интеллигентского фольклора Юрий Борев приводит по этому случаю замечательную байку о том, что для Сталина подготовили два варианта фасада, а он, не разобравшись, начертал резолюцию «одобрить» прямо на осевой линии, разделяющей проекты. Смельчака, способного в этой ситуации сделать выбор, не нашлось – потому наш взор и услаждало асимметричное, если глядеть с Манежной, здание. За семьдесят лет оно будто бы обветшало, и мэрия Москвы взялась поправить Щусева, для чего сперва сровняла гостиницу с асфальтом. (В скобках: архитектурное соревнование с мэтром «нынешние» проиграли вчистую – новый фасад вышел куда заурядней и невыразительней щусевского.) Практически одновременно с гостиницей по другую сторону площади, рядом с Домом союзов, воздвигли монументальное и неуклюжее, как Госплан, который в нем впоследствии разместится, здание Совета труда и обороны.

В 1961 году «к Октябрьским» Охотный Ряд переименовали. Точно по словам неизвестного автора, дописавшего визборовскую песню, «стоит здесь Маркс с мохнатой головой, на свой проспект уставил грустный взгляд». Теперь с той же задумчивостью во взоре Маркс опять глядит на Охотный Ряд – в 1990 году этому, так же как и остальным кускам проспекта Маркса, вернули историческое имя. И даже «охотнорядцы» снова объявились: так иной раз в сердцах называют нынешних обитателей бывшего Госплана.

Останкино

Сик транзит?

Начнем издалека – с Кускова. Помните Петра Борисовича Шереметева, получившего в приданое за супругой несметные богатства и громадные имения князей Черкасских? Среди них было и это – Останкино. «Князь Петру» достались село и полвека назад построенный храм Троицы, что и сегодня глядится в Останкинский пруд. По словам Кондратьева, Петр Шереметев не обратил своего взора на Останкино, поскольку оный был обращен на милое сердцу его богатой супруги Кусково. Там он по большей части и живал, когда не бывал в Москве или в Фонтанном доме в Петербурге, там оставался и по смерти жены. Там он дважды принимал императрицу, там же устроил и театр: по свидетельству восторженного, но неточного Пыляева, равный по величине гораздо позже созданному Малому театру, но по богатству далеко его опережавши.

Театр и сыграл свою роль. Сын Петра Борисовича Николай Петрович влюбился в свою крепостную актрису Парашу Ковалеву, по псевдониму Жемчугову, и стал жить с ней в Кускове. Если верить Пыляеву и Кондратьеву, влюбленных замучили сплетни – местных жителей и посетителей, приезжавших погулять по саду: во времена Шереметевых туда пускали свободно, не то что сейчас. Граф Николай решил перевезти любимую подальше от мест, где она бегала замурзанной дочкой местного кузнеца, для чего и выстроил далеко от Кускова – в Останкине – дом, как пишет Кондратьев, «наподобие загородных вилл римских патрициев».

Списком архитекторов, которым приписывают участие в строительстве дворца, можно занять пару страниц, но серьезные исследователи склоняются к авторству Кампорези и Кваренги, причем эти знаменитости делали только проект, а строили крепостные: Аргунов (не Федор, а другой – Павел), А. Миронов и Г. Дикушин. Был в роскошно убранном с редкостными паркетами дворце и театр: как без него, когда возлюбленная – актриса? Все это великолепие отражалось в Останкинском пруду, а дальше шумела роща, павшая жертвой эффектного трюка, которым пожелали поразить посетившего Останкино императора Павла. Деревья в роще подпилили, за каждым поставили крепостного, благо их у Шереметева было как муравьев в муравейнике, а как царь приблизился, разом скомандовали «Вали!» Перед изумленным монархом предстал Останкинский дворец во всей красе.

Теперь бывшая шереметевская вотчина стала телевизионной. Упомянешь Останкино – и почти никто не станет представлять себе усадьбу и церковь. А что будут? Стеклянный зверинец телецентра, порт…надцати телевизионных каналов. Воткнутый в небо гигантский шприц телебашни, погоревшей, но не оставившей боевой пост. Сик транзит, что ли? А может, просто музей плохо работает. В отличие от телевизора.

Останкинский пруд

Три источника

Читаем в энциклопедии: Останкинский пруд, он же Дворцовый, в Останкине, перед Останкинским дворцом. Сооружен в начале XVII века в пойме Останкинского ручья. Открываем в той же энциклопедии «Москва» гидрографическую карту. Находим Останкинский пруд – пятно на хвосте у небольшой речки, называемой вовсе не Останкинским ручьем, а Горячкой. А что же ручей, и где он, мелководный? Затеяли масштабные поиски в Интернете и нашли: Горячка, Горленка, Останкинский ручей – правый приток реки Яузы. Находится на севере Москвы в Останкине, перед Останкинским дворцом. Вот так – миниатюрная, еще меньше Каменки-Кашенки, речка, вся, кроме рукотворного пруда, запрятанная под землю, гордо носит целых три названия. Одно народное – Горячка, характеризующее, загадочно пишут, воду ручья. Вот тут мы не поняли: то ли температура была у речки повышенная, то ли бежала шибко быстро. Второе – Горленка – красивое, «помещичье» имя. И самое позднее из тройки – Останкинский ручей, в котором, как дворец в пруду, отражается название усадьбы и парка.

П

Поклонная гора

Петровский путевой дворец

Пушкинская площадь

Федор Плевако

Пожарная команда на Пречистенке

Дом Каминского на Поварской улице

Политехнический музей

Патриаршие пруды

В. Суриков. Меншиков в Березове. 1883

Церковь Успения Божией Матери на Покровке

Граммофон братьев Пате

Обелиск «Свобода» на Тверской площади